История царствования императора Александра I и России в его время. т.1. (1869) - Unknown

же веденію подлежать'жалобы на губернаторов п предводителей дворяпства, и вообще всякія незакопныя прсвышснія

ыасти».

Государь — казалось — бьш. весьма доволеп трудом князя Чарторыскаго, говоря, что он еще никогда пе впдел ничего столь

яснаго, как эта записка, и что его восхищала уверепность в том, что следуя этою стезею, можно было достигнуть желаемой

пм реформы.

Все члены Комитета были того-же мнепія.

Когда Государь изъявил желапіе зпать, какпм образом надлежало составить Совет, Козштет нолагал назпачить в составь

Совета министров, чтобы дать общему ходу деі пеобходішое единство. По мненію Комитета, следовало: «при выборе

мшшетров, пазпачать в эти должности только такпх людей, коих образ мыслей был-бы одинаков, дабы они составляли из

себя как-бы одно пераздельпое: в такомт. случае промахи одного будут поставлены в упрект. всем прочим, и все министры

будут ответственны за одну и туже ошиб-

66

ку. Такое управленіе, руководимое одною общею волею и направленное к одной и той-же цели, на основапіп раціональной

системы, поставию-бы Россію в короткое время на высшую степень благосостоянія; в настоящее-же время, по сознанію

самаго Государя, разногласіе существующее между министрами было весьма вредно для государства».

Князь Чарторыскій изъявил мненіе о необходимости генералъгубернаторов, из коих каждому бшо-бы вверено управленіе

двумя или тремя губерніями. Государь, признавая их пользу, заметил, что недоставало способных к тому людей. Ему

отвечали, что такіе люди были нужны и для занятія губернаторских мест, и что при хороіпих генерал-губернаторах плохіе

губернаторы будуть менее вредны. «Это правда — сказал Государь—но найдите-же мне людей», и получпл ответ: «их

можно найти, но для этого нужно время». Положили: разослать всеч членам копіп записки Чарторыскаго и обсудить ее в

следующее совещаніе.

В начале заседапія 10-го марта, была речь о деле Маркова и об ответе Первому Консулу. В это время уже начались

недоразуменія нашего правительства с Вонанартом, который жаловался Императору Александру на русскаго посланника.

Граф Строгапов, по сему поводу, прочел записку, в коей сначала обсудил— был-ли в чем-либо виповат Марков, и решив

этот вопрос отрицательно, перешел к пзследованію дела, в отношеніи значенія Маркова, в качестве представителя Имперіи

и поступка с ним французскаго правительства*): по мненію графа Строганова, такіе поступки были в высшей степени

несоответственны с званіем Маркова и оскорбительны для Россіи, и потому Государь не мог умолчать о том без нарушенія

народной чести — драгоценнаго залога, ему ввереннаго. Эта записка была вполне одобрена Государем и членами

комитета.

Потом граф Кочубей донес Государю о — так назвапной им — дипломатической плутне: по поводу принятія Швеціей

усювій трактата 5-го іюня 1801 года, они были изложены в договоре с Англіей просто в надлежащем виде; а в договоре с

Россіей шведскій посол добавил: «соблюдая прежніе договоры, заключенные с русским правительством.» Как в прежних

договорах заключался также и вооруженный неутралитет, то трактат Швеціи с Англіей соделывался обманчивым. Князь

Куракин, ведя переговоры с шведским

ПОСЛОМ, не ПОНЯЛ дела, вдался В обман (avait donné dedans à plein

collier) и изъявил согласіе на все поверенному в делах ШвеціиГосударь, убедясь в сделанном промахе, сказал графу

Кочубею, что надлежало поправить его. Граф отвечал, что он завтра-же пригласит к себе шведскаго посла и скажет ему, что помянутое недоразуиеніе, по всей вероятности, произошло оть ошибки переписчика;

*) Дело шло о статье, оскорбительной дла Маркова, появившейся в періодическом издавіи: Courrier de Londres. Общее

мненіе приписывало эти нападки недоброжелательству Перваго Консула к русскому посланнику.

Прим. авт.

67

еслп-же Стедингк будегь пастаивать на этомт, условіи, то ему объявят, что Государь не мозкет па то согласиться. Граф

Кочубей прибавшгь,Vио как только будут окончены переговоры, то он формально откажет Шведам в субсітдшх, обещанньіх

им Россіею по трактату о вооруженном неутралнтете.

За тем шло дело об учреждены ыипистерств. Граф Кочубей

ИМел при Себе «НарОДНЫЙ француЗСКІЙ календарь» (l'AImanach national de France), где был показан составь всех

тамошних министерств, с обозначепіем занятіп каждаго из нх отделов (bureaux). Государь нашел, что у Французов было

слишком много подразделеній, и сказал, что работа порученная Оленину (проект образованія ыннистерств) подвинулась

вперед, п что как только она будет готова, он отдает ее на разсмотреніе комитета.

Князь Чарторыскій завел речь о ішсьые, которое он, по новеледію Государя, должен был составить, для сообщенія всем

знамешгтепшим юристам Европы, с просьбою принять участіе в составленіи кодекса русских законов. По отзыву

Чарторыскаго, он уже составпл проект такого письма, по носоветовавшись о том с своими сочленами, убедился, что в

настоящее время трудно было приступить к окончательному кодексу, потому что все относящееся к гражданскому праву

подвергнется болыішм измененіям; князь Чарторыскій полагал, что на сей раз следовало ограничиться собраніем всех

существующих у нас законов, по предметам, в таком порядве, какой найдется удобнейшпм. Новосильцов пзъявил желаніе,

чтобы решено было это дело скорее, потому что он охотно принял-бы в нем участіе. Государь, по видимому, хотел

составить собрате законов, по предметам их содержанія, но все-таки считал полезным прпбегнуть к советам

знамевитейших юристов, на счет предполагаемаго кодекса.

«16-го марта, Е. В. прпказал членам комитета собраться для совещанія о сенате. Накануне, Новосильцов прочел Государю

проект указа по сему предмету, коего, некотортті статьи не удостоились Высочайшаго одобренія. По выходе от Императора,

Новосильцов ноказал свой проект князю Чарторыскому и графу Строганову, которые оба были весьма довольны его

содержаніем. По словам Новосильцова, Е. В. неодобрил статьи, на счет права сената — поверять действія министров, и,

если бы они ввели в заблужденіе Государя — представлять о том ему на усмотреніе: такое право иепонравилось

Императору Александру, и потому он предоставил обсудить его неофиціальному комитету. Чарторыскіи и Строгапов

полагали, что права сената будут мнимы без ответствснпости нннпстров. По пх мнепію, это значило-бы дать простор

самому неограниченному произволу, и по тону следовало настаивать на помянутой ответственности, уступив во всем

прочем».

И в действительности — когда все члены собрались у Государя и Новосильцов прочел 14-ю статью, в коей было объяснено,

что без этого условія не ыогут существовать права сената, указанныя в ІХ-м § указа, Император спросшгь: «можпо-лп

предоставить сенату право, по утверждены доклада Ііысочаіішеш подписью, входить с представ-

29

68

леніем к Государю ?> По мненію Комитета «нельзя было отнять у сената права поставлять на вид несоответственныя

общей пользе действія министров, и чрез то непозволять, чтобы Государь быд обмануть. Граф Кочубей, сперва

оспаривавши мненіе своих товарищей, наконец признал необходимость предложенной меры и самъ> Государь на то

изъявил согласіе». Новосильцов, продолжая чтеніе своего проекта, обсуждал — не нарушаются-ли сенатским докладом о

военной коллегіи права дворянскаго сословія, и доказав, что они небыли нарушены, заключил обращеніем к сенату, в коем

сказал, что Иыператор считает все это дело неиначе, как. выраженіем усердія к общему благу, и не сошневается в том, что

сенаторы впредь выкажут его с большею осмотрительностью. Государь не соглашался на такое заключеніе, считая доклад

не совсем благонамеренным. Напрасно сотрудники Императора покушались убедить его, что слова, помещенныя в проекте

Новоспльцова, были не что иное как урок сенату; Государь не хотел о том и слышать. Несколько дней спустя, Новосильцов,

по совету прочих сотрудников Государя, поднес ему'новый проекта, в коем, неупоминая о прошлом, выражено было

увещаніе сенату на будущее время. Император одобрил это измененіе. «За тем зашла речь о мненіи Потоцкаго, но как оно

не было помещено в сенатском докладе, то члены комитета полагали, что наивминаніе о нем не принесло-бы ни малейшей

пользы, а только стеснило-бы свободу мненій. Государь всё-таки хотел проучить его, но наконец согласился не сказать о

том ни слова» *). ДахЬе—князь Чарторыскій изложил ход переговоров с Швеціей. Известно, что Король Густав ІV-й, нередко

удивлявшій свет своими прихотями, вздумал приказать, чтобы мост на реке Кюмени, составлявшей границу его владеній с