С*****й город Шил - Виктор Хайд

Казалось, игла летела вечность. За это время Том успел выбросить «Швейку» на землю и схватится за ремень. Игла впилась в крышу на той стороне, и механизм потратил две секунды на то, чтобы натянуть трос. Тому хватило этого времени, чтобы защёлкнуть на нём ремень.

«Прямоугольники» на той стороне не показывали признаков того, что заметили неладное, и Том, разогнавшись, прыгнул с крыши отеля «Риксон». Сзади послышался выстрел миномёта.

Скольжение.

Далеко внизу под ним бесновалась толпа и тосковали разбитые здания. Далеко внизу люди творили свои дела: маленькие и крохотные. В лицо бил дождь, а впереди Тома ждало его собственное дело. Дело, которое не сравнится с теми мелочами людей внизу.

Крыша торгового центра была всё ближе. Взорвавшаяся ЭМИ-бомба заставила бойцов DARG-7 зашевелиться. «Прямоугольники» рвались с мест и спешили к укрытию.

Но слишком поздно.

Дождь скрыл Тома, и он выпрыгнул прямо перед носом ничего не заметившего солдата. Схватив бойца за шею, Том толкнул его вниз, к толпе. Верная смерть.

Том выхватил из-за пояса пистолет и вскинул: раз, два! Два выстрела – оба в головы не успевших занять укрытие бойцов. Прямо между щёлок шлема.

Оставался один. Понимая, что к укрытию ему не успеть, тот вскинул винтовку и дал очередь.

Том прыгнул и сделал кувырок по направлению к нему. (С активными нейроимплантами всё выглядело словно танец). Вся очередь ушла в пол.

Оказавшись возле солдата, Том в полуприседе ударил ему ногой в колено. Солдат подогнул ногу, но не упал. Левой рукой Том схватил его винтовку и запрокинул в небо. Направил пистолет прямиком между пластинами его брони – он точно знал, где они находятся. Раздался выстрел.

Глаза солдата расширились от боли. Том выдернул винтовку из его рук, и тот повалился на спину. Том направил пистолет ему в голову.

Глаза стали ещё шире.

– Лэнфорд, – прокряхтел он судорожно всхлипывая. Дождь застилал ему лицо.

Том пригляделся к глазам и узнал его. Леонид Федотов. Они были в одном отряде под началом капитана Моури.

– Чёрт… – прохрипел Том. Его рука дрогнула и слегка опустилась.

– Почему?.. – кряхтел Леонид. – Почему?..

Этот же вопрос Том непрерывно задавал себе в голове.

– Потому что все мы просто инструменты, – прошептал Том. – Прости, брат.

Скорбный щелчок – и мучения Федотова закончились. Том выронил пистолет на землю, и тело его задрожало так, словно по нему прошёл ток. К горлу подступила тошнота. Не хотел. Он ведь не хотел!

Кревицкий подоспел через минуту со «Швейкой» в руках. Омываемый дождём, Том стоял на коленях возле спящего аэрокара. Спрыгнув с троса, Кирилл метнулся к водительской двери машины DARG-7.

– Отличная работа… – сказал он, усаживаясь на сухое кресло. – Ну же, давай, Лэнфорд, у нас нет времени! Нам нужно к твоей сестре!

Стиснув зубы, Том поднялся на ноги.

Глава 36. GAA

Когда включился свет, Мэри всё ещё спала. Она подняла тяжёлые веки. Слишком резко – свет въелся в глаза словно кислота. Зажмурившись, она потянула руку к лицу, но в запястье въелся холодный металл.

«О нет!». – Мысль заставила её подскочить и распахнуть глаза, несмотря на сонливость и дискомфорт от резкого света. Наручники снова приковали её к койке.

А ещё вокруг были люди: доктор Стивенсон и четверо охранников. Мэри смотрела на них с непониманием. Сколько времени? Она чувствовала себя такой уставшей, что не могла собрать мысли воедино.

– Как вы себя чувствуете? – сказал он. – Надеюсь получше, чем часами ранее, иначе мне придётся ввести вам успокоительное.

– Почему на мне… – Мэри вновь дёрнула руку, рассчитывая, что наручники от этого спадут.

– Потому что кончились ваши вольности. По-моему, это и так должно быть понятно.

– Почему? Что я сделала?

Доктор устало выдохнул и, сцепив руки за спиной, подошёл ближе.

– Все уже очень устали от ваших срывов, – холодно сказал он. – Что на этот раз? Вам не додали две ложки каши на ужин?

Мэри вспомнила все те видения, что мелькали перед глазами, когда она схватила Анну за руку, и внутри будто бы что-то разорвалось.

– Я всё видела, – прошипела она, оторвавшись от кровати.

Мэри не таила злобы. Её взгляд был устремлён на доктора, который продолжал держаться так, будто это скучнейший диалог в его жизни.

– Видели? – ухмыльнувшись уголком рта, переспросил он.

– Да, – заявила Мэри надрывающимся голосом. – Я знаю, что случилось с Кристиной… И знаю, что вы сделали с носителями некого импланта. Вы же работали тогда, да, доктор Стивенсон?

На лице доктора наконец отразился интерес. Несколько секунд он изучал её, а затем подал голос:

– Что за чушь вы несёте?

– Я ошиблась? Тогда спросите у доктора Анны! Она вам расскажет. – Шея налилась тяжестью, и Мэри пришлось рухнуть обратно на подушку. Это немного поумерило её пыл.

– Покрывая вас, доктор Колесникова и так слишком долго ездила по ушам руководству. Но вы не волнуйтесь. Больше такого не будет. С этих пор она отстранена от работы с вами.

– Что? – Теперь, после увиденного, Мэри не знала, как относиться к Анне. Доктор совершала страшные вещи, но она была добра с Мэри. Она столько всего сделала…

– Я думаю, вы правильно расслышали мои слова. Незачем повторяться. Теперь я – ваш непосредственный начальник.

Мэри тяжело дышала. Казалось, если бы не наручники, она вцепилась бы в горло этого учёного пресмыкающегося. Она ненавидела. Ненавидела всё, что её окружает, и всех, кто живёт в этом чёртовом мире.

Доктор в это время горделиво прошёлся по палате, и, нахмурившись, встал напротив незаконченной картины. Его губы расплылись в усмешке.

– Да-а, – выдохнул он. – Колесникова говорила, что вы рисуете Старый Мир. Настолько нелепой интерпретации я и представить не мог.

Мэри почувствовала укол в сердце. Там, на картине, между золотых пшеничных полей, рядом с простирающимся на много километров лесом, приютившим в себе самых разных животных, шумел не покрытый куполом город, где дикие люди в набедренных повязках нянчили потомство, занимались примитивным земледелием и ремеслом. Мэри любила этот приукрашенный мир, и ей было больно слышать слова Стивенсона. Это задело её настолько, что глаза налились слезами. Но она не заплакала, нет. По Старому Миру и так пролито достаточно слёз, с него давно уже хватит.

– У вас слишком бурная фантазия, милочка – сказал доктор, продолжая с насмешкой глядеть на картину. – Таинственная Кристина. Импланты. Дивный старый мир… Как вы всё это только придумываете?

Продолжая надрывно дышать, Мэри натянула улыбку.

– У Сары Стивенсон была дочь, – сказала она, вспомнив все детали видений. –