Стеклянная княжна - Орлова Тальяна

– Да-да, я Аштар, – парень упал на свободный стул возле столика. – Давно хотел на вас глянуть, да все времени не находил.

Мы молчали, будто языки проглотили. Аштара мы опасались почти по инерции. Он – сын великого князя и даже не наследник, высокого титула шелле не имеет, потому в Объединенном университете Центрины не считается элитой. Но для нас обеих его могущество не подлежит сомнению – да хотя бы в том, что Аштар может передать своему отцу каждое наше слово, и неизвестно, как тот отреагирует. Демон же разглядывал нас с азартом:

– Ты княжна Айса, правильно? – он сразу угадал, глядя на меня. – Надо же, а ты не так уродлива, как тебя описывали. Я уж было решил, что ты горбатый черт… Стоп, подожди! – он вскинул палец, как будто я вообще собиралась его перебивать. – Это ведь в тебя папаша вдохнул демоническую силу? Тогда я вижу уже ее эффект? Такая магия пробуждает красоту не сразу, несколько месяцев будет в тебе тлеть и вытаскивать краски, так что ко дню свадьбы ты вполне можешь сделаться вполне привлекательной.

Если он хотел меня подобным порадовать, то здорово ошибся. Я продолжала пялиться на него молча. Тогда Аштар начал рассматривать Мариту:

– О, а про тебя молва ничуть не преувеличила. Я даже в Сердцевине таких девиц не видал, а я там только по красоткам и слонялся… – Он, похоже, говорил очень честно. И тоже неутешительно: – Берегись, Марита, к такой девушке внимание неизбежно. А мой отец здесь не столь значимая персона, если думаешь, что сможешь прикрываться его именем. Так что или отбивайся до последнего, или влюбляй в себя такого, против кого даже мой папаша вякнуть не сможет. Иначе всех слез не хватит, чтобы смыть твою оплошность.

Марита тоже смотрела на него широко распахнутыми глазами и даже не моргала. Советы Аштара звучали глупо и не по адресу. Она лучше него понимала свое положение, не зря ведь даже на случайные приветствия в коридоре не отвечала. Я подумала, что ее из этого заторможенного состояния надо вырвать.

– Марита! Мы ведь на урок опаздываем! – позвала я и потянула ее за руку к выходу.

Полагаю, мы не обязаны прощаться с Аштаром или выказывать ему какую-то вежливость? Или обязаны? Потом вместе разберемся, хотя мы с ней больше и не заодно.

Но Марита после двух поворотов затормозила, останавливая и меня. Посмотрела прямо и поинтересовалась:

– Ты ведь тоже об этом подумала, Айса? – Оценила мое непонимание и озвучила идею: – Аштар, наверное, может забрать одну из нас или обеих, если понравимся… Вряд ли его отец будет слишком против, ведь сын же! А этот хотя бы молод и довольно хорош собой! Ну, в сравнении…

Нет, об этом я точно не подумала:

– Марита, ты действительно хочешь заменить одно чудовище на другое? Или ты придумала себе, что раз он выглядит лучше, то перестал от этого быть демоном и сыном демона? Они все жестоки, Марита, чужие страдания для них – как для нас хлеб! О, не сомневайся в себе – если захочешь, то Аштар с тобой развлечется. Но никто не гарантирует, что потом он не вышвырнет тебя на расправу собственному же отцу!

– Ты права, знаю, – она поникла. – Это не та возможность, которая нас спасет.

Она зациклена на поиске надежды. И я тоже должна быть сосредоточена на этом. Но на примере Мариты видела, что бездумная надежда скорее уничтожит, чем спасет.

Вечером в библиотеке я слышала разговоры. Перстень так и не нашли, из Сердцевины на днях приедут еще несколько шелле – сильных магов, которые помогут с поисками, как звучало в слухах. Территорию уже всю осмотрели, потому в скором времени повторят обыски спален, и на этот раз ощупают каждую пылинку без спешки. Слухи могут оказаться только слухами – студенты нашли самую интересную тему для болтовни и ее неустанно мусолят, придумывая даже небылицы. Ничему нельзя верить. Но мне-то что делать? Подкинуть кольцо теперь кому-то еще? Но кого же я ненавижу до такой степени? Мариту? Сделать с ней то же, что сделала она? Но она попросту не возьмет перстень в руки, она совсем не дура. Может, Аштара? Ненависти к сыну великого князя хоть и нет – я вообще мало что о нем знаю – но если сравнивать с остальными незнакомцами, то их жаль сильнее.

Вечером, когда я приняла позу для молитвы, Марита отложила учебник и сползла на пол.

– Ты чего? – спросила я, поскольку еще не успела начать.

– Ничего, – она закусила пухлую нижнюю губу. – Научишь и меня своим песнопениям?

Я удивилась ее желанию:

– Неужто у вас в деревне так не молятся?

– Молятся те, кому нужна помощь богов. И раньше я не знала, что она мне очень нужна. Вся моя жизнь была песней, Айса, а теперь мне понадобится только смирение. И еще, давай пообещаем друг другу, что когда-нибудь, когда одной из нас не хватит смирения, вторая возьмет ее за руку и помолится за обеих. Тебе ведь тоже кажется, что такая необходимость когда-нибудь случится?

Я резко отвернулась, поскольку ее отчаянье было заразным. А я не могла пожалеть врага. И не могла не пожалеть.

Проверка! Жестокая, безаппеляционная, но нужная точка! Иначе я задохнусь, если так и не отвечу для себя: она или не она. Мне горло передавило, как будто изнутри камнем распирало:

– Хорошо, научу. Но пока не подашь мне мягкие тапочки? Я очень прошу, сегодня ноги новыми туфлями натерла.

– Конечно, – она с удивлением от слишком внезапной смены темы прямо на четвереньках поползла к шкафу. – Которые? О боги, не устану удивляться, сколько у тебя обуви!

– Красная коробка, – почти совсем неслышно выдавила я.

Марита легко вытащила коробку снизу – сразу ухватила правильную. Вместе с ней поднялась на ноги, открыла крышку, нахмурилась – дескать, нет здесь ничего. А потом склонила голову и вынула перстень. Пялилась на него несколько секунд, а потом страшно закричала, бросая кольцо на пол и встряхивая рукой, будто пыталась смахнуть следы от него с пальцев.

– Ты… ты умом съехала?! – ей не хватало воздуха, но она все пыталась его проглотить побольше. – Ты… О боги, что ты натворила?! У нас обеих нет разрешения на выход из университета, мы никуда его не спрячем! Боги! – она кричала так, что уже в соседней комнате студентки могли насторожиться.

– Тихо, Марита, тихо! – я тоже подскочила, готовая зажать ей рот ладонью. – Успокойся!

– Я… я потрогала его! Теперь я ни за что не оправдаюсь! – она уставилась на меня, словно мы поменялись ролями: сейчас я стала ее палачом. Слезы потекли по ее высоким скулам, но, не замечая их, она прошептала: – За что, Айса? За что ты со мной это сделала?

А мне вдруг стало так легко, что я почти рассмеялась. Как если бы душа, корчившаяся от боли, снова развернулась – от одного конца комнаты к другому. Я очень боялась смерти и не хотела отвечать за чужое преступление. Но сейчас почувствовала, что еще сильнее я боялась совсем другого: что Марита перстень в руки не возьмет, что каким-то образом разыграет недоумение, лишь бы его не брать. И стало предельно понятно, что делать дальше. Удивительно, что до этой секунды я ощущала себя в яме без возможности выбраться, а сейчас запросто разглядела выход. Просто я стеклянная, от любого неловкого движения разобьюсь, но мне раньше не было нужды защищать единственного дорогого человека на белом свете, потому я и смелости такой прежде не испытывала.

– Я не крала, Марита. Кто-то подкинул его мне. И я даже не знаю, кого подозревать. Но ты не пострадаешь, не волнуйся. Я так сильно боялась за себя, а теперь я уже боюсь за тебя. Потому просто пойду и все исправлю. Объясню честно, как было.

– Да тебе никто не поверит! – она снова завизжала.

– Скорее всего, – я подняла кольцо и повернулась к двери. – Но ты точно не будешь за это отвечать. Садись на пол и молись богине, Марита, пока я не вернусь. Молись, как умеешь, слова в песне подбирай душой. А если не вернусь, то завтра садись на то же место и молись уже за себя одну, ведь мне больше старый демон не будет страшен.

Она порывалась пойти со мной, но я остановила. Сопровождение в таком деле уж точно будет лишним.