Эмиль. Забудь меня - Лена Голд, Вера Шторм

— Что случилось? — спрашивает Бестужев взволнованным голосом, завернув тачку за угол здания, у которого я попросила притормозить.

Мои руки трясутся, как и все тело. Пальцы онемели. Отвожу мобильник от уха, не веря в услышанное. Мама бросила меня шесть лет назад. Если отец так же поступит... Я не переживу. Просто не смогу перешагнуть чертову пропасть, упаду. Полечу на самое дно.

— Арина, что случилось? — повторяет свой вопрос уже более спокойно и тихо. — Арина?!

Теплая ладонь ложится на мое плечо, слегка сжимает. Опускается к локтю, гладя.

— Папе плохо стало... Я не знаю, что именно, — качаю головой, чувствуя слезы на щеках. — Его в больницу увезли. Если с ним что-нибудь...

— Какая больница? Сказали? — перебивает он меня.

Я киваю и называю адрес. Автомобиль сразу трогается с места. Бестужев не говорит ни единого слова. Сконцентрировав взгляд на дороге, он даже на меня внимания не обращает. Будто меня вовсе нет рядом.

Не могу взять себя в руки. Оледеневшими пальцами почти ежеминутно набираю номер домработницы, которая сообщает, что скоро доедут до больницы. Как и мы.

— Спасибо, — поблагодарив мужчину за помощь, я еле выползаю из салона. Ноги ватные, в голове туман.

Сколько бы я не была против приказов отца, сколько бы он меня не злил и сколько бы не вмешивался в мою жизнь, я его люблю и зла абсолютно не желаю. Не хочу оставаться без него. Господи, дай мне сил... Пожалуйста.

Врач утверждает, что с отцом все хорошо. Перенервничал, упал в обморок. У него такое не впервые. Но слова Марии Дмитриевны о том, что папа не дышит, выбили меня из колеи окончательно. Напугали до чертиков.

Однако отпускать его не спешат. Он останется тут на два дня, я же естественно вместе с ним. Звоню Глебу и предупреждаю, что сегодня меня не будет. Завтра же могу опоздать. Он, к моему удивлению, относится с пониманием. Но перед тем, как отключиться, напоминает, что у нас завтра после обеда запланировано совещание. Где я обязательно должна присутствовать. Мне остается только молиться, чтобы с отцом все было хорошо и я смогла сконцентрироваться на работе.

— Ну не волнуйся ты так, Ариш, — обнимает меня Дилара, успокаивающе гладя по спине. — Сама же говоришь, что врачи ничего плохого не сказали. А ты трясешься, будто зимой голышом во дворе оказалась. Ну прекрати.

Она пытается шутить, хоть как-то заставить меня улыбнуться. Но мне совсем не до смеха.

— Беги на работу. Иначе Глеб тебя в черный список закинет за опоздание. Он немного строг в этой теме, — советую я подруге.

— Да нормальный он, — отмахивается Дилара. — А вот его обезьянка — стерва. Бесит меня.

И меня тоже. Но я решаю оставить свое мнение при себе. Мне-то что? Глебу решать, кого в свою жизнь впускать, а кого нет.

— До завтра, дорогая, — прощаюсь я с подругой.

— О! Я совсем забыла. Держи, — она протягивает мне ключи от машины. — Брат всю ночь над твоими «царапинами» работал. Сказал, с тебя ужин, — игриво подмигивает мне.

— Размечтался, — закатываю глаза. Брат Дилы хороший парень. Трудолюбивый и умный. Однако совсем не в моем вкусе. — Спасибо вам большое. Что бы я без вас делала.

Отправив мне воздушный поцелуй и пожелав терпения и сил, подруга уходит. Целый день хожу из угла в угол в палате отца, не нахожу себе места. Ближе к вечеру решаю что-нибудь перекусить. Потому что желудок урчит, напоминая, что в последний раз я ела в пять утра. Иду в ближайший маркет и покупаю пирожные. Сажусь на лавочку во дворе больницы, думаю о своем.

Без отца будет сложно. Очень сложно. Отношения у нас не очень, но, несмотря на это, пока он жив, я чувствую за спиной опору. Мне есть на кого положиться, надеяться, что выручит в нужный момент. Даже не представляю, что со мной случится, если вдруг его не станет. Как мамы не стало. После ее смерти я на два года закрылась в себе. Ни с кем не общалась, ни с кем не делилась переживаниями. Учеба, потом запиралась в комнате, зубрила учебники. Поставила себе цель — поступить в университет и получить хорошую профессию. Добилась. Но мамы все равно не хватает.

Рядом со мной садится мужчина. Я невольно поворачиваю голову и встречаюсь с ним взглядом. Бестужев. Даже удивительно, что он вернулся.

— Не спросишь ничего? — говорит с легкой усмешкой.

— А нужно? — тихо уточняю я.

— Ну у тебя всегда полно вопросов. Ответы на которые у тебя перед носом, если включить логику.

— Хочешь сказать, что волновался за меня? То есть за моего отца? И решил навестить? — хмыкаю в ответ. — Спасибо. С ним все нормально. Послезавтра выпишут. Ты с работы?

— Откуда еще, — раздраженно бросает он, опуская взгляд на бумажный пакет. — Не угостишь?

Блин! Я бы с удовольствием, но там осталось всего одно пирожное, половину которого я уже съела.

— Не осталось. Прости.

И он снова усмехается, не верит. Забирает пакет и достает оттуда укушенную сладость, отправляет в рот. Я аж глаза от удивления распахиваю. Значит...

— Вкусно, — кивает. — Но мало. Тут неподалеку хороший ресторан есть. Если хочешь, можем нормально поужинать. Что скажешь? — выгибает он бровь.

Он что, меня на ужин приглашает?

— Я... Не хочу оставлять тут отца одного. Извини, — вздыхаю.

Будь это совсем другой день, я бы с удовольствием согласилась. Но вслух естественно я это не произношу.

— Хорошо. Тогда сваливаю домой. А ты береги себя, — пробегается по моему лицу оценивающим взглядом. — Выглядишь неважно. Все круто будет. Я уверен.

Он смотрит в мои глаза. Не сводит синих глаз несколько секунд. Усмехаясь, разворачивается и уходит.

Мне бы его уверенность.

— Бестужев, — зову я его в последний момент. Он останавливается и плавно разворачивается.

— Да? — подходит вплотную.

— Я согласна, — шепчу одними губами не понимая, почему так трясусь. Почему волнуюсь. Но меня буквально в дрожь бросает.

— Отлично, — довольно ухмыляется он. — Но в следующий раз зови меня по имени.

— Я его вообще-то не знаю! — восклицаю.