Дочери Луны - Сюзан Саллиз

Эми указала на печь.

– А это на тот случай, когда электрогенератор выйдет из строя. Такое случается нечасто, но, как правило, в самый неподходящий момент, в самый разгар приготовления пищи. Я затопила печь, потому что после захода солнца становится прохладно.

– Электрогенератор работает от ветряка?

– Да. Первое, что сделала Ева, – установила этот холодильник «Вестингауз»! – рассмеялась Эми. – У меня электричество почти повсюду. Ева говорила, что предпочитает свечи и напитки со льдом! Вот вкратце о нас обеих.

Мэг всплеснула руками.

– Не знаю, что и ответить. Вы так много сделали для меня. Спасибо, честное слово, большое спасибо. Вы обязательно должны назвать, сколько я вам должна.

– Не беспокойся, милая девочка. Деньги тут ни при чем. Ковак сказал, что ты хочешь побыть здесь до родов, а также написать детскую книгу. Мы здесь рады любому из его друзей, а тем более когда речь идет о работе и рождении ребенка!

Эми вновь подошла к двери.

– Отошлю ослов обратно и зайду за тобой часа через два. Любишь спаржу?

– Да!

– Отлично. Я выращиваю ее сама. В этом году ранний урожай.

Мэг, стоя у двери, видела, как Эми хлопнула ослов по спинам и они двинулись по дороге через лужайку с коротко подстриженной травой. Легким шагом женщины, которой не дашь половины ее возраста, Эми пересекла плато и исчезла среди деревьев. Мэг вспомнила о Еве Ковак, обитавшей в частной лечебнице в Эссексе, и у нее не было ни малейших сомнений по поводу того, которая из двух женщин жила лучшей жизнью.

Мэг вернулась в дом. Она не заметила, когда Эми успела наполнить водой и включить электрический чайник, но сейчас он уже вовсю шумел рядом с плитой. Она поискала вокруг и нашла заварной чайник и кружку. Козье молоко немного попахивало, тем не менее она добавила его немного в чай.

– Моя первая чашка чая на Артемии, – произнесла вслух Мэг и поняла, что точно так же поступила бы Миранда. От этого ей стало смешно.

Зажав кружку в ладонях, Мэг огляделась вокруг. Эми – или кто-то другой – вымыла маленькие окошки, все шесть штук. Отскоблила каменный пол и ступеньки лестницы, ведущей в спальные комнаты. Кто-то, наверное, подстриг траву и снаружи. Мэг пила чай и улыбалась. Как чудесно, что Чарльз настолько все для нее упростил. Она ждет ребенка и собирается написать книгу.

Закончив пить чай, Мэг направилась на второй этаж осмотреть спальни. Две спальни, каждая с двуспальной кроватью и большим комодом. Откинув белые покрывала, Мэг обнаружила под ними белые накрахмаленные до хруста простыни, огромные, не особенно мягкие подушки.

Спустившись вниз, она осмотрела печь, затем принялась распаковывать багаж, откладывая в сторону вещи, которые предстояло отнести наверх. Сумку с туалетными принадлежностями она отнесла в ванную, ожидая увидеть нечто примитивное, и замерла, пораженная увиденным. Ванная стояла на декоративных ножках в форме когтистых лап, унитаз походил на резной стул, там же стоял туалетный столик с огромным зеркалом и вращающимся стулом.

– Настоящее арт-деко, – промурлыкала себе под нос Мэг, вешая сумку и несколько полотенец на крючки.

К тому времени, когда за ней зашла Эми Смизерс, Мэг успела распаковать все свои вещи и принять ванну. К своему удивлению, она отметила, что рада находиться в обществе кого-то другого, что ей приятно закрывать дверь, сознавая, что довольно скоро она вернется сюда вновь.

Эми провела Мэг сквозь деревья к подножию ветряка.

– Оглядись как следует, пока совсем не стемнело, – пробурчала Эми, поднимаясь к самому бетонному фундаменту. – Иди сюда, Мэг. Ты сейчас на противоположной стороне острова. На турецкой стороне.

Все было совершенно другим; здесь уже стемнело, потому что солнце садилось. Деревья круто спускались к узким песчаным пляжам изрезанной бухточками береговой линии.

– Это та самая бухточка, которую я видела с дороги, ведущей на плато? – спросила Мэг, указывая направо.

– Это наша бухта. Бухта Барана, как ее окрестил Андроулис. Я очень часто там плаваю. Ты умеешь плавать, Мэг?

– Когда мы с сестрой были маленькими, нас назвали близнецами-головастиками. Я до сих пор хожу купаться всякий раз, когда я приезжаю к ней в гости в Корнуолл.

– Вы с сестрой близнецы? Значит, в тебе заложены волшебные силы. Боги улыбаются близнецам. Особенно здесь, в Греции.

Эми спустилась с фундамента на землю.

– Завтра я отведу тебя в бухту Барана, и там, если захочется, сможешь поплавать. – Она протянула руку Мэг. – А сейчас пойдем, хочу, чтобы ты взглянула на мой сад.

Они прошли по лесу около четверги мили. Перед ними раскинулась еще одна поляна, тропинка проходила под огромным арочным входом. За аркой, среди коротко подстриженной травы, как в английском фруктовом саду, возвышались яблони, а среди яблонь виднелись каменные скульптуры всевозможных форм и размеров – некоторые были выше яблонь, другие совсем маленькими. В конце сада из деревьев и камня на другом конце плато виднелась точная копия дома.

Мэг смотрела как завороженная:

– Да вы же скульптор, – произнесла она. Эми была в восхищении.

– Обычно меня спрашивают, что они означают, некоторые даже считают, что скульптуры тут были всегда, – никто и мысли не допускал, что их сделала я. Как ты догадалась?

– Вы же сами сказали «мой сад». Это скульптурный сад. Однажды я видела нечто подобное. Но очень маленький. А этот… Просто потрясающе!

Мэг приблизилась к мегалиту,[2] благодушно стоящему около очень старого, суковатого и покрытого наростами дерева.

– О, вы пошли гораздо дальше, не так ли? Скульптуры абстрактны, однако каждая из них связана с деревьями.

– Господи Боже мой! Наконец-то нашелся хоть один человек! Не удивительно, что Ковак считает тебя необыкновенной!

Мэг едва слышала ее слова, она словно погрузилась в транс. Она чувствовала себя так, словно окунулась в одну из детских книг, которую ей доводилось иллюстрировать. Задумчиво она произнесла вслух:

– Тут как в сказке «Яблочный старичок», только гораздо лучше. Если бы я только видела это раньше, я бы нарисовала…

Эми улыбалась блаженной улыбкой.

– Становится слишком темно, чтобы разглядеть все как следует. Приходи завтра и сможешь изучить их основательно. Тут есть одна скульптура, внутрь которой можно забраться – побыть как ребенок в утробе матери! Тебе она непременно понравится.

Мэг позволила увести себя в дом. Эми щелкнула выключателем, и ее огромная кухня ожила. Точно такая же раковина, стол, плита… Но на этом сходство заканчивалось. Половина коттеджа Эми являлась одновременно и ее студией, и огромные куски камня занимали место под окнами.