Пробуждение Жрицы (СИ) - Мира Ризман

- Неужели ревнуешь? - мягко прошелестел её голос над ухом.

Рена резко обернулась и увидела Касайрис за своей спиной. Дюлан шёл впереди и, кажется, даже не обратил внимания, что на его шее больше не виснет демоница.

- Почему я должна ревновать? - удивилась Рена, хотя должна была признать, что глубоко внутри она испытывала нечто схожее. Маленький неприятный укол в области сердец. Но это было скорее неосознанно, на уровне инстинктов. Как бывает, когда красивый мужчина, минуту назад оказывающий знак внимания, вдруг переключается на другую.

- Тебе же он нравится! - со сладкой улыбкой заметила Касайрис.

- Не более, чем статуя или изображение в книге, - Рена постаралась, чтобы её голос прозвучал как можно более равнодушно.

- Недостижимый идеал? - рассмеялась демоница, но тут же замерла, сузив глаза. - Или он просто не единственный?

Рена отшатнулась от неё, но ускользнуть от демоницы в узком коридоре было невозможно.

- А ты не такая простая, как кажешься, малышка Рена! - в одну секунду демоница вновь оказалась за её спиной. - Просыпаться в объятьях эльфа незабываемо, правда?

- Эй, вы там где? - напомнил о себе Дюлан, и демоница, хихикая, полетела к нему.

Рена поспешила за ними, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Дыхание сбилось, уши пылали огнём. Ей было нестерпимо стыдно за ту ночь, но она ничего не могла изменить! За очередным поворотом Дюлан с Касайрис оглушили ещё десять охранников, забрали ключи и потащились вдоль камер. Эльфийская тюрьма сильно напоминала темницу вампиров. Грязные камни, запах гнили и смерти. Они двигались вдоль спящих узников почти бесшумно. Дюлан останавливался перед каждой камерой, вглядываясь в её обитателей. Касайрис на удивление молчала и даже шла отдельно. В её глазах вспыхивали безумные искры, словно ей нравилось находиться среди заключённых. Будто их страхи и страдания напитывали её, придавая сил и даря удовольствие. Наконец, они остановились перед самой тёмной камерой. Дюлану пришлось залезть между прутьями и вытянуть руку, чтобы увидеть, что внутри. Выхваченный силуэт заставил Рену вздрогнуть. Этьен? Те же светлые волосы, хотя и несколько короче, худоба и вытянутые черты. И лишь когда узник повернулся на свет, на сердцах отлегло. На неё смотрели голубые глаза.

- Дюлан? - удивился полукровка, приподнимаясь.

- Да, Фил. Пришёл тебя спасать! - зазвенев связкой ключей, сообщил тот.

Полукровка явно оживился. Он вытянулся во весь рост и зашагал навстречу, слегка позвякивая цепью. Его чистое, сохранившее некую детскость, лицо озарила улыбка.

- Значит, мы продолжим? Соберём ещё кораблей и отвоюем Шат-мирами? - обрадовано вопрошал он.

- Обязательно, только теперь нам нужно обзавестись более сильными союзниками, - Дюлан открыл скрипучую дверь и резко погасил фонарь. В соседних камерах послышалось движение. Демоница толкнула Рену внутрь камеры и их скрыла темнота.

- Какими союзниками? - тихо спросил полукровка.

- Демонами! - ответила за Дюлана Касайрис, и её тень мелькнула возле светлой головы заключённого.

Затем что-то алое сверкнуло в её руках, послышался тонкий всхлип от полукровки и наступила тишина. Приноровившись к темноте, Рена в последний момент заметила странное явление. Образы узника и демоницы подрагивали, как бывало при смене облика.

- Уходим тихо, - прошептал ей на ухо Дюлан и взял за руку.

Другой рукой он подхватил замеревшую демоницу, и они зашагали в обратном направлении. Они шли крадучись и молча, стараясь избегать лужиц света от фонарей и близкого соседства с камерами. Касайрис выглядела подозрительно. Её походка вдруг стала неуклюжей и какой-то нелепой, глаза потухли и словно остекленели. Лишь выйдя на охранный пост, Рена заметила, что в ухе демоницы горит яркая алая серьга, и невероятная догадка озарила её. Они поменялись телами: Касайрис и полукровка! Аулус подтвердил эту теорию.

- Добро пожаловать в мир демонов, Филипп Данье! - протягивая руку демонице, сказал он.

Филипп ошеломленно молчал, и за время создания портала даже не пошевелился. Он стоял, как вкопанный и смотрел на всё невидящим взглядом. Дюлан втолкнул его в портал, после чего нырнул в сгущающийся туман сам. Рена последовала за ним. Однако, вместо сада Аулуса, они очутились на какой-то башне. Причем вдвоём. Полукровки и демона рядом не оказалось. Зато вид с башни открывался просто невероятный: Площадь с горой трупов была внизу, вдаль простирался эльфийский дворец с потрёпанными садами, а за ним бесконечное море. Рена огляделась вокруг. Город был как на ладони. Она увидела знакомый лес, ворота города и улицы, по которым они шли к демону.

- Прекрасное место, не правда ли? - приближаясь, спросил Дюлан.

- Да, интересное, - согласилась Рена. - Но что мы здесь делаем?

- Ждём главное представление этого дня. Казнь!

- Зачем?

- Надо убедиться, что Касайрис не оплошает и достойно изобразит смерть Данье, - сообщил Дюлан и подошёл ближе к бортику.

- Для чего она это делает? - осторожно подходя ближе, спросила Рена.

- Данье теперь её игрушка, и она хочет, чтобы больше никто не предъявлял на неё права. Поэтому для всего мира он должен умереть, - пояснил Дюлан.

- А вы... не её игрушка? - Рена сама не верила, что спросила.

- Упаси Полоз! - фыркнул Дюлан. - Касайрис взбалмошна и непредсказуема, потому и выбрала женскую ипостась. Стать её игрушкой, скорее кара, чем радость, но жизнь... Жизнь того стоит!

- Вы, правда, так думаете?

- А вы бы предпочли умереть? Хотя, для вас этот вопрос должен звучать иначе. Чтобы вы выберете, если ваша репутация станет угрозой вашей семьи - позор и изгнание или связь с демоном?

В глазах Дюлана мелькнул опасный огонёк.

- Надеюсь, мне никогда не придётся столкнуться именно с таким выбором. Но стать игрушкой демона - безумие!

Уголки губ Дюлана чуть дрогнули, но Рена так и не поняла, насмехается ли он над ней или ему понравился её ответ. К счастью, других каверзных вопросов больше не последовало, так как всем вниманием завладела публичная казнь. Почти над головой раздался тревожный трубный возглас и всё вокруг зашевелилось. На огромный балкон, возвышающийся над площадью, вынесли ложе и кресла, в центре площади, рядом с горой установили плаху и подвезли гильотину. Народ настороженно собирался, стараясь держаться подальше от трупов, но страх довольно быстро уступил место любопытству, и площадь довольно быстро заполнялась полукровками и людьми. Однако было подозрительно тихо. Жители боязливо косились друг на друга и старались