Гадалка. Карта Смерти - Алина Жигулина

И только Ферис, бывший муж Арники Квиз, молча курил у подоконника толстую коричневую сигару и не обращал никакого внимания на Амию. Ему было горько и тоскливо, словно он не предупредил Тайную Службу об опасной преступнице, а предал.

— Я все равно не верю, — жалобно сказала леди, поставив чашку на стол. — Она же была боевым магом, наоборот, боролась с темной магией и порождениями тьмы. Ее же убили оборотни!

— К сожалению, доказательства перевешивают здравый смысл, — вздохнул Гарбен. — Я понимаю, вам сейчас тяжело, но примите это как данность.

— Нет, вы лжете! — замотала головой Амия. — Арника не могла, Арника умерла много лет назад и сейчас вы клевещите…

— Я видел ее, — глухо прозвучал голос Фериса. — Разговаривал, как сейчас с тобой. Это не та Арника, которую ты знаешь, Амия. Она сошла с ума. Нашей Арники больше нет.

— Ферис?.. И ты туда же! — уронила платок леди. — Конечно, ее нет. Мы похоронили Арнику, я своими глазам видела… Это самозванка, которая обвела тебя вокруг пальца! Ну что, что она тебе нарассказывала такого, что ты ей поверил?!

— То, что знали только я и она, — сказал мужчина.

Аньетта подобрала с пола платок и протянула леди новый, чистый. Та растеряно взяла его и скомкала в руке. Амия молчала, сказать было нечего. Раз даже Ферис говорит так о некогда любимой жене… Значит, это правда?

Ферис докурил сигару и тут же взял в рот новую. Почти месяц прошел с тех пор, как он вернулся в Левву, полный ужаса и неверия.

Он попался в ловушку ее приспешника в Тыри, по пути в столицу из командировки. Карлик с огромным горбом оглушил его странным заклинанием и тут же телепортировался. Очнувшись, Ферис не поверил своим глазам. У его постели стояла она. Та, над гробом которой он плакал — наверное, впервые с детства; та, что клялась ему в любви у алтаря богини любви Прасимы; та, из-за которой он трижды пытался уйти в иной мир.

Глаза Арники были полны любви и надежды. Она совсем не изменилась, разве что пара новых морщинок появилась на лице. Ферис не знал, на что она надеялась, силой приволочив в свое гнездо в дебрях Огонии. Она лепетала ему что-то о знаках, которые оставила ему перед инсценировкой собственной смерти, о темной магии, которой — да, было дело, — молодая пара увлекалась еще в Академии, втихую от всех.

Вот только Ферис не замечал ничего вокруг с тех пор, как увидел обезображенные части тела жены на покрытой окровавленным снегом поляне. А поработав боевым магом, в первые же месяцы разочаровался в деланном величии и власти, которую дает темная магия.

Наверное, Арника считала, что из-за нее он бросит новую жену и недавно родившуюся дочку. Но Ферис так и не смог простить ей предательства.

В холле послышались шаги. Через пару мгновений двери открылись, и в кабинет вошел начальник магического департамента по западному округу господин Инсел. Тарвин при виде него поморщился — маг считал Инсела молодым выскочкой, добившимся столь высокого поста лишь из-за папеньки.

— Чаю, Эмис? — усиленно захлопала глазами Аньетта, выпячивая грудь.

— Нет, спасибо, — без приглашения он опустился на стул у окна. — Я был у Сорвина, три портала к логову маги смогут открыть только через несколько дней, а вот отряд специального назначения уже телепортировался из Тыри…

Леди Амия растерянно слушала молодого мага. Хотелось поймать его за руку да расспросить — в последнем письме Грейты говорилось, что именно младший Инсел отправил Итиль в Приогон на пассажирской карете. Как она, где она? Со времени получения последнего письма никаких известий не было, хотя проклятая Грейта до этого строчила отчеты с поразительной пунктуальностью.

Но, когда маг закончил отчет, его тут же увел Гарбен. С ним они были давними друзьями и помощнику не терпелось узнать, что происходит на западе. Амия проводила их потерянным взглядом.

— Более я вас не держу, — холодно сказал Тарвин леди. Дружба помощника с выскочкой его очень раздражала.

— Вы проинформируете меня, как пройдет операция? — спросила она, встав с кресла. — И еще… и еще я хотела бы поговорить с сестрой перед судом. Если вы ее все-таки схватите.

— Обязательно. Насчет разговора — не в моей компетенции, — развел руками маг.

Ничего не ответив, Амия вышла из кабинета. На душе у нее было пусто.

Глава 20

После моей оплошности на ритуале Майла на уроках стала драть с меня три шкуры. Надо сказать, не напрасно. Всего два дня усиленных манипуляций над трупом молодой женщины, принесенного из нижнего хранилища — и меня перестало тошнить, хотя конечно мутить продолжало. И если некромантку это сильно радовало, то меня нет.

На третий день я проснулась рано. Арника отпустила меня сразу после полуночи, убедившись, что я выучила, в каких ритуалах и для чего используется человеческая печень и как оную правильно вытаскивать из тела. Наскоро умывшись и одевшись, я решила спустится на первый этаж, в просторную кухню, где горбун варил для себя и меня еду. Некромантка обычной еды не ела, и я начала подозревать, что часть запасов крови уходит не только на подкормку заболевших стражей.

В коридоре я в который раз наткнулась и больно ударилась об угол одного из книжных шкафов. Они стояли очень неудобно, почти у самой двери. Книги в них были по большей части ненужные и малоиспользуемые: старые академические учебники, справочники грибов и трав, руководства для начинающих по варке зелий, декоктов и отваров. Единственными новыми книгами были те самые любовные романы, на которых я обратила внимание в первый день. Всего на полке их стояло восемь штук, и один был мне хорошо знаком — «Окровавленные сердца» авторства некой Майлы Кверик.

Задумавшись над тем, что они здесь делают, я вынула романы и посмотрела выходные данные. Автор у всех был один, та самая приходящаяся некромантке тезкой Кверик, и отпечатаны они были в одной и той же приогонской типографии. На вид романы даже не открывали. Я мельком прочитала у каждого аннотации. Также, как и в «Окровавленных сердцах», один из главных героев обязательно был либо вампиром, либо темным магом, либо кем-нибудь еще не менее отвратительным.

Я поставила романы на место и спустилась на кухню. Представить себе Арнику, пишущую любовное чтиво, не хватило фантазии — такого просто не могло быть. Да и все время она посвящала тому, что учила меня, экспериментировала в лаборатории и читала, читала, читала… Причем не любовные романы, а толстые фолианты по всем отраслям магии.

Может, некромантку просто позабавила схожесть? Или она наоборот рассердилась, узнав, что ее псевдоним не такой уж единственный в своем роде? Я еще в прошлый раз обнаружила, что «Окровавленные сердца» вышли до того, как в Лефии узнали о некромантке Майле.