Отель - Олег Андреев

– Что – все? Вы вернете мне деньги?

– Это будет посложнее, но возможно. Я беру пятьдесят процентов.

Пайпс поняла, что это обыкновенный рэкетир.

– Нет, – сказала она. – Это слишком много.

– Тогда есть другой вариант, – сказал рэкетир. – Продолжать стройку.

– С этой конторой я не буду больше иметь никаких дел! – отрубила Пайпс.

– А зря. Они построили Макдоналдс на Тверской, небоскреб Газпрома. Вы видели эти здания?

– Да. Это что, правда они? Не похоже.

– За качество работ я беру всего пятнадцать процентов, – сказал рэкетир.

Пайпс задумалась.

– Мне надо посоветоваться.

В тот же день она связалась с менеджером Макдоналдса.

– Точно, – ответил он. – Это они нам строили.

– Скажите честно как американец американке: вам кто-нибудь помогал?

– Ну… если только немного.

– Немного – это сколько? Пятнадцать процентов?

– Двадцать, – нехотя сознался менеджер.

– А вы не знаете, как ваш помощник действовал?

– Да уж лучше бы я этого не знал.

– И все же?

– Да бил он их.

– Как это?

– Очень просто. Каждую неделю приходил на стройку и бил бригадира и прораба. А каждый месяц директора и главного инженера. Надо сказать – действовало безотказно.

Чарли думала недолго. Ей самой хотелось надавать пощечин всем этим разгильдяям.

Через полгода гостиница была построена.

Со всеми затратами она обошлась Пайпс вполовину дешевле, чем если бы ее строили американцы или хотя бы югославы.

Только за внутреннюю отделку соотечественники содрали с Чарли все сэкономленное. Но зато уж сделали на славу.

Комплекс включал в себя пять этажей. Первый, соответственно, гостиничные службы, охрана, рестораны, бары, магазины, пять саун, два бассейна, боулинг, огромные холлы и гардероб.

Остальные четыре – апартаменты. Всего их было в гостинице двести. По пятьдесят на каждом этаже. А еще на втором – кинотеатр, на третьем – конференц– и банкетный зал «Композиторский», на четвертом – «Поэтический», а на пятом – «Артистический». Эти залы, в свою очередь, делились на два, на четыре и на восемь специальными перегородками. То есть можно было заказать как весь зал, так и, скажем, одну восьмую или одну четвертую и так далее. Оборудованы они были по последнему слову техники. Тут даже можно было проводить международные симпозиумы, которые, кстати, и начали проводиться в гостинице в очень скором времени.

Надо ли говорить, что в гостинице действовали двадцать четыре пассажирских и десять технических лифтов. Что исправно работали свои прачечная и химчистка, что было семь кухонь, в каждой из которых свой шеф-повар. Чарли особенно гордилась тем, что у нее работали два француза и три итальянца. Дорогие кулинары, но они того стоили.

Но еще прежде, чем все это начало работать, двигаться, улыбаться, убирать, ухаживать, следить, мыть, готовить, поселять, покупать и продавать, надо было, чтобы кто-то эти глаголы заставил действовать, и действовать отлично.

Пайпс сама набирала работников. Всех семьсот девяносто девять.

Восьмисотым работником была она сама. Почему такая точная цифра? А очень просто. Гостиница поначалу ставила себе цель получить хотя бы четыре звездочки. А звездочки – это не только уровень обслуживания, это еще и количество обслуживающего персонала на каждого проживающего. Если проживает двести человек, а так и планировалось в «Калифорнии», то соответственно, умножив на четыре, получали восемьсот.

Отбор был строжайший. К этому времени у Пайпс уже работал Карченко, он каким-то только ему ведомым путем доставал подробнейшие досье на каждого серьезного претендента. Но если Пайпс и волновало прошлое ее сотрудников, то куда больше ее заботило их общее будущее.

Она сразу поняла, что специалистов гостиничного дела в этой стране нет. Ни одного. Всех их придется обучать, начиная с азов.

Но самое страшное, что открыла Чарли, в этой стране не было улыбающихся людей. А вот этому обучить будет потруднее. Поэтому она выбирала хотя бы немрачных, незлых и несердитых. И еще, конечно, миловидных. Да, такая жестокая работа – некрасивым, старым, калекам здесь места не было.

Ну высшее звено, конечно, пришлось отправить учиться в Германию. А с низшим и со средним занимались специалисты, вызванные из Штатов. Русские делали успехи. Вообще по натуре своей они оказались очень добрыми людьми. Скажем, далеко не все брали чаевые, стеснялись. И даже этому их приходилось учить. Ведь чаевые составляли часть заработка. В Америке с чаевых даже берут налог.

Да, эту школу сервиса Чарли долго будет вспоминать. Но в конце концов и она осталась позади.

Гостиницу открывали пышно, был московский мэр, даже кто-то из правительства, – вот уж Чарли не думала, что открытие гостиницы станет чуть ли не всероссийским событием. Все восхищались и поздравляли, а на следующий день начались будни. И начались они с того, что явилось десятка полтора инспекций, которые постановили – гостиница не соответствует никаким нормам, ее надо срочно закрывать.

И тут Чарли снова вспомнила своего знакомого рэкетира.

На этот раз он пришел не один. С ним был еще какой-то человек восточного типа. Условия, которые они поставили, Чарли принять никак не могла. Они требовали двадцать процентов акций в вечное пользование.

И самое страшное, что Чарли даже не надо было соглашаться. Рэкетир был предельно откровенен. Все эти комиссии в гостиницу послали именно они. Если она хочет, чтобы гостиницу никогда не открыли, пусть попробует без них. Нет, конечно, она может попытаться, вдруг у нее получится, но ведь бывает так, что гостиницы горят, взрываются, да и ее жизнь тоже не вечна.

Чарли бросилась за советом к американцам, кого черт дернул обосновать свое дело в России, и все они в один голос ей твердили: это еще по-божески. Тут она впервые услышала слово «крыша». И на следующей встрече с рэкетирами только спросила:

– А чья у меня будет «крыша»?

– Чеченская, – ответили ей.

И она осталась довольна. Все знакомые также в один голос пели: чеченская «крыша» самая надежная.

Гостиница теперь работала без перебоев, как часы. Комиссий не было. Чеченцы получили свои двадцать процентов. Но Пайпс давно решила, что она избавится от «крыши». Как? Она пока не знала. Но была уверена: этот светлый час обязательно настанет.

А год назад, когда застрелили Джимми Донсона, она поняла: чеченцы думают о том же – они ждут своего светлого часа. И вполне недвусмысленно предупредили ее.

Сейчас она припарковала машину на служебной стоянке и вошла в холл отеля.

Здесь она была хозяйкой.

Глава 12

Уже все знали, что Рэбидж остановился именно в «Калифорнии» и что он отправился с утра пораньше осматривать Красную площадь.

Фанатки обменивались круглыми бляхами значков с физиономией своего кумира и надписью «Treasure».

Причем каждая была глубоко убеждена в том, что именно она осталась в выигрыше. В сущности же, они сейчас были больше, чем когда-либо, похожи на туземцев, разменявших большую раковину на несколько мелких, ведь только им была доступна и понятна «истинная» ценность никелированных кружочков. Впрочем, подобный натуральный обмен практикуется с младых ногтей еще в начальных классах средней школы, и взрослым его понять не дано. Например, ваш сын тайком уносит утром милую вещицу, которая стояла в секретере многие годы, досталась по наследству или была приобретена на заре туманной юности во время романтического путешествия в Коктебель, а взамен в его рюкзачке появляется горсть цветных вкладышей от импортной жвачки. Можете сколь угодно долго доказывать отпрыску неравноценность приобретения, все равно он будет глубоко убежден в своей правоте. Искать выменянную вещь тоже бесполезно, ибо она уже пошла по рукам. И где-то в другой квартире, может на другом конце города, чужой папа в этот момент решительно выдергивает кожаный аргумент ремня.

Не успели девицы вполне насладиться результатами сделки, как по группе ожидающих у центрального входа в отель пробежала легкая волна возбуждения. От центральной площади показался кортеж из нескольких автомашин представительского класса. Три самые большие свернули к парадному подъезду, и туда, валя турникеты, устремилась основная толпа фанатеющих. Две машины поскромнее и попроще, не снижая скорости, свернули за угол в направлении служебного входа. Ушлые в этих делах подруги сразу смекнули, что к чему, и, выпростав свои гибкие тела из клубка конкуренток, бочком-бочком устремились к служебному входу.

Между тем шестая машина оказалась никем не замеченной. Она появилась с небольшим промежутком во времени и, ничем не афишируя своего присутствия, приткнулась у бокового входа. Дополнительный наряд милиции, вызванный предусмотрительным секьюрити, восстановил порядок. Фанаток оттеснили за барьер, и только нескольким счастливицам пришлось довольствоваться пуговицей с блейзера второстепенной певицы, работающей в «Treasure» на подпевках. Как в бурной речке возникают водовороты, так вокруг пуговицы в момент возникло завихрение, но тут же рассосалось.