Неинтересное время - Константин Костин

Что у Камова за привычка — поить до полного отключения? Или он просто меры не чувствует?

Голова у Сергея болела просто адски. Даже не сразу вспоминалось, что за день. Среда? Вторник? Четверг?

На дворе была среда. Позавчера пошла первая порция чернил, а вчера он, Сергей, решил узнать результаты расследования доморощенного Пуаро… Шаман гадский…

Однако форму терять было нельзя. С утра Сергей, несмотря на кузницу в голове, отправился на рынок, где приобрел два замечательных ножа: почти таких же, как был у капитана Ждана. Продавец называл их «финками», однако деревянная рукоять, отсутствие перемычки и почерневшая сталь клинка особого доверия не внушали. Хотя для Сергеевых целей годились.

Он резко выбросил обе руки вперед и застонал от головной боли.

— Ух ты…

Ребята выронили папироски.

Оба ножа перелетели через двор и воткнулись в стену сарая. Друг рядом с другом.

Голова болит, а руки помнят.

— Вот это да, — даже Виктор Алексеевич был поражен. Кирилл высказался короче, но нецензурнее.

— И вот этот гражданин, — хмыкнул Витя, — уверял всех, что не имеет отношения к смерти капитана Ждана.

Сергея захватило желание похвастаться.

Сегодня с утра он перетащил все свои немногочисленные пожитки от тети Тани в мастерскую, в маленькую комнатку, где оборудовал топчан для сна. Жить в здании, где осуществляются химические реакции, для здоровья неполезно, но Сергею вовсе не хотелось, чтобы «визит» братьев Потапычей застиг его там, где могут пострадать другие, та же тетя Таня. К тому же была вероятность, что чернильный магнат попытается сжечь мастерскую. Либо нанимать сторожей, либо ночевать. Сергей выбрал второе.

Сергей вытащил из-под топчана сумку, отвязал сверток. Развернул его. Наполовину вытащил меч из ножен.

«Да, брат, это — не твое время. Здесь в ходу другое оружие, а тебе приходится лежать в темноте. Давай разомнемся вместе».

Ребята ахнули, когда их начальник вышел на крыльцо с обнаженным мечом. Сергей сбросил куртку, рубашку, отошел к краю двора и начал…

Свистела сталь, мелькая винтом самолета, ветер холодил спину, подошвы берцов непривычно тяжело топтали траву…

Вертикальный удар… Горизонтальный удар… Диагональный удар… Сверху… Восходящий… Кабаний клык… Засечный… Подплужный… Отножный… Каролинский удар… Романский… Финт… Подрез…

Сергей резко остановился у стены сарая, закрутил меч вокруг кистей, вскинул его в воздух, поймал и отсалютовал невидимым судьям.

Остатки вчерашнего опьянения вышли с потом, кровь не просто бежала, бурлила, тело переполняла сила и энергия.

— Ну ты, Аркадьич, и силен… — восхищенно проговорил Кирилл, — вот у меня дядя в коннице ата… товарища Городовикова воевал, так он шашкой крутил так, что к нему и подойти-то было страшно. Убили дядьку в Крыму…

Образ Ингвара всплыл в памяти. Следом на поверхности показалась зависть…

Показалась и исчезла.

Множество людей умеют то, что не умеет он. Быть мастером во всем — невозможно. Так что теперь, умереть, завидуя каждому встречному?

— А вот у меня, — Сергей выдернул левой рукой ножи, — Был товарищ, так он двумя шашками так мог сделать.

— Да невозможно это! — заступился за светлый образ дядьки Кирилл, — Чтобы сразу двумя!

— Как невозможно? Да я сам, своими собственными глазами видел!

Закипел спор о возможностях сабельного боя. Витя тоже вставил свои пять копеек, рассказав о неаппетитном обычае белоказаков под названием «рубить в капусту». Сергей подумал, что теперь каждый раз, увидев есаула или там атамана, будет вздрагивать.

— Извините меня, конечно, — на пороге стоял Виктор Алексеевич, — а кто работать будет? Пушкин?

Ребята рванулись в мастерскую. Даже Сергей почувствовал себя пристыженным. Вот только для него работы не было. Зато было большое желание сделать что-то хорошее, для этих замечательных ребят. И для Виктора Алексеевича. И даже для строгой Розы Львовны…

Фантазия тут же подсказала, ЧТО он может сделать для Розы Львовны такого приятного. Сергей встряхнул головой. Нет, это не пойдет…

— Парни! — вошел он в мастерскую, — А где наша вчерашняя бутыль с чернилами?

— Уже первая порция?! Да, вы слов на ветер не бросаете.

Иван Абрамович рассматривал стоящую перед ним бутыль, до смешного напоминая Весельчака У. Так и казалось, сейчас он произнесет: «Мы не бандиты! Мы благородные пираты!».

— Но, Сергей Аркадьевич, вы ведь брали предоплату. Вам нужно предоставить еще как минимум две такие емкости…

— Видите ли в чем дело, Иван Абрамович… — Сергей продолжал чувствовать себя великолепно, — ТРИ емкости, которые покроют предоплату, поступят к вам позднее…

— А это тогда что? Галл-лю-ци-на-ция?

— Иван Абрамович, я вижу, вы человек деловой. Неужели вы не сможете продать пятьдесят литров высококачественных чернил, которые я хочу уступить вам буквально…

— За полцены? — мигом сориентировался начальник подотдела снабжения.

— За три четверти, — укоризненно покачал головой Сергей.

В итоге, после долгого препирательства, сошлись на двух третях. Сергей получил пухлую пачку червонцев, затертых и мятых, и рванул на извозчике по городу.

Иван Абрамович закатил в угол бутыль. Как раз недавно его спрашивали не может ли он достать хороших чернил. И вот, удача сама приплыла в руки. Почти сотня червонцев, только за то, что чернила постоят у него в кабинете. Один — сам привез, другой — сам заберет. С этим мальчиком приятно иметь дело. Сначала — десять копеечек с каждого флакончика, теперь еще и неучтенные партии…

А может?

Договор подписан только на месяц. Что если со следующего месяца чернила товарищ Вышинский будет поставлять не напрямую губоно, а какому-нибудь постороннему человеку, по случайности, родственнику начальника подотдела снабжения губоно? И не за две трети, а за полцены? А?

Какие денежки…

Иван Абрамович сладко причмокнул.

Может, даже, вытребовать первую партию «левых» чернил с него в конце месяца? Зачем ждать? Припугнуть чем-нибудь…

Неопытные караси легко пугаются.

Себя начальник подотдела считал, конечно, щукой.

— Вот что я скажу, ребята… И дамы.

Во дворе мастерской был накрыт стол. Тяжелый, плотно впившийся ножками в землю, работнички еле выволокли его из помещения. На двух лавках сидели Витя, Кирилл, химик, даже Роза Львовна согласилась в конце рабочего дня оторваться от своих бумаг и пригубить бокал вина.

Сергей не обманул, вино на столе присутствовало. Пусть не в бокале, а в стакане, зато натуральный церковный кагор. По крайней мере, продавец поклялся, что это — конфискованное из закрытой церкви вино.

Также присутствовало несколько бутылок рыковки, толсто, по-мужски, порезанный хлеб, колбаса, копченое мясо, лук, для дамы фрукты, которые олицетворяли яблоки и груши.

— Давайте выпьем за то, что здесь собралась такая замечательная компания замечательных людей.

Тосты Сергей говорить не умел.

Все выпили. Сергей, который после вчерашней встречи с Камовым, даже смотреть не мог на спиртное, пригубил кваса из кружки. Алкоголя в квасе немного, но Вышинскому хватило, чтобы его передергивало.

— Позвольте мне произнести краткий спич, — встал Виктор Алексеевич, — Давайте выпьем за Сергея Аркадьевича. Не будь его — здесь бы не было нас. Мы никогда бы не узнали друг о друге. А лично я до сих пор сидел бы без работы, погружаясь в пучины черного уныния. Да я думаю, и все мы. А сейчас мы заняты интересным делом. Спасибо.

Он наклонил голову в сторону Сергея.

— Спасибо, — подхватил Кирилл.

— Спасибо, — улыбнулась Роза Львовна.

— Спасибо, — Витя вздохнул так, будто не будь Сергея, он бы погиб. Наверное, вспомнил свое кратковременное пребывание в лапах «кровавой гэбни».

Сергей стоял, красный как рак.

Постепенно народ разошелся. Ушла домой Роза Львовна, Кирилл вызвался ее проводить. Витя сослался на некие невнятные дела, махнул рукой на шутку Сергея о недопустимости контрреволюции, и тоже исчез.

— Попробовал я приготовить то, что вам нужно, — Виктор Алексеевич тяжело закашлялся, — Чернильную пасту для ручки с шариковым пишущим узлом. Есть несколько проблем…

Химик опять зашелся кашлем.

— Виктор Алексеевич, давайте уж завтра это обсудим. Идите домой. С вашими легкими вечерняя сырость до добра не доведет. Я уберу со стола.

Химик распрощался и ушел. Сергей остался один за столом. Задумчиво пожевал ломтик колбасы, выложил на доске из кусочков сала слово «мясо», покрутил один из своих ножей — а зачем искать другие, когда есть целых две финки? — покачал стакан с водкой. Встал.

Скрипнула калитка.

Во двор хозяйской походкой вошли трое.