Звёздная бирема «Аквила». Мятеж - Олег Мелехов

Пока в претории кипели дипломатические страсти, на мостике «Аквилы» царила благостная тишина. Нарушало ее лишь легкое пощелкивание, шорох и потрескивание — обычные звуки, сопровождающие рутинную работу. Но эта идиллия не означала, что на мостике расслабились. Вовсе нет. Все сканеры «Аквилы» без устали обшаривали дрейфующую неподалеку «Либертас», а заодно и пространство вокруг, насколько хватало мощности и разрешения. Бирема, стремительно становившаяся флагманом флота популяров, оставалась настороже, и возможно, только поэтому сюрприза не случилось. Хотя новые гости пространства Карбона наверняка хотели его преподнести.

— Фиксирую подпространственное искажение в сетке 18–26 точка 3! — доложил вдруг Плавтий. — Искажение увеличивается.

— Идентифицируй!

— Фиксирую выброс тахионов! Наварх, это червоточина!

— В такой близости от планеты… — пробормотала Ливия. — Усилить мощность щитов. Флавий! Удерживай нашу позицию. Плавтий! Подтверждение?

— Подтверждаю, наварх. Это точно червоточина. И из нее появляется корабль… поправка! Два, нет, четыре корабля.

— Сигнатуры?

— Сигнал пока дестабилизирован, но… — астрогатор беспокойно нахмурился. — Похоже, это парфы, наварх.

— Легки на помине, — буркнула Аквилина. — Боевая тревога! Все по местам! — и бесцеремонно вклинилась в переговоры мостика «Либертас» и претория «Аквилы»: — Марк! Ты тоже их видишь?

— Еще как, — отозвался командир либурны. — Четыре неопознанных…

Для Марка Фурия, обладателя не столь совершенных приборов слежения, как на «Аквиле», незваные гости пока еще оставались неопознанными. Но суть дела это не меняло: здесь, во внутреннем пространстве сектора Вироза, без разрешения летали или свои, или чужие, а пришельцы из червоточины точно не подпадали под определение «свои». Поэтому «Либертас» спешно готовилась к бою. Правда, с заглушенным по требованию Ливии реактором и опущенными щитами это «спешно» означало «убийственно медленно».

— Они выглядят как парфы и летают как парфы, — усмехнулась Ливия. — Значит, это парфы. Ну, что, Ворчун? Полетели?

Офицеры на мостике вытаращили глаза в безмолвном удивлении. Наварх «Аквилы» весело сморщила нос. Она знала, что делала. Старая неприязнь — она еще прочнее, чем старая любовь. Такое не забывается даже спустя годы. Надо просто вовремя напомнить.

— Полетели, Гарпия! — Передатчики «Аквилы» принимали сейчас только звук с союзной либурны, но Фурий тоже усмехался, по голосу было слышно. Он ведь тоже помнил их кадетские позывные. Гарпия и Ворчун, ведущая и ведомый. Правда, теперь вместо учебных «интерцепторов» — боевые корабли, но разве что-то сильно изменилось?

— Вместе?

— Вместе!

— Запускай реактор, я прикрою тебя своими щитами. И будь на связи, — Аквилина надела обруч нейро-интерфейса. — Квинт Марций, тебе придется воевать вручную. Но ты справишься. К бою!

— Гарпия? — тихонько буркнул себе под нос астрогатор. — А что, вполне…

— Вот и в учебке меня все уверяли, что похожа, — Ливия подмигнула и положила ладонь на панель нейро-интерфейса. — Слияние.

Марк Фурий на мостике «Либертас» проделал то же самое. Они сразу почувствовали друг друга, увидели и обменялись приветствиями. Не Ливия Терция и Марк Фурий и даже не Гарпия и Ворчун, а «Аквила» и «Либертас». И между ними, между двумя одушевленными кораблями, не могло быть ни вражды, ни соперничества.

«Гарпия и Ворчун, ха!» — Квинт Марций понимающе ухмыльнулся. Они родились пилотами, и пусть при этом они с ранней юности только и делали, что грызлись между собой, подсиживали друг друга и безжалостно интриговали, у них — у Гарпии и Ворчуна — были их корабли и полнейшее право хотеть летать. Зависть, словно ледяная острая игла, прошила Аквилина насквозь. Один укол, один-единственный миг, пожертвованный в угоду собственным чувствами, всего одно мгновение между командами, отданным торвенторам.

— Атакующее построение «Эпсилон», — скомандовала «Аквила» голосом Ливии. — «Либертас» следовать за ведущим.

— Принято, — ответил «Либертас».

«Попытаемся разбить их строй прежде, чем они полностью восстановятся после перехода», — сказала бы наварх биремы, если бы все еще оставалась просто человеком. Но сейчас в дополнительных объяснениях не было нужды. «Либертас» и ее командир понимали ведущего и так. Либурна послушно заняла позицию согласно схеме, готовая прикрывать «Аквилу», едва та выйдет на позицию для атаки.

Пожалуй, без Слияния Квинту Марцию было проще. Боевая схема, разработанная для построения «Эпсилон», требовала полнейшего сосредоточения на координации между группами торвенторов.

Подданных Парфийской империи можно было назвать кем угодно, но только не беспечными идиотами. Прыгая так глубоко в пределы республиканского пространства, они, разумеется, ожидали встречи с противником. В конце концов, тот рейдер, от которого улизнула «Аквила», доложил своим товарищам о стычке, стоившей парфам разведывательного корабля. Скорее всего, они и «Либертас» успели засечь. Системы слежения либурны могли просто не заметить парфийского разведчика. Но встреча с двумя республиканскими кораблями вместо одного — это был пусть небольшой, но сюрприз. Во всяком случае, Ливия хотела на это надеяться. И некоторое смятение в рядах противника отчасти подтверждало эту надежду… пока.

— Выхожу на позицию. «Либертас» — ждать!

На флоте Республики, с корабля на корабль, давно уже бродила присказка, дескать, воевать с парфами — все равно, что охотиться на уток. Только в отличие от уток, парфы отстреливаются. Но Ливия не любила такие шутки. И не только потому, что уток наварх «Аквилы» наблюдала только в вирт-приложениях и не могла с точностью судить, способны эти создание отстреливаться или нет. Просто недооценивать противника — значит, самой себе торить дорогу в утилизатор.

Виртуальная панель подсвечивала снизу окаменевшее лицо Квинта Марция, двигались только его руки, быстро-быстро пролистывающие тактические схемы вперемешку с изображениями типов парфийских кораблей, и глазные яблоки, занятые поиском ответа на самый актуальный вопрос: «„Куруш“, а „Куруш“, с чем тебя едят, парфийская машина?» Параллельно Квинт посылал команды в торвенторий.

Со стороны его работа казалось, должно быть, каким-то священнодействием. Во всяком случае, Гай Ацилий наблюдал за префектом с нескрываемым интересом.

Сейчас «Аквила» встретила агрессоров во всеоружии, словно не четыре вражеских корабля вторглись во внутреннее пространство сектора Вироза, а как минимум десяток.

Впрочем, пока что опасения не оправдывались. Торпеды, выпущенные парфами на перехват атакующей «Аквиле», торвенторы Квинта Марция сбили, как на учениях, оставив коллег с «Либертас» без работы на этот раз.

«Аквила» ловко уклонилась от следующего залпа и, подойдя на расстояние критического удара, наконец-то открыла огонь. Торпеды тяжелых «скорпионов» биремы еще только набирали скорость, а «Аквила» уже уходила с линии ответного огня, давая «Либертас» возможность тоже поучаствовать в веселье.

Республиканские корабли разлетелись, описав каждый свою дугу, и вновь сошлись, только на этот раз на острие атаки оказалась либурна, а «Аквила» зависла над нею, прикрывая «Либертас» своими щитами.

— Маневр уклонения «Гамма-Два»! — приказала Ливия, но «Либертас», чуть замешкавшись, нарушила построение. Доля секунды решила дело: защищая либурну, «Аквила» подставила под огонь свой бортовой щит.

На этот раз не все парфийские торпеды удалось уничтожить. Две из них сумели пройти сквозь заградительный огонь, и «Аквила» вздрогнула от прямого попадания.

— Ответный огонь!

— Новая план-схема! — рявкнул из претория Квинт Марций.

Левый щит «Аквилы», мерцая, погасил удар, бирема встряхнулась и ответным огнем вывела из строя орудийные системы самого неосторожного из парфов.

«Либертас» пришлось тяжелей. Ее системы нацеливания сбоили, выдавая такие противоречивые данные, что стрелять стало попросту опасно. Давая союзнице передохнуть, «Аквила» отвлекала на себя противника, пока на «Либертас» не ремодулировали щиты. Либурна, оправившись от удара, снова заняла позицию позади ведущего.

Республиканские корабли пошли на новый заход, в третий раз меняя угол атаки. На этот раз их целью был «Куруш» — самый мощный из кораблей противника. Ливия и не надеялась нанести серьезные повреждения парфийскому рейдеру, по классу сравнимому с республиканской квадриремой. Системы наведения — самое уязвимое место такого корабля. Если бы удалось ненадолго «ослепить» противника, республиканцы получили бы шанс на передышку. И все, казалось, шло неплохо…

Квинт быстро перекинул новый тактический план-схему для полноценной атаки на «Куруш» и наварху, и в торквенторий. Если он правильно рассчитал, то сейчас и на грозного парфа найдется управа.