Всё может быть - Джейн Грин

Конечно, по вечерам приходится нелегко. Разумеется, мне и в голову не приходит вернуться к Эду, — просто не знаю, чем же заняться. Мои друзья очень помогают — постоянно приглашают меня на вечеринки, и я точно знаю, что у меня нет ни малейшего шанса встретить Эда. И это самое лучшее.

Ведь теперь, когда я снова одна, понимаю, что с Эдом обманывала саму себя. Я носила одежду, которую настоящая Либби никогда бы не надела; ходила в такие места, куда настоящая Либби и не подумала бы заглянуть; вела себя так, что противоречила самой себе. Я всегда думала, что хочу жить именно так, но теперь, когда вкусила сладкой жизни, осознала, что никогда больше не стану притворяться той, кем на самом деле не являюсь.

Немного странно снова возвращаться к холостяцкой жизни. Мне приходится тщательно планировать каждый вечер, чтобы не сидеть дома в компании китайской еды навынос. Но все равно это намного лучше, чем быть с Эдом.

Хотя мне было немного неприятно, когда в один прекрасный день мне на работу позвонила Аманда и ни с того ни с сего спросила, не возражаю ли я, если она начнет встречаться с Эдом.

— Нет-нет, — отвечаю я с притворным энтузиазмом, — все в порядке.

— Ты уверена, что ты не против? — спросила она.

Я поняла, что, даже если я против, ей глубоко наплевать. Хотя, наверное, они идеально подходят друг другу: Аманда больше всего на свете мечтает взобраться на самый верх социальной лестницы. А я в последнее время скатилась по этой самой лестнице ступенек на пять, не меньше.

— Я так рада, — говорю я.

Интересно, они уже встречаются? Ответ на свой вопрос я получаю в тот же день: Джо врывается в мой офис, размахивая свежим выпуском «Дейли экспресс» и «Стандард».

— Так, — говорит она, садясь на край моего стола и вытягивая длинные ноги. — Ты лучше сядь. И дыши глубоко. Готова?

Я киваю. Джо открывает «Экспресс» и кладет передо мной на стол. Там, в статье о самых красивых парах Лондона, в самом центре, — большая цветная фотография Аманды Бейкер и Эда Макмэхона. Фотография явно сделана папарацци, и я с интересом замечаю, как искусно Аманде удалось изобразить раздраженный вид и поднести руку к лицу, будто ей не хочется, чтобы ее фотографировали.

— Ничего себе, — выдыхаю я. — Быстро сработано.

— Подожди, — смеется Джо, — ты еще вот это не видела. — С этими словами она бросает мне «Стандард», открыв его на странице «Дом и собственность».

В колонке сплетен — еще одна фотография Аманды.

— «Ведущая утреннего шоу Аманда Бейкер, — громко зачитывает Джо, — выставила на продажу свою недавно отремонтированную квартиру с одной спальней в Примроуз Хилл. Ее ближайшие соседи — Лайм Гэллахер, Пэтси Кензит и Гарри Энфилд. По словам агента по недвижимости, она переезжает на Гановер Террас, в дом своего нового возлюбленного, Эда Макмэхона. В квартире есть терраса на крыше, с которой открывается прекрасный вид. Отличное расположение. Рыночная цепа сто восемьдесят пять тысяч фунтов…» — Джо замолкает и смотрит, как я реагирую.

— Черт, — бормочу я, — когда она только успела?

Джо пожимает плечами.

— Не знаю. Но слава богу, что у тебя с ним все кончено. Господи, Либби, да ты только посмотри на него! Только взгляни на эти усы! Как ты могла опуститься так низко? — Я изучаю фотографию Эда в «Экспрессе» и смеюсь.

— О чем я только думала?

Джо Купер выходит из своего кабинета и видит, что мы смеемся. Он подходит узнать, из-за чего такое веселье.

— Если хочешь, я поручу ее рекламу кому-нибудь другому. — Джо внимательно смотрит на меня. — Как ты думаешь?

— Нет, — смеюсь я, — не надо. Все в порядке. Какое счастье, что не я на этой фотографии.

— Что ты делаешь в субботу вечером? — У Сэл взволнованный голос.

— Ни-че-го, — медленно выговариваю я. Но мне не хочется принимать ее приглашение, пока я не узнаю, куда она меня зовет. — А что?

— У нас вечеринка. Ты обязательно должна прийти. Мы тут с Полом подумали, что никто уже не устраивает домашние вечеринки.

— Да, ты права.

— Вот мы и решили устроить у себя дома. Самую грандиозную, шумную, веселую вечеринку столетия.

Я уже чувствую, как мне хочется попасть на эту вечеринку; уже представляю, что я надену. Мне не терпится.

— Это будет у тебя дома? — Я представляю дом Сэл в Клэпхеме: огромная гостиная, стеклянные двери, ведущие в сад.

— Да, конечно. Пол все прошлые выходные собирал гриль, и у нас будет бар с мартини и «Морским бризом». А сегодня я пойду в магазин и куплю огоньки, чтобы развесить по деревьям.

Я визжу от восторга.

— Кто еще придет?

— Все! — восклицает она. — Нет, подожди. Это еще не все. У Пола есть знакомый диджей. Он придет и принесет с собой свою вертушку и пластинки — все будет как на настоящей дискотеке.

— Не техно, я надеюсь?

— Да что ты, для таких старушек, как мы? Нет, он играет настоящий фанк вперемежку с хитами семидесятых.

— Отлично, как раз то, что я люблю. Во сколько начало?

— Часов в восемь. Большинство, конечно, подтянется попозже, но я хочу собрать самых близких друзей пораньше. Либби, у нас будет столько еды и выпивки, так много народу, — думаю, это будет потрясающая вечеринка.

— Сколько народу?

— По списку человек восемьдесят, но каждый хочет привести друзей, — все говорят одно и то же: больше никто не устраивает вечеринки.

— Сэл, я в восторге, ты даже себе не представляешь.

И это правда — я действительно в восторге.

Уже в три часа дня я начинаю готовиться. И, хотя это чем-то напоминает мне о школьных вечеринках, наслаждаюсь каждой минутой.

Я мою волосы под душем и втираю в них лечебное средство с горячим воском. Завязываю голову полотенцем и целый час болтаю с Джулс: жду, пока средство подействует.

Натираю лицо и шею абрикосовым скрабом, а потом делаю три разные маски — каждую оставляю на двадцать минут. В результате кожа становится такой гладкой и блестящей, что в нее можно смотреться как в зеркало.

Иду на улицу, в газетный ларек, и возвращаюсь домой со стопкой глянцевых журналов. Может, я и есть женщина-хамелеон, как говорит Джулс, но еще не решила, кем буду сегодня. Изысканной, стильной, сексуальной или холодной? Уберу ли волосы назад, в конский хвост на макушке, или распущу, чтобы они струились по плечам? Надену ли туфли на шпильке, изящные мокасины или простые кроссовки?

Когда я пролистываю журналы, у меня появляется дикое желание выщипать брови в идеально тонкие ниточки. Так я и делаю. Поразительно, как это меняет мое лицо. Думаю, что бы еще сделать, чтобы достичь совершенства.

Наконец, точно в половине седьмого, я готова. Изучаю себя в зеркале: на мне струящееся шифоновое платье, длинное, до пола, с размытым цветочным рисунком и вполне целомудренное, но только пока я не шевелюсь. Как только начинаю двигаться, глубокий разрез обнажает мои загорелые ноги (сегодня утром я купила автозагар, и, к моему удивлению, у меня получился ровный коричневый оттенок, а не оранжевые пятна по всему телу, как обычно). Туфельки с тонкими ремешками на плоской подошве завершают образ. Волосы убираю в небрежный высокий хвост, но потом их можно распустить — было бы для кого стараться.