Дом железных воронов - Оливия Вильденштейн

– Как ты здесь оказалась? – Лор не пожимает мне руку, просто смотрит на нее, стиснув зубы.

– Меня послала ваша птица. Я думаю, он хотел познакомить нас. Хотя не уверена, почему он отправил меня голой. Может быть, это символично?

Его взгляд скользит по моему телу.

– Символично?

Я чувствую, как покрываюсь краской смущения.

– Ну, понимаете…

– Не уверен, что понимаю.

Я прикусываю губу.

– Я не могу причинить вам вреда, у меня нет с собой оружия. – Я киваю на свою все еще протянутую руку. – Мои пальцы сделаны не из обсидиана, Лор.

Он смотрит мне в глаза, его зрачки расширены на фоне радужки цвета заката.

Предполагая, что рукопожатие не входит в обычаи воронов, я опускаю ладонь и провожу ею по бедру. Моя кожа липкая, и хотя мое тело горит, оно начинает гореть еще сильнее от пристальных, подведенных черным глаз Лора. Меня бы не удивило, если бы радужки его глаз были сделаны из настоящего пламени. Уточню у Морргота, как только он вернет меня в реальность.

Поскольку я все еще здесь, заполняю тишину пустой болтовней:

– У вас уютно. И так… – я указываю на строгий декор, пытаясь подобрать слово, чтобы описать его, – по-вороньи.

– По-вороньи? – Уголок его рта приподнимается: – Хороший признак, да?

Я пожимаю плечами:

– Вне сомнений. Брутальный. Лишенный вычурности фейри. Мужественный.

Уголок его рта приподнимается еще немного:

– Ты ненавидишь такой стиль.

– Ненавижу – это сильное слово. Предпочла бы я жить здесь? Вероятно, нет, но при чем тут я, это ваш дом, и хотя мы могли бы стать друзьями, как только я оживлю вас, вы, вероятно, не захотите общаться со мной в личных покоях. – Я испытываю искушение схватить шкуру с его кровати и набросить на плечи, но думаю, что не удержу ее в руках. – Итак, на что это вы смотрели?

Я подхожу к окну, выглядываю наружу, и у меня… перехватывает дыхание, потому что вид потрясающий. Кристально-голубой перламутровый песок и пенистые волны, пробегающие по глади океана, который мерцает, как ковер из ограненных сапфиров, к острову, розовеющему в лучах заката.

– Это Шаббе?

– Да.

Что означает…

– Мы в Небесном королевстве! – Мой взгляд устремляется обратно к Лору. – Я не могу поверить, что Морргот позволил мне сюда попасть. Он был непреклонен, не хотел впускать.

Лор погружен в свои мысли, но созерцает не землю, а меня. Я полагаю, что, если бы голый незнакомец расхаживал по моей спальне, я бы тоже наблюдала за ним. Сама бы точно не стала расхаживать.

Его лицо теперь полностью освещено, и я вижу его ресницы, какие они неприлично длинные и густые. Нос у него длинный и острый, не крючковатый, просто очень прямой. Держу пари, осталась бы царапина, если бы он провел им по моей щеке.

Что… какого подземного мира?!

Лицо моментально наливается жаром, мне хочется прижаться щекой к каменной стене, которая, я уверена, прохладная, но это наверняка покажется Лору странным.

Я поворачиваюсь к окну и скрещиваю руки на груди, изо всех сил концентрируясь на пейзаже.

– Итак, эм, о чем вы хотите поговорить?

– Скажи сама.

Я смотрю на него. Он больше не улыбается, но черты его лица смягчились.

За исключением скул.

И челюсти.

И носа.

Почему я одержима его носом? Он не так уж сильно отличается от большинства носов. Вероятно, он просто выделяется из-за макияжа, как остров посреди океана.

– Откуда мне знать?

Завитки дыма поднимаются от его волос, как будто он вот-вот исчезнет.

– Потому что это ты проникла в мое сознание, Behach Éan. Снова.

Глава 58

Я моргаю, и когда снова открываю глаза, Лор исчезает, а на его месте – низкий потолок дома Сьюэлла и мой верный друг ворон.

Я делаю вдох. Второй. Жду, пока кислород рассеет шок, сотрясающий тело. Но затем вспоминаю слова Лора.

Потому что это ты проникла в мое сознание, Behach Éan.

Теперь я могу проникать в сознание? К тому же в сознание совершенно незнакомых людей?

В этом нет никакого смысла.

Я полукровка, у которой нет силы. Невосприимчива к железу, соли и обсидиану, но вряд ли это считается.

Я сажусь так резко, что простыня оборачивается вокруг моей талии.

– Знаешь что? – Я дергаю ткань вверх, натягиваю на грудь, к Котлу ноющие соски.

Что?

– Я думаю, что твоя сила передалась мне, потому что я только что проникла кое в чей разум. И ты никогда не догадаешься в чей! – Лицо Лора с его странным макияжем и пронзительными глазами встает перед мысленным взором. – О боги, это, должно быть, пробуждение моей вороньей стороны!

И если моя воронья сторона пробудилась, то, возможно, моя сторона фейри тоже проявится!

Я бросаю взгляд на ванну и пытаюсь воздействовать на воду.

Не образуется даже ряби. Я снова, прищурившись, смотрю на нее.

Снова ничего.

Наши силы не передаются друг другу, Фэллон.

– Но я видела твоего хозяина. Я разговаривала с ним. И могу тебя заверить, он видел меня. – Воспоминание о его пылком взгляде на мою обнаженную плоть согревает мои щеки. – Он отвечал. – Мой голос теряет силу по мере того, как уверенность ослабевает. – Он даже назвал меня этим прозвищем, которое ты… – Я замолкаю.

Единственная причина, по которой Лор использовал то же прозвище, что и Морргот, заключается в том, что это я заставила его.

Наша встреча была выдумкой моего разума

– Это был просто сон, – бормочу я, мой пульс возвращается в норму. Мне так хотелось обладать хоть какими-нибудь силами!.. Морргот, должно быть, думает, что я змея, у которой нет логова. О, зачем мне нужно было делиться с ним личным?

Придерживая простыню, плотно обернутую вокруг тела, я прижимаю кулаки к глазам и стираю разочарование. Когда я опускаю руки, Морргот все еще смотрит на меня.

– Пришла пора уходить?

Молчание затягивается.

Затем наконец он нарушает тишину:

Да.

Почему он колебался? Потому что беспокоится о том, что мои умственные способности повлияют на следующий этап путешествия? Я чувствую себя отдохнувшей, меня наполняет энергия.

– Как глубоко нужно будет копать? – Я надеюсь, он скажет «глубоко». Мои окрепшие мышцы пульсируют в такт сердцебиению. Мне нужно отвлечься от переживаний, и раскапывать песок – идеальная цель.

Ночной шум Сельвати просачивается сквозь тонкие стены, придавая еще больше сил. Я подтягиваю ноги к краю кровати. Хочу одеться, но вещи больше не висят на плетеном кресле в углу.

– М-м-м. Ты знаешь,