Кружево-2 - Ширли Конран

«В чем-то, мне кажется, Лили похожа на Абдуллу, – размышляла Пэйган, сорвав ветку жасмина и вдыхая ее аромат. – Оба они всегда начеку, всегда готовы броситься на свою защиту. У обоих бешеный темперамент, оба отъявленные сластены. Иногда в повороте ее головы и во взгляде проглядывало что-то хищно-соколиное, как и у Абдуллы».

Неожиданно этот пестрый калейдоскоп мыслей Пэйган принял странное направление. Удивительное умозаключение все более и более укреплялось у нее в сознании. Поначалу появление его было столь неожиданным и неприятным, что она высунула голову в окно, надеясь, что встречный поток воздуха выдует скверные подозрения из ее головы. Но этого не произошло. Наоборот, она все более укреплялась в своих подозрениях. Неужели Джуди спала с Абдуллой, неужели он отец Лили? Она вспомнила ту ложь, которой Джуди пыталась укрыться от расспросов подруг в детстве, и о той лжи о ее отце, которой Джуди пыталась затуманить голову Лили. Зачем она упорно повторяла по телевизору, что отец девушки – погибший в джунглях английский солдат, в то время как все подруги Джуди прекрасно знали, что, хоть Ник и сходил по ней с ума, между ними никогда ничего не было. И, конечно, Ник не мог быть отцом Лили. Потом Пэйган вспомнила своего мужа сэра Кристофера и его последнюю шутку о том, что у голубоглазых родителей не может родиться кареглазый ребенок. И у Куртиса, и у Энджелфейса были голубые глаза. Спироса Старкоса, когда они жили в Гштаде, поблизости не было, а потому он тоже исключался. «Может, я и не получу никогда Нобелевской премии в области генетики, – печально сказала себе Пэйган, – но игнорировать эти факты даже я не в силах».

– А я говорю тебе, что эту открытку написал Тони, – доказывала Пэйган ничего не понимающей со сна и смотрящей на нее округлившимися от ужаса глазами подруге. – Помнишь тот наш дурацкий спор о порядках в гареме?

– Очень смутно.

– Но ведь ты же присутствовала, когда я рассказывала Тони о том, что неугодных наложниц душили шелковыми шнурами! – настаивала Пэйган. – Это не может быть совпадением!

– Но я уверена, что в Стамбуле каждый второй знает эту легенду. Не хочешь же ты уверить меня, Пэйган, что парень, который способен только накачивать мускулы на Пятидесятой авеню, может организовать похищение в Турции? – Джуди еще не до конца проснулась.

– Нет, конечно, я не могу предположить, что этот осел сам до всего додумался. Но он на кого-то работает.

– Да, это возможно. – Джуди вскочила с кровати, натягивая светло-бежевую сорочку. – Но ведь мы так и не знаем, где он держит Лили.

– Да, я пока не уверена, – произнесла Пэйган, выглядывая в окно. Несмотря на все напряжение, она не смогла не залюбоваться сверкающей гладью воды, из которой, казалось, вырастали Голубая мечеть и Храм Святой Софии. – Но я думаю, что между второй запиской и королевскими наложницами существует какая-то связь. Ты не знаешь, где их держали?

Пэйган смотрела на сверкающие купола и минареты Топкапского дворца, и вдруг ее осенило. Она поняла, где именно Тони может прятать Лили, – там, где никто не будет искать, потому что это место охраняется, там, куда посторонним вход запрещен.

Джуди и Пэйган бросились к лимузину. Когда они выезжали со стоянки, вслед за ними тронулся «мерседес».

В машине Джуди, хотя и с огромной неохотой, призналась подруге, что отец ее дочери действительно король Абдулла. Ей пришлось объяснить, как именно все произошло. Грустная улыбка скривила губы Пэйган.

– Но почему ты никогда мне ничего об этом не рассказывала? – спросила она.

– Как я могла? – простонала Джуди. – Ты моя подруга, и ты была влюблена в него. Как я могла признаться, что твой возлюбленный меня изнасиловал? И что хорошего могло из этого выйти? К тому же, я уверена, сам Абдулла не считал это насилием. Для него это был нормальный способ обращения господина со слугой. Наверняка он даже не помнит об этом и уж, конечно, не позволил бы сейчас себе ничего подобного. С тех пор, как нам было шестнадцать, система ценностей в этом мире очень изменилась.

Пэйган молчала. Положив руки ей на плечи, Джуди повернула подругу к себе лицом.

– Пожалуйста, не разрушай своего будущего из-за того, что в моем прошлом произошло нечто чудовищное.

Пэйган казалась онемевшей.

– Не вздумай сказать что-нибудь Абдулле, – продолжала Джуди. – А я намерена по-прежнему скрывать все от Лили. Ведь целый мир знает о том, что у них был роман. А это значит, что, сами того не ведая, они оказались повинны в кровосмесительстве. Зачем же возлагать такую тяжкую ношу вины на людей, которых мы любим? И чего мы этим добьемся?

– А кто-нибудь еще знает? – спросила Пэйган.

– Только один человек. Максина сразу же догадалась, как только увидела Лили. Но она сообщила мне об этом много позже, в одно из воскресений, когда Тони вез нас на ужин к Гриффину. Максина сказала, что сейчас сходство не так сильно, но что, увидев Лили впервые, она сразу вспомнила Абдуллу в юности. Те же манеры, те же черты, тот же бешеный темперамент.

Джуди тогда не стала подтверждать догадки Максины. Но Максина и без того прекрасно все поняла, даже то, почему Джуди оказалось так трудно установить теплые доверительные отношения с Лили. Потому что свою красоту Лили унаследовала от человека, который изнасиловал ее мать. Гоня эти мысли от себя, Джуди все-таки не могла не ощущать разочарования, потому что дочь ее не была плодом любви. Сама Лили не знала об этом, но она была ребенком борьбы и ненависти.

– Мы бы хотели осмотреть ту часть гарема, которую обычно не показывают туристам. – Пэйган опустила пятисотлировую бумажку в карман одного из гидов. Привыкший иметь дело с туристами, у которых денег гораздо больше, чем разума, он спокойно произнес:

– К сожалению, это запрещено. Я ничем не могу вам помочь. – И он легко подтолкнул Джуди и Пэйган на улицу.

– Черт! – выругалась Пэйган, выходя на залитый солнцем вымощенный старинным булыжником двор. – Наверное, нужно было дать ему больше.

Джуди не отвечала, потому что в это время внимательно осматривала двор. Водрузив на нос очки в черепаховой оправе, она вглядывалась в колоннаду с противоположного края двора.

– Пэйган, это, наверное, похоже на сумасшествие, но я только что видела там Марка.

Марк медленно шел к главным воротам. Джуди бросилась за ним, едва не сбив с ног чету немецких туристов.

– Это он, он, я уверена! Марк! Марк!

Она бежала к колоннаде, выкрикивая имя Марка, и знакомая фигура в хаки появилась между колоннами. Задыхающаяся Джуди остановилась перед ним.

– Марк! Что ты тут делаешь? А мы думали, что ты все еще в тюрьме, подозреваемый номер один.