Правда о любви - Стефани Лоуренс

В конце танца они по взаимному согласию возобновили прогулку.

Найти человека, которого Джерард согласился бы развлекать, оказалось вовсе не легко, как надеялась Жаклин, но, наконец, ее старания увенчались успехом, и идеальная компания была найдена!

– Миссис Уэнрайт, какое удовольствие видеть вас!

Девушка с улыбкой присела перед элегантной матроной, а заодно обменялась приветствиями с ее незамужними дочерьми, Хлоей и Клер. Жаклин не раз встречала всю троицу во время визитов и на музыкальных утренниках.

Семья хорошо знала Пейшенс и Джерарда; их дом находился рядом с поместьем Джерарда в Дербишире. Джерард поцеловал дамам руки и поклонился. Глаза девиц загорелись: они немедленно стали расспрашивать его о лошадях.

В восторге оттого, что обнаружила таких молодых дам, не только подходящего возраста, но и абсолютно порядочных, разумных, способных составить компанию Джерарду, Жаклин обратила внимание на последнего члена компании: красивого, хорошо одетого джентльмена, в чьих чертах отчетливо проявлялось сходство с девушками. Видимо, это их старший брат Руперт. Жаклин уже о нем слышала.

– Здравствуйте, – улыбнулась она. – Вы, должно быть, Руперт?

– Признаюсь, так оно и есть. – Руперт с восторженной улыбкой грациозно поклонился. – И все истории, которые oбo мне рассказывают, возможно, чистая правда.

Жаклин рассмеялась.

– Я слышал, что вы позируете Джерарду, – блистательная удача. Поздравляю! Кстати, у вас было время полюбоваться Лондоном?

– Немного ... возможно, не столько, как хотелось бы, но ...

Джерард болтал с девицами Уэнрайт, одновременно краем уха прислушиваясь к ее беседе с Рупертом. Он знал Руперта, знал некоторые его качества, но сегодня тот вел себя примерно: как всегда, под орлиным взором матушки.

Убедившись, что миссис Уэнрайт действительно следит за Рупертом, Джерард расслабился и целиком погрузился в разговор с девушками, поскольку знал их всю жизнь. И совершенно не заметил опасности, пока не стало слишком поздно.

– О, снова музыка! – объявил Руперт, отвесив Жаклин поклон. – Не могу ли я соблазнить вас на танец?

– Спасибо, с удовольствием. – Жаклин ослепительно улыбнулась и подала Руперту руку.

Нет, этому не бывать!

Джерард едва не набросился на Руперта. Миссис Уэнрайт напряглась и нервно заерзала. С нарастающей паникой Джерард наблюдал, как Жаклин, ни на что не обращая внимания, смеется и болтает с Рупертом, который вел ее в центр зала ...

Джерард протянул руку Хлое.

– Надеюсь, вы тоже удостоите меня чести, мисс Уэнрайт?

И едва дождавшись согласия, последовал за первой парой. Даже танцуя с Хлоей, он не отрывал взгляда от Жаклин и Руперта и старался держаться к ним как можно ближе.

– До конца танца все равно ничего не случится, – вздохнула Хлоя, обреченно поднимая глаза на партнера. – Руперт пользуется танцами, чтобы завлечь их, вы знаете, какой он. Когда музыка закончится, девушка обязательно захочет узнать, что он изобрел на этот раз, в полной убежденности, что ему можно доверять.

– Как знают почти все, доверять ему опасно.

– Совершенно верно. Если ничего нельзя сделать, пока танец не закончится, я буду крайне благодарна, если вы прекратите глазеть на них и уделите некоторое внимание тому, что мы делаем, – прошипела Хлоя, дернув его за рукав: они едва избежали столкновения с другой парой.

– Извините, – пробормотал Джерард, краснея, чего с ним не случалось вот уже много лет.

Он честно пытался выполнить приказ Хлои, сознавая, что девушка права, но логика не могла взять верх над темными порывами его души:·он то и дело бросал взгляды на Жаклин. Весело смеясь, она кружилась по паркету в объятиях Руперта Джерард, стиснув зубы, ждал окончания вальса.

А Жаклин тем временем гадала, способен ли любой другой мужчина сравниться с Джерардом. Она невольно оценивала Руперта и, несмотря на очевидное обаяние, находила не слишком интересным. Жаклин сама не могла сказать почему, просто это совсем не то, что вальсировать с Джерардом.

Вздыхая про себя, она продолжала отвечать на вопросы Руперта. Язык у него действительно хорошо подвешен! Они касались различных тем; наконец он заговорил о садах.

Жаклин понятия не имела, почему все считают, будто она так уж интересуется садами. Да, сады Хеллбор-Холла поистине фантастичны, но она выросла в них и принимала необычайную красоту как должное.

Словно почувствовав ее безразличие, Руперт заговорил о статуях, особенно греческих и римских богов.

– Кстати, – оживленно объявил он, – в библиотеке стоит замечательная по красоте статуя. Вы уже видели ее?

Жаклин покачала головой:

– Я здесь только во второй раз.

– О, просто грех не посмотреть на эту статую! Уверен, что леди Соммервилл сама бы предложила посетить библиотеку, знай она, что вы еще не успели там побывать. Поскольку вы сами жили среди садов, посвященных различным богам, наверняка оцените статую по достоинству: это поразительно достоверное изображение обнаженного бога. Правда, я так и не смог определить, какого именно, может, вы сумеете догадаться.

Музыка смолкла, и Руперт взял ее за руку:

– Позвольте показать вам статую. Уверяю, вы просто глазам не поверите.

Он так увлеченно говорил, что у нее не хватило духу спорить, а тем более отказать. Кроме того, Руперт невольно помогал выполнению ее плана. Пока он уводил ее в коридор, она оглянулась, но Джерарда нигде не было видно. Перед этим он вальсировал с Хлоей.

Почему-то ей стало не по себе, и все же, если он интересовался Жаклин исключительно как моделью для портрета, а вовсе не потому, что видел в ней будущую жену, вполне естественно, что при первой же возможности он увлекся другой девушкой.

Если она проведет следующий час с Рупертом и другими джентльменами, подальше от Джерарда, а он в это время станет наслаждаться обществом другой дамы или дам, можно счесть это вполне веским доказательством того, что он не питает к ней никаких нежных чувств.

Руперт остановился, распахнул дверь и пропустил ее вперед. Жаклин с тяжелым вздохом переступила порог, в полной уверенности, что, если бы Джерард любил ее, ни за что не позволил бы оставаться наедине с этим человеком.

А он позволил, поэтому ... она здесь, в полутемной библиотеке. И никого, кроме нее и Руперта. Она предположила, что комната будет открыта для гостей: горит огонь в камине, зажжены несколько ламп, и парочка пожилых джентльменов уютно похрапывают в креслах. Но оказалось, что здесь нет ни души: темные тени, отбрасываемые книжными шкафами и наглухо задернутыми шторами, протянулись поперек стола и стульев, стоявших в центре комнаты.

Руперт закрыл дверь, погрузив комнату в полную тьму.