Россия: Подноготная любви. - Алексей Меняйлов

Родина - надкультурна; хотя у неугодников есть и эстетические предпочтения - естественно, иные, чем у "внешников" и "внутренников".

Из всего вышесказанного возникает множество вполне осязаемых следствий. В том числе конкретизирующие новую концепцию Второй мировой войны.

Одно из них следующее: способность и тяга к власти уже есть признак предательства!

Убедимся в этом на примере неслучайных действий, приказов, кадровых и ассоциативно-эстетических предпочтений в первые месяцы войны одного в ряду многих ему подобных субвождей - товарища Сталина.

Глава тридцать восьмая. САМОЕ СЛАБОЕ МЕСТО ГИТЛЕРОВСКОЙ СТАИ И САМОЕ СИЛЬНОЕ ОРУЖИЕ РУССКИХ

Всем без исключения известно еще с детства, со времен детских драк, что для того, чтобы победить противника, нужно самой сильной рукой (ногой, оружием) ударить в самую слабую из доступных точек тела. Это знают и девочки - сильнее всего уязвить можно, только затронув самую болезненную тему. Помнят об этом и став взрослыми, - скажем, офицерами, в том числе и военачальниками. И если эти военачальники действительно хотят защитить свой народ, они бьют противника наиболее эффективным приемом в самое слабое место. Предатель же, напротив, будет стараться отвести удар от самого слабого места своего тайного хозяина, а если наносить удары обязан по должности, то будет направлять их куда угодно, но не на слабое место. Именно таким образом и можно выявить предателя в своих рядах, анализируя, кто и от чего удары отводит, естественно, под видом нацеливания их на якобы тоже значимые объекты. Метод абсолютен: в драках совершаются не ошибки, а саморазоблачения.

Очень большая драка называется войной.

С теми же закономерностями в действиях противостоящих сторон.

Самым слабым местом в военной машине гитлеровцев, в особенности на первом этапе войны, была служба снабжения сверхдефицитным горючим: во-первых, потому, что средства доставки топлива уязвимы, тем более, что перевозки осуществлялись по оккупированным территориям, обедненным войсковыми частями; во-вторых, потому, что вследствие крайней ограниченности источников потери горючего невосполнимы; и т. п. Наиболее эффективным контингентом советских вооруженных сил на первом этапе войны были русские неугодники (небольшие группы спонтанных партизан).

И о катастрофичном положении с топливом, и о наличии в России неугодничества (хотя бы в форме склонности к партизанской войне) отчетливо предзнали и Гитлер, и Сталин - в том числе не могли это не осмысливать и на логическом уровне.

Таким образом, даже если ограничиваться рассмотрением судьбы только этих двух факторов первого этапа войны (1941 год), можно, ограничиваясь даже военно-историческим подходом, понять стержень всей Второй мировой войны.

Разумеется, внутренне непротиворечивая картина получается только в рамках теории стаи.

Итак, неугодники против горючего. А откуда у гитлеровцев вообще было горючее, и кто спонтанным партизанам в деле его уничтожения мешал - вплоть до того, что даже хотел этих партизан уничтожить?

Судьбы горючего прослеживаются в этой книге вовсе не потому, что автор в свое время, еще в институте на военной кафедре, получил, пройдя также и военные сборы, звание офицера запаса по военно-учетной специальности "служба снабжения горючим", а следовательно, в представлении людей, неспособных к самообразованию, должен лучше всего разбираться именно в этой стороне военной машины. Но будь автор офицером пехотным или химзащиты, то от этого его точка зрения не изменилась бы - наличие или отсутствие в частях противоипритовых пакетов не могло стать и не стало основным фактором Второй мировой войны. А горючее, действительно, в течение всей Второй мировой было самым слабым местом гитлеровцев, в особенности в 41-м и 45-м годах…

Предполагаемая должность автора при мобилизации - начальник армейского полевого склада горючего.

Склады горючего для авиации противника - цель номер один, поэтому в случае возникновения одной только угрозы военного конфликта горючее с крупных армейских складов мирного времени немедленно рассредотачивается по десяткам и даже сотням более мелких полевых, замаскированных по лесам и оврагам (отсюда и такое количество подготавливаемых военными кафедрами офицеров запаса службы снабжения горючим - начальников полевых складов горючего).

Другое дело, если противник достаточным количеством горючего не обладает, но идет в наступление - тогда, разумеется, никаких бомбежек, никаких артиллерийских обстрелов, но, напротив, попытки захватить склады без грозящих возникновением пожаров выстрелов. В этой ситуации (угрозе захвата склада и использовании его запасов противником) обязанность начальника склада и его подчиненных - обеспечить уничтожение горючего.

Это не сложно. Вернее, очень и очень легко.

Если нет специальных подрывных средств (а они обязательно придаются), достаточно открыть краник, который непременно есть внизу каждого резервуара, - и поднести спичку. Взрыва не последует, потому что для взрыва необходимо, чтобы пары бензина смешались с воздухом в определенной пропорции - а это возможно только при достаточно жаркой погоде, когда нет ни малейшего ветра и есть достаточно времени, чтобы испарилось необходимое количество бензина. Одним словом, для работника склада открыть краник и тут же к струе бензина поднести спичку и убежать - совершено безопасно. Складские работники вообще спокойно относятся к топливу: первое упражнение, которое им по прибытии на склад преподают, - тушение окурка в ведре с соляркой.

Итак, кран открыт, струя горючего подожжена. За то время, пока работник склада убежит на трижды безопасное расстояние, произойдет следующее: образовавшийся факел постепенно разогреет резервуар, испарение в емкости усилится, из-за снижения вязкости от роста температуры также возрастет и скорость вытекания бензина - это увеличит факел, в результате чего ускорится испарение и за счет снижения вязкости жидкости увеличится скорость истечения, а это, в свою очередь, еще больше увеличит факел… Можно не продолжать, и так все понятно: врагу топливо не достанется, огонь потушить не удастся, а на взрыв хранилища полюбоваться можно будет с безопасного для поджигателя расстояния.

Исторический факт: в период наступления 1941 года гитлеровцы более чем на треть обеспечили свои потребности в топливе за счет горючего, захваченного на сталинских складах! Более чем на треть! На своем горючем немцы бы к началу морозов не добрались и до Смоленска. А это сотни тысяч и даже миллионы спасенных русских жизней.

Но немцы добрались.

Один из важнейших вопросов - сам по себе уже позволяющий понять смысл странных событий 41-го - почему склады горючего оказались не уничтожены - и притом почти повсеместно?

Неожиданность ситуации для складских работников?

Это смешно.

Какая может быть неожиданность, если мимо на бешеной скорости проносятся машины партийных - политотдельцев, энкавэдэшников, командного состава? Мимо складов горючего вся эта сволочь (включая и парикмахеров с денщиками) проскочить не могла - хочешь не хочешь, а машины заправлять надо. А и без того любящим похвастаться своей осведомленностью денщикам и вовсе скрывать нечего, тем более и так общеизвестное: прет немец, скоро здесь будет…

Отсюда, судьба горючего определялась психологическим типом начальников складов - принципом подбора кадров (партийная принадлежность, возраст, национальный состав, профессия предков), на практике - нравился или не нравился начальник склада начальству, в конечном счете, все тому же субвождю Сталину.

Тому самому психоэнергетически зависимому Сталину, который вплоть до самого начала военных действий, о начале которых он заблаговременно знал из многочисленных донесений разведчиков, эшелон за эшелонам гнал Гитлеру через границу горючее…

30 сентября 1941 года. На всех участках идут бои с партизанскими группами.

23 ноября 1941 года. Во всем районе происходили многочисленные, местами упорные бои с партизанами.

Готовивший наступление Гитлер, разумеется, знал, что в России неугодники не перевелись. О чем же он в таком случае не мог не мечтать?

Первое: нацеливавшийся на победу Гитлер не мог не мечтать о том, чтобы все советские неугодники были если не уничтожены, то хотя бы отправлены подальше, в Сибирь, за Урал (Гитлеру вообще представлялось, что к немцам отойдут пространства только до Урала). Или безоружными подведены к границе с Германией, чтобы, взятые врасплох, не могли стать партизанами.