Рожденные в завоеваниях - Селия Фридман

— Д’вра? — Затар не мог не спросить.

— Уехала на Викарре, — вздыхает Йирил. — В Уединение с Фераном, поверишь ли. Пока лучше так.

— Пока?

Йирил смотрит на Затара, размышляя о чем-то — возможно, о том, насколько он может доверять ему.

— Пока, — повторяет он. — А насколько все плохо на этот раз? Я пока недавно пришел в себя, чтобы запрашивать настоящие статистические данные.

Затар колеблется.

— Очень плохо, — наконец, признает он. Его речевой режим свидетельствует о том, что это и есть крах.

— Говорят, около девяти тысяч.

Затар ставит кубок на стол и делает глубокий вдох.

— Хочешь все сразу? — оглядывается он на Йирила.

— Пожалуйста, — кивает тот.

— Нас осталось… пятьсот сорок один человек.

— Мужчин? — потрясенно спрашивает Йирил.

— Мужчин, женщин, детей и социальных неудачников. Пятьсот сорок один чистокровный браксан. Все. Мы также потеряли значительную часть простолюдинов. И дело обстоит плохо для всех населенных людьми миров, но для нас — ужасающе.

— А что с кайм’эратом?

— Сейчас в нем пятьдесят один человек — прости, пятьдесят два. Нам будет очень сложно набрать нужное количество, с таким числом кандидатов, а еще надо выбрать.

— Значит, тебе нужно действовать быстро.

Затар опешил.

— Кайм’эра?

— Ну, будет Совет неполон — и что? Мы станем делать все, как раньше, еще восемьдесят, девяносто лет. Затем придет еще одна чума, и она-то уж точно положит всему конец. По-настоящему, Затар, потому что в кайм’эрат войдут незрелые политики, младенцы просто, будут барахтаться и спотыкаться; они не походят для кайм’эрата и никогда бы не вошли в него, если бы нас нужда не заставила. Они не станут лидерами только потому, что они — единственные, кто остался. Холдинг консолидируется или падет в этом поколении, другого выбора нет. И ты будешь на передовой в этих изменениях. — Он хрипло кашляет. — Я не прав? Я неправильно тебя оценил?

— Возможно, — темные глаза Затара на мгновение загораются в ответ.

Старший кайм’эра протягивает руку и сжимает ладонь Затара с поразительной силой.

— Бери правление в свои руки, Затар. Сейчас. Пока кайм’эрат находится в смятении.

— Нет никакого трона, — скучным голосом говорит Затар.

— Должен быть, — отмахивается Йирил. — Я создам его сам, если потребуется — из собственной плоти и костей!

— Кайм’эра никогда этого не позволят.

— Значит заставь их! — Йирил снова закашливается, изо рта вылетает мокрота. — Неужели это ты говоришь мне, что не можешь?

Затар наблюдает за ним — осторожно, молча.

— Очень хорошо, — кивает Йирил. — Я склоняюсь перед традицией. Если бы вселенной было суждено погибнуть завтра, мы все равно не стали бы доверять друг другу. Возможно, это единственный путь, — он колеблется. — Я отдаюсь тебе во власть, Затар. Это заставит тебя поверить? Если ты точно будешь знать, что я никоим образом не представляю для тебя угрозу?

— Возможно, — отвечает Затар.

Йирил откидывается на спинку стула. На его лице, вытянувшемся от болезни, возникла слабая тень былой живости. Видно, его в равной степени и забавляло, и беспокоило предстоящее признание.

— Я беру назад мою Хозяйку, — говорит он просто, в основном режиме.

— Ты что?.. — Затар подается вперед от изумления.

— Если она согласится. Конечно, она сглупит, если не согласится, судя по тому, как сейчас обстоят дела.

— Она предала твой Дом!

— Она покинула его — и меня — думая, что все мертвы. Хотя я согласен, что фактически это предательство.

— Но почему?

— Трудно выразить это на нашем языке, не правда ли? — Йирил тихо смеется. — Мы с ней вместе с тех пор, как меня только сделали кайм’эра, более ста лет тому назад. Глупо говорить, что дело гораздо сложнее, чем кажется, но я верю в это. Я знаю Д’вру. Что бы она ни сделала, это не было простым предательством.

— Но факт остается фактом.

— Нет. Остается имидж . Это тебя беспокоит. По крайней мере несколько лет Д’вра побудет с Фераном, а я поработаю над тем, чтобы собрать оставшееся от моего Дома. Когда это будет сделано, я приглашу ее вернуться на Бракси. Я использую свое влияние среди высших классов. Что бы ты сейчас ни думал, Затар, другие будут не только думать то же самое, но еще и прибавят множество деталей. И какие у меня шансы добиться от них того, что я хочу?

— Никаких, — тихо говорит Затар.

— Так ты понимаешь? Больше я для тебя не представляю угрозы, — Йирил качает головой и грустно улыбается. — И знаешь ли, я никогда не представлял для тебя угрозы. Я один раз сказал тебе, что меня удовлетворит место второго человека в Холдинге. Ты в это не поверил. Ты и Сечавех, сражающиеся за галактический рекорд, политические параноики.

— Тогда почему? — тихо спрашивает Затар.

— Потому что я управлял Бракси и пытался делать это хорошо. Я увидел в тебе что-то, чего недостает большинству из нас — способность понять, что думает и чего хочет население. Простолюдины. Мы не можем управлять, если наши подданные не позволят собой управлять. Именно в этом был неправ Винир. Он пользовался огромным влиянием в Совете, но за его пределами был никем. Этого хватало раньше. Но сейчас осталось только пять десятков с хвостиком кайм’эра и влияния только среди нас недостаточно. А теперь скажи мне: если тебе завтра потребуется революция, ты можешь ее организовать?

Какое-то время Затар сидит неподвижно, как ледяная глыба, и раздумывает над вопросом. Постепенно на его лице проявляется легкая улыбка.

— Я не знаю насчет революции, — приоборившись, говоирт он. — Может, кое-что на Йерренском фронте — планета или пара, тут и там — и конечно у меня есть шесть или семь талонов на Военной Границе.

— Это все?

— Не совсем.

— Почему-то я думал, что ты не зря потратил эти годы, участвуя в военных действиях, — одобрительно кивает Йирил. — А гражданское население?

— Возможно. Но гражданская революция не имеет смысла. Ее всегда подавляют военные, разрушают планеты за подстрекательство… Ты сам знаешь.

— Разумно, — Йирил делает паузу. — Ну? Ты можешь это сделать?

— К завтрашнему дню?

— Через жент?

— Три.

Йирил кивает, оценив ответ, он догадывался об этом, но масштабность замысла все равно впечатляет.

— Ты врал нам всем.

— Разве ты ждал иного? — иронично спрашивает Затар.

— Вся эта чушь о революции изнутри!

— Остальные верили. Сечавех верил. Кайм’эра так привязаны к своему маленькому мирку игр во власть и мелкого пощипывания, что забывают: другие превышают нас количественно в миллиарды раз. Нашу власть всегда обеспечивали только сила и преданность военных, и их готовность действовать без колебаний. Кайм’эра никогда даже не думали, что случится, если флот обернется против них.

— А флот обернется?

— В нужный момент.

Затар вдруг замолкает. Йирил внимательно смотрит на него.

— Дело в ней? — спрашивает он. — Именно это тебя сдерживает?

— Чушь! — быстро отвечает Затар. — У меня есть планы…

— А твои планы допускали такой ранний приход чумы? Или такую ужасающую эпидемию? Нет, я думаю, что нет. Какой бы график у тебя ни был приготовлен раньше, его нужно переделать в пользу немедленных действий. Что касается кайрта, я понимаю, как…

— Дело не в этом, — перебивает Затар.

— Нет? — Йирил изучающе смотрит на Затара, затем мягко спрашивает: — Так в чем, Затар? В женщине? В силе, которую она представляет?

— Это одно и то же, — молодой кайм’эра отворачивается, неуверенный, что контролирует собственные чувства. Почему это приносит ему такую боль? Должно быть разочарование, досада охотника, увидевшего, как дичь высвободилась из капкана… Но никак не боль, что разрывает его на части. И не печаль. — Я всегда знал, что мне придется оставить флот, когда придет время. Я готов, уверяю тебя.

— Это хорошо, потому что время на самом деле пришло. Не только для тебя одного. Браксанский закон представляет проблему, поскольку запрещает вводить любой закон, касающийся кого-то лично. Тебе пришлось бы обходить его и я не сомневаюсь, что ты и планировал это. Но с помощью другого… ты можешь действовать сейчас и в рамках закона. Разрушение нашей системы будет минимальным, преимущества для тебя очевидны. Я предлагаю свои услуги.

— Ты просишь доверия, — тихо говорит Затар.

— Ты просишь перемен, — откликается Йирил. — Давай начнем с тебя.

Это была веская и обоснованная просьба, но сама идея доверия идет вразрез с суутью браксанской философии.

— Я думал, что ты — великий традиционалист, — вкрадчиво произносит Затар.

— Да. Это сочетается с тем, что я хочу позвать Д’вру назад? Это обеспечивает нашему народу будущее? Ты когда-нибудь верил во всю эту чушь? У нас очень мало времени, чтобы установить власть перед тем, как информация о наших истинных потерях выплывет наружу и тогда, даже если мы удержим контроль над Холдингом, у нас остается столетие, самое большее, чтобы научиться… — Ийрил запнулся.