"Эти заманчивые сокровища дракона" - Михаил Исхизов

"Эльф неглуп, - подумал монах. - Быстро сообразил..."

- Медная окантовка носка сапога, - подсказал маг.

- Это была правая нога, - продолжал вспоминать Буркст. Ну кто же бьет левой ногой. - Это определенно была правая нога...

- Да, правая, - подтвердил маг.

- И небольшая серебряная шпора на сапоге, - память монаха быстро восстанавливалась.

- Правильно, серебряная шпора, - снова подтвердил Мичигран.

- Нога сокрушила кровожадного варвара и исчезла, - вспомнил монах. - А потом меня ударили по голове и, как дубина обрушилась на гнома, я уже не видел. И сказать мне святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний ничего не смог, ибо я лежал без памяти, поэтому он и обратился к тебе.

- Значит ногу в сапоге ты все-таки видел?

- Да, я вспомнил. Правая нога в совершенно новом черном сапоге. Носок окован медью а на каблуке небольшая серебряная шпора... - без всякого сомнения заявил Буркст.

- Вы все видели ногу святого? - спросил Калант.

- Конечно видели. Святой драконоборец, дважды рожденный Фестоний, явил нам свою прекрасную и могучую ногу, - подтвердил монах.

- Я видел, - не отстал от него эльф. - И черный сапог и медную пластину...

- Какие вы счастливые, - позавидовал спутникам простодушный Калант. - А я все время глядел на этих варваров, которые хотели завладеть Фамогустом и самого главного не увидел...

- Я обещал святому Фестонию, что половину монет, причитающихся мне после победы над драконом, отдам на строительство собора в честь святого, - вспомнил Мичигран.

- Я сделаю то же самое, - поддержал мага рыцарь. - Я тоже отдам половину причитающихся мне монет на строительство храма.

После этого Буркст окончательно уверовал, что нога святого драконоборца, дважды рожденного Фестония явился Мичиграну. И ему, Бурксту, конечно тоже. Даже эльф и то видел чудесное явление ноги.

Рыцарь решил, что эльф, в битве с варварами, доказал свою преданность, заслужил полное доверие и ему можно поручить охрану лагеря отряда ночью. Если бы маг и монах не были так измотаны дракой, они, вероятней всего, возразили бы. Но, на этот раз им было не до споров. Буркст, будто и не слышал указания Каланта а Мичигран, стоило ему прикрыть глаза, уснул - как будто провалился в бездну.

Альдарион легонько дотронулся до плеча Мичиграна, но тот сразу проснулся.

- Что!? - ухватился он за посох. - Кто!?

- Никого нет, - успокоил его эльф. - Мое время кончилось. Тебе пора вставать.

- Так быстро? - маг смотрел на эльфа с подозрением. - Я только глаза закрыл, а ты уже будишь.

- Посмотри на небо, - предложил Альдарион.

Мичигран взглянул на звезды. Судя по ним, время уже перевалило за полночь.

- Не может быть, - не поверил маг, и сладко зевнул. - Там со звездами что-то напутали.

- Со звездами все правильно, - заверил его эльф. - Просто ты, как все люди, любишь много спать.

- Ты не прав, - не согласился маг. - Я вообще-то сплю мало. Но после хорошей драки мне всегда надо поспать как следует, - Мичигран опять зевнул и потянулся. - Могу спать целые сутки.

Зевал Мичигран с удовольствием: запрокинув голову, широко разевая рот и прищуривая глаза. Лицо у него в эти мгновения становилось умиротворенным и даже добрым. Глядя на мага, Альдариону тоже захотелось зевнуть. Он глубоко вдохнул, предчувствуя наступающую истому, но спохватился и сжал губы: эльф не должен подражать человеческим слабостям. А чем же, если не слабостью, может быть зевота?

- Много спать нельзя. Сходи к лекарям, - посоветовал он. - Дадут тебе какое-нибудь снадобье.

- Я ходил. Они говорят, что сон на меня действует лучше всякого снадобья и после каждой драки мне следует хорошо отоспаться. А варвары сегодня дрались отчаянно. У меня все кости болят. И мне надо спать всю ночь. А ты меня разбудил, - он с укоризной посмотрел на Альдариона. - Может быть подежуришь еще пару часиков за меня, потом Буркста поднимешь?

- Не стану я за тебя дежурить, - отказался эльф.

- Нет у тебя, Альдарион, никакого уважения ко мне, Великому Магу и твоему защитнику.

- Ты мой защитник?! - возмутился эльф. - Ты мой защитник!? - с негодованием повторил он. - Ты хотел отдать меня в рабы грязному и невежественному варвару.

- Я пошутил, - Мичигран опять широко зевнул. - Ты что, шуток не понимаешь?

- Хорошие шутки! У меня от твоих шуточек волосы дыбом встают.

Мичигран с сочувствием посмотрел на Альдариона.

- Это потому, что у эльфов нет чувства юмора.

- На твои дурацкие шутки никакого юмора не хватит, - огрызнулся Альдарион.

- Но я же потом сказал, что тебя нельзя отдавать в рабы. Чтобы защитить тебя я даже соврал Каланту, что ты хороший маг. А ты ведь маг - так себе... С тыквами, конечно, управляешься и с травкой тоже. Но, чтобы быть настоящим магом, этого мало.

- Я не просто управляюсь, я тыквами Буркста спас и Каланту помог! - гордо заявил эльф. - Варвары от моих тыкв в лес убегали.

- Пользу ты кое-какую своими тыквами принес, спорить не стану. Но сбежали они в лес не от твоих тыкв, а от моих рыцарей. Хороший маг должен уметь напугать врагов, Устрашить их. Воевать тыквами нет никакого смысла.

- Это почему же?

- А как ты думаешь, зачем сражаются с врагами и совершают подвиги? - вопросом на вопрос ответил Мичигран.

- Вообще?

- Вообще.

- Чтобы захватить добычу, - не задумываясь ответил эльф.

- Ты не прав, Альдарион. Спроси Каланта, он тебе скажет: "Сражаются и совершают подвиги для того, чтобы покрыть себя славой и попасть в легенду". А ты со своими тыквами, даже если один целую орду варваров разгонишь, славой себя не покроешь и ни в одну самую захудалую легенду не попадешь.

- Конечно, - заметно обиделся Альдарион. - Как сутками над бумагами корпеть, законы составлять, так эльфы нужны. Когда Буркста надо спасать, тоже эльф нужен. А в легенды только рыцари да маги могут попасть.

- Ты не обижайся, сам виноват, - Мичигран даже вздохнул, пытаясь подчеркнуть свое сочувствие. - Легенды, Альдарион, народ складывает, а народ любит, чтобы все было красиво: огненные стрелы, сверкающие молнии, блестящие мечи, тяжелые топоры и бесстрашные герои... А теперь послушай как звучало бы вот такое: "Он нанес противнику сокрушительный удар тыквой!"

Мичигран сделал паузу, чтобы дать эльфу почувствовать, как неестественно это звучит. Но Альдарион только дернул плечом, отказываясь признавать доказательства мага.

- Народ "сокрушительный удар тыквой" не примет.

- А если удар тыквой привел к победе?!

- Не примет, даже в этом случае. Народ из тыквы варит кашу. И тыква никогда не станет символом победы.

- Они не понимают, - осудил эльф народ. - они не правы.

- Заблуждаешься, Альдарион, народ всегда прав. Запомни, народ прав даже тогда, когда он не прав. А вы эльфы упрямы, как бараны. Не можете понять, что в легендах все должно быть возвышено. Если ты убьешь тыквой свирепого тролля, никто не станет восхищаться и называть это подвигом. Все будут смеяться над глупым троллем который погиб от тыквы, а о тебе никто даже не вспомнит.