Последний леший - Василий Купцов

— Но Ятык — мальчик, духи еще не говорят с ним! — не соглашался вождь, — Пойми, может он и хочет племени только добра, да не сможет… Вот, не предупредят духи об урагане, когда выйдем мы на лодках бить зверя морского, так все и погибнем! Какой толк от глупого мальчишки?

— Боязно мне, когда смотрю я на пришлого!

— А колдун на то и колдун, чтобы его боялись… — сказал Старший Охотник.

Нойдак побрел дальше. Стало понятно, что и от соплеменников ждать помощи не приходится. Эх, если бы была жива его мать, его отец! Если бы у него были братья! Но мать принесла себя в жертву Духу Моря после того, как в волнах погиб его отец. И сделала тем самым его, малыша, будущим колдуном. Но теперь, теперь ему неоткуда ждать помощи. А сам он с этим могучим пришельцем точно не совладает…

Мальчик забрался на самую вершину Священное Скалы. Ночь, светила полная луна. Что же, последняя попытка… Нойдак снял, не обращая внимания на ночной холод, с себя всю одежду и подставил под лучи Ночного Светила его магические изображения, сделанные старым колдуном на груди мальчика. Раны еще не успели зажить, но какое это имело значение? Нойдак неистово просил Ночное Светило помощи, стоя перед ним на коленях. Не получив никакого ответа, стал вновь призывать духов — всех по очереди — и Духа Скалы, и Духа Реки, и Духа Моря, и Духа Ветров, и Духа Прародителя. Но никто из владык этого мира не откликался на призывы. Паренек начал снова — а что ему еще оставалось делать?

— Разве тебе не холодно? — услышал Нойдак голос за спиной. Судя по тембру, этот голос принадлежал маленькому мальчику, — Смотри, у тебя вся кожа в пупырышках!

— Иди, иди домой, малыш! — сказал Нойдак, не оглядываясь, и лишь потом сообразил, что голос ему не знаком, а ведь он мог различить любого в своем племени по голосу. Да и откуда здесь, на Священной Скале, ночью — маленький мальчик?

— А вот дома-то у меня и нет! — ответил малыш со странной интонацией — вроде и сожалел, и гордился — одновременно.

Юный колдун оглянулся — сзади никого не было. Покрутил головой — никого!

— А чего ты головой крутишь? — сказал голос.

— Не могу понять, где ты прячешься, — ответил удивленный Нойдак.

— Я не прячусь.

— Тогда где ты? — юный колдун на мгновение забыл о своих проблемах, настолько все это было для него удивительно.

— Так ведь люди не видят духов!

— Так ты… дух? — изумился Нойдак, явно не ожидавшего услышать такой тоненький мальчишеский голос от духа. Ведь голоса духов всегда представлялись ему такими низкими, рокочущими, как прибой на море, например, — А отчего тогда у тебя голос мальчишеский?

— Так я молодой дух, у меня еще ни имени, ни предназначения нет, — отвечал невидимый мальчик, — да и с тобой разговаривать мне нельзя, мал я еще!

— А не знаешь ли ты, почему никто из взрослых духов со мной не разговаривает?

— А разве духи должны с людьми разговаривать? — в свою очередь удивился дух, — Они могут, конечно, но делают это редко! А ты — мальчик, с тобой они и подавно беседовать не станут.

— Как же мне быть? Если никто из духов со мной не заговорит, не поможет — погибну я завтра поутру.

— А тебе не хочется, что ли, это… погибать? Это больно?

— И больно тоже… А ты знаешь, что такое боль?

— Видел у зверей, птиц, людей да деревьев… Боль — она никому из имеющих тело не нравится! — отвечал юный дух, успевший набраться кой-каких наблюдений за свою небольшую жизнь.

— У деревьев? — удивился Нойдак, — Разве деревья чуют боль? Они же не кричат…

— Не кричат, но им больно, я это наверняка знаю, — стоял на своем дух.

— Слушай, дух… Так у тебя нет имени?

— Нет.

— А как же мне тебя звать?

— Зови просто — Дух…

— Слушай, Дух, а может ты мне поможешь?

— Я маленький, мне — нельзя.

— И меня за взрослого не признают, — вздохнул Нойдак, — а раз мы оба такие — давай дружить?

— Дружить? — мальчику-духу такое и в голову не приходило, — Я не против, а как мы будем дружить?

— Для начала помоги мне…

И Нойдак начал рассказывать своему новому — и, кстати, первому в жизни — другу о своих злоключениях в последние два дня. Кажется, невидимый мальчишка что-то понял.

— Так ты хочешь стать колдуном, а старый человек — не хочет этого, и собирается сделать тебе больно?

— Да.

— Тогда давай прогоним этого колдуна. Я его прогоню!

— Но как? Ведь его охраняют взрослые духи! Тебе с ними не управиться…

— Ха! Чего-нибудь да придумаем. Ты — придумай, а я — сделаю, — предложил маленький Дух.

Нойдак задумался. Мало ему было — обхитрить пришлого колдуна, надо теперь обмануть и его духов. Маленький Дух тоже помалкивал, видно думал о своем…

— А ваши… духи… Они когда-нибудь собираются все вместе что-то там обсудить? — спросил, наконец, юный колдун.

— Бывает, собираются и улетают куда-то, только меня не берут… — как-то обиженно признался Дух.

— А как они узнают, что надо собраться?

— Как узнают? Придумал! Придумал! Я сделаю так, что они все соберутся завтра утром далеко-далеко отсюда! — радостно затараторил Дух.

— А тебя потом… не побьют?

— Духов не бьют!

— Тогда сделай это…

— Сделаю, сделаю, завтра во всей округе не останется ни одного духа, — продолжал радоваться предстоящей проказе малыш, — и еще я придумал, как напугать твоего врага!

— А тебе потом… — начал было Нойдак, всерьез забеспокоившийся за маленького шаловливого Духа, но понял, что его нового дружка рядом уже нет — улетел. С этого момента Нойдак всегда чуял, когда Дух рядом, даже когда тот помалкивал.

И вот настало утро прохладное. Нойдак так со скалы той и не уходил. Едва свет забрезжил, начали люди к Священной Скале собираться, пришли и Старший Охотник, и Старшая Мать. Последним заявился пришлый колдун. Увидел Нойдака на вершине скалы, заулыбался кровожадно, да наверх полез. Почти что залез, да вдруг раздался голос из скалы рокочущий, страшный-престрашный…

— Как посмел ты, чужак, к Скале Священной прикоснуться, на меня, заветную, взобраться? Горе тебе, чужак, не уйти тебе от меня, Скалы Священной, живым!

Как услышал пришелец, какие слова ему скала говорит, перепугался, начал своих духов на помощь призывать, да видно не пришли его духи — далеко их куда-то отправил по их взрослым делам мальчик-дух…

— Зря надрываешься! — сказал пришельцу Нойдак, — прогнали мои духи твоих духов, чужие они были, твои духи, пришлые, поэтому и не смогли моим духам воспротивиться!

— Позволь, молодой хозяин, возьму я пришельца в нутро свое каменное? — спросила у Нойдака Скала.

Не стал пришлый колдун дожидаться, что ответит Нойдак, спрыгнул он вниз со скалы, да хоть и ушибся крепко, да все равно — бежать бросился прочь, не оглядываясь! И больше никогда того колдуна ни Нойдак, ни соплеменники его не видывали. Отправился, видать, искать себе другое племя. А, может, и впрямь всех своих духов подрастерял. Если у него вообще они были, духи-то эти…