В царствование императора Николая Павловича - Александр Харников

– Ваше величество, – ответил Сергеев, – действительно, у нас есть такие приборы. И я их сейчас установлю в вашем кабинете. Единственное неудобство – это то, что раз в несколько дней кому-то из моих товарищей нужно будет приходить сюда и снимать информацию с этого прибора. Но думаю, в течение недели можно будет выявить всех не в меру любопытных.

Сергеев достал из саквояжа большие часы с кукушкой, в которые Антон вмонтировал видеокамеру. Он прикинул, откуда лучше всего будет виден секретер и письменный стол Николая. С помощью аккумуляторной дрели и шуруповерта он повесил часы на стенку в кабинете императора. Чтобы аккумуляторы, которые питали видеокамеру, работали подольше, в корпус часов был вмонтирован и выключатель, который управлялся брелочком с кнопкой. Виктор научил Николая, как нажимать на кнопку, уходя из кабинета, и тем самым включать видеокамеру. А вернувшись в кабинет, снова ее выключать.

Потом Сергеев достал из своей бездонной сумки несколько шкатулочек и коробочек, упакованных в пластиковые пакеты. Он не спеша надел на руки резиновые перчатки и стал развязывать шпагат, которым были перевязаны эти шкатулочки. На молчаливый вопрос Николая и Бенкендорфа Виктор ответил:

– Ваше величество, я оставлю в вашем кабинете несколько таких предметов, к которым вам нельзя притрагиваться. Если вы все же дотронетесь до них, то ничего страшного не случится, но какое-то время вы будете выглядеть… В общем, не совсем привычно.

Сергеев решил оставить в кабинете царя химловушки, которые презентовал ему один знакомый – криминалист из соседнего УВД. Как пользоваться всем этим, Виктор знал. С химловушками он познакомился, когда местные сыщики отслеживали воришек, повадившихся совершать кражи в офисе одной частной фирмы, где он после ухода в отставку около года трудился начальником службы безопасности.

Вся работа заняла не более часа. Николай и Бенкендорф с любопытством смотрели за манипуляциями Сергеева. Когда Виктор в последний раз проверил, все ли сделал правильно, он повернулся к царю и сказал:

– Если кто-то попытается открыть одну из таких коробочек, ему в лицо будет распылен порошок, абсолютно безвредный для здоровья, но оставляющий на коже малиновые пятна. Краску эту ничем нельзя отмыть. И если вы увидите такого вот «пятнистого» лакея, то знайте – он пытался заглянуть туда, куда ему это не следовало.

Бенкендорф первый сообразил, как полезно для его ведомства будет это изобретение потомков, радостно заулыбался и хотел о чем-то спросить Сергеева. Но тут в дверь кабинета кто-то осторожно постучал.

– Папа, – произнес чуть картавый мужской голос, – к тебе можно войти?

Виктор вопросительно посмотрел на Николая.

– Это мой сын, Александр, – шепотом сказал император. – Виктор Иванович, как вы считаете, надо ли его знакомить с вами?

– Думаю, что надо, – таким же шепотом ответил Виктор. – Ведь он ваш наследник, и если, не дай бог, конечно, с вами что-то случится…

Николай нахмурился, но видимо, взвесив все за и против, принял решение.

– Заходи, Сашка, – сказал он. – Только я тут не один, а с гостями.

Дверь открылась, в кабинет императора вошел высокий и стройный молодой человек лет двадцати. У него были синие глаза и небольшие светлые усики.

Александр с любопытством смотрел на незнакомого ему человека.

– Папа, – сказал цесаревич, – мне сообщили, что из твоего кабинета слышны какие-то странные звуки. И меня попросили узнать, что здесь происходит и не нужна ли помощь…

– Нет, спасибо, Сашка, помощь мне не нужна, – ответил с улыбкой Николай. – А происходит здесь действительно нечто для всех странное. Только перед тем, как я тебе все расскажу, я попрошу тебя дать мне честное слово в том, что без моего позволения ты не расскажешь никому на свете о том, что я тебе сейчас поведаю. Так вот, слушай… Как-то во время прогулки по набережной Невы мне повстречались два странных господина…

Ах, этот вечер…

Адини проснулась, услышав на улице веселые голоса мужчин и почувствовав щекочущий обоняние запах жареного мяса. Она встала с качалки и посмотрела с балкона вниз. Перед домом стоял большой железный ящик с тлеющими углями. А на этих углях жарились кусочки мяса, нанизанные на блестящие стержни. Вокруг этого ящика не спеша прохаживался Александр Павлович, который помахивал над мясом – Адини даже стало смешно – веером и время от времени подкручивал стержни с мясом, чтобы оно равномерно зажарилось. Рядом сидел Сникерс и завороженно принюхивался и поглядывал на мясо.

А остальные мужчины и Ольга сидели на скамейке и о чем-то оживленно беседовали. Увидев Адини на балконе, Шумилин приветственно помахал ей веером и пригласил присоединиться к компании.

Девушка спустилась к ним. Она заметила, что среди сидевших не было Вадима. Ольга шепнула ей, что сын Шумилина срочно уехал в город по каким-то своим делам.

В летней кухне уже был накрыт стол, разложены большие глиняные тарелки, вилки и ножи. Там же стоял графин с вином и стаканы.

– Как вздремнулось, Александра? – спросил с улыбкой Антон. – Воздух здесь у нас просто божественный. За день отдыхаешь на целую неделю вперед. Ну, Шурик, как шашлыки? – спросил он у Шумилина. – Мы проголодались.

– Сейчас будут готовы, – ответил Александр, – друзья мои, прошу за стол. А ты, Ольга, и ты, Николай, помогите мне подать на стол.

– А мне можно? – вдруг спросила Адини. Ей вдруг захотелось побыть рядом с Николаем, чем-то помочь ему. – Я помогу вам.

Антон и Александр переглянулись. Им вдруг представилось, что Адини, вернувшись в Зимний дворец, возьмет да и расскажет императору о том, что она подавала на стол людям без чинов и титулов, словно какая-то служанка. Но останавливать Адини не стали, решив, что пусть девочка привыкает к реалиям жизни в XXI веке.

Шумилин на небольшом столике скидывал поджаристые куски мяса на тарелки, укладывал на них зелень и порезанные кружочками огурцы и помидоры. Николай помогал ему, выхватывая из ящика, который, как оказалось, назывался мангалом, стержни с мясом. А Адини подхватывала тарелки и подносила их к столу.

Когда все шашлыки были выложены на тарелки, Шумилин вытер пот со лба, улыбнулся Адини, подмигнул Николаю и пригласил их в дом помыть руки. Потом они с Николаем схватили полотенце. Их руки встретились, и Адини словно ударило током. Похоже, что и Николай ощутил нечто подобное. А Шумилин, улыбнувшись, выхватил у них полотенце.

– Вы что, ребята, приметы не знаете? – спросил он. – Ведь нельзя вдвоем вытираться одним полотенцем – это к ссоре. Ведь вы не хотите поругаться?