Война Братьев - Джефф Грабб

— Иотийские? — переспросил Тавнос с болью в голосе.

Урза поднял руки.

— Мне захотелось их так назвать. Это мои стражи. Они поменьше, чем мстители, их легче изготавливать. Я назвал их иотийскими солдатами, потому что, надеюсь, они уберегут Аргив и Корлис от той судьбы, что постигла Иотию. Один старый друг как-то сказал мне, что в именах заключена сила. И может быть… — Урза замолчал.

— Может быть, они вернут Иотию королеве, — закончил за него Тавнос,

— Всему иотийскому народу, — быстро поправил его Урза. — Людям, которые верили мне и которых я оставил на милость своего брата.

— Верно, теперь их жизнь зависит от его милости, — сказал Тавнос. Урза не ответил. — Насколько я понимаю, теперь он предводитель фалладжи.

Урза кивнул:

— Мир меняется. Иотия пала. Мой брат во главе фалладжи. В Аргиве у короля почти не осталось власти — он всегда думал, что пустынных кочевников держит в узде Иотия, а теперь Иотии нет. В Пенрегоне вся власть в руках дворян, и они очень, очень обеспокоены тем, что фалладжи постоянно переходят границу и нападают на людей.

— А вы? — спросил Тавнос. — Вы обеспокоены этим?

Урза очертил руками круг, как бы охватывая и комнату, и башню.

— Все, что ты видишь вокруг, я сделал, чтобы избавиться от этого беспокойства, Тавнос! — сказал он. — Я могу построить точную копию этой башни за пять дней при наличии средств. Я работаю над тем, чтобы обучить иотийских солдат самих ее строить. Только представь себе линию таких укреплений с гарнизоном солдат, которые не нуждаются во сне. Они защитят от фалладжи и Аргив, и Корлис. Защитят их от моего брата.

Тавнос кивнул:

— Я удивился, не увидев орнитоптеров. Урза покачал головой:

— Они нужны на севере — патрулируют перевалы. Кроме того, орнитоптер в воздухе — это верный способ подсказать ему, где ты сейчас находишься. Это еще одна ошибка, за которую я так дорого заплатил. Но урок в результате выучил. — Урза застыл на время в неподвижности. — Я не сказал тебе, я открыл новую школу, на этот раз в Пенрегоне. Там и Рендалл, и его брат Санвелл. Ему удалось выжить, и еще нескольким. Школой управляет мой старый друг, Рихло. Я не рассказывал тебе о Рихло?

— Урза, — тихо сказал Тавнос.

— Едва ли, — продолжил изобретатель. — Не важно, там сейчас целая толпа молодых дворян — ну уже не молодых, конечно, это люди, которые когда-то работали с Токасией, они понимают, что такое машины и механизмы, они все это ценят и помогают мне в моих исследованиях.

— Урза, — повторил Тавнос.

— И они не просто дают мне силовые камни. Они дают мне людей, помогают их обучить, помогают ресурсами. Аргив — богатая страна.

— Урза! — в третий раз повторил Тавнос, громко и резко.

— В чем дело? — недовольно спросил Урза,

— Со мной прибыла Кайла, — сказал Тавнос.

— Я знаю, — сказал изобретатель и надолго замолчал. Затем он повторил: — Я знаю.

И снова воцарилась тишина. Прервал ее Тавнос:

— Тебе нужно спуститься и поздороваться с ней, — сказал он. — И со своим сыном.

— Он что, действительно?.. — сказал Урза, возмущенно повысив голос

— У него твои волосы, — сказал Тавнос.

— Это волосы моего отца, — горько бросил изобретатель и снова отвернулся к окну. — Лучше бы ты их не приводил сюда, — сказал он через некоторое время.

— Во имя всех богов Иотии! — воскликнул в гневе Тавнос, и от неожиданности Урза вздрогнул. — Мы спасались, прячась от врагов целых три года. Я привез тебе твоего сына, да, не кого-нибудь, а твоего собственного сына, спас его от верной гибели. Я привел их обоих сюда, прошел с ними весь этот путь, и теперь ты не желаешь их видеть? Ты до сих пор так ее ненавидишь?

Урза побледнел, и Тавнос испугался, что изобретатель попытается уйти от ответа, еще глубже забиться в раковину души.

— Нет, — сказал он после долгого молчания, — дело не в этом. Не только в этом. Просто я проиграл. Я не сумел предсказать, что произойдет. Я не сумел предугадать, как поступит мой брат. Я не оправдал ее доверия, не оправдал доверия ее народа.

— И я, — со всей серьезностью сказал Тавнос — И она тоже. Каждый шаг бегства из Кроога отягощен нашей виной, каждый оставленный нами на земле след — печать этой вины. Так в этом все дело, Урза? Тебе стыдно, что тебе столь же свойственно ошибаться, как и нам, простым смертным?

В комнате надолго воцарилась тишина. Наконец Урза вздохнул и сказал:

— Я буревестник, Тавнос. Птица, приносящая беду. За мной по пятам следуют несчастья, а я больше не хочу причинять ей боль. Не хочу больше никому причинять боль. Только дурак пойдет теперь со мной одной дорогой.

— Хорошо, значит, я дурак, — сказал Тавнос. — Я бы хотел снова стать твоим подмастерьем. А Кайла хотела бы снова стать твоей женой.

Урза отвернулся, и Тавнос увидел, как он поднес к лицу руку, возможно, чтобы смахнуть слезу. Но когда изобретатель снова взглянул подмастерью в лицо, он был спокоен и собран, его глаза сияли. Он улыбался.

— Мне не нужен подмастерье. А то, как ты сработал эти статуи, доказывает, что ты уже мастер-изобретатель.

— Что ж, если тебе не нужен подмастерье, то тебе нужен кто-то, кто будет стоять у тебя за спиной и понукать тебя в случае необходимости, — сказал Тавнос. — Это я тоже могу делать неплохо.

— И в самом деле делаешь неплохо, — сказал Урза. — Мне нужен друг, и ты был мне другом» И мне, и королеве. И наши надежды ты оправдал в полной мере.

— Ты ошибаешься, — возразил Тавнос, — но об этом мы можем поговорить как-нибудь в другой раз.

— Верно, — сказал Урза и кивнул. — А теперь давай спустимся вниз и поглядим на мою жену. И на сына.

Они медленно спускались по ступеням. Однажды Урза остановился, собираясь обратить внимание Тавноса на какую-то особенность башни, но затем покачал головой и поспешил вниз. «Он, — подумал Тавнос, — просто пытается оттянуть неотвратимый момент».

Они спустились вниз. Тавнос остался у двери. Шараман поставил на стол поднос с сахарными вафлями и тоже вышел в коридор, прикрыв дверь.

Кайла поднялась, и Урза подошел к ней. Они обнялись, но это был лишь жест вежливости. Тавнос видел, как из глаз Кайлы катятся слезы.

— Я рад… — начал было Урза и запнулся. Прокашлявшись, он закончил: — Я рад снова видеть тебя.

Кайла что-то сказала в ответ, но Тавнос не расслышал, что именно.

— Эй! — сказал запутавшийся в ногах родителей Харбин. Он дернул Урзу за халат, и изобретатель взглянул на малыша.

Харбин в ответ взглянул на Урзу и, собрав в кулак все свое двух-с-половиной-годовалое мужество, сказал:

— Дядя Тавнос говорит, ты мой папа. Это правда?

Урза поглядел на Кайлу, затем поглядел в глаза малышу. А потом присел на корточки и взял мальчишечью руку в свою.