Некто или нечто? - Михаил Ефимович Ивин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наступает новый, двадцатый век. Что несет он Дмитрию Ивановскому, человеку, открывшему мир, населенный удивительными созданиями, которых еще никто не видел? Прижизненную славу, почет, богатство, всеобщее признание? Увы, нет. Равнодушное замалчивание его открытия, семейное несчастье, преждевременную смерть — да. И, как для всех, — три войны, одна жесточе другой, разруху, голод…
Но он не прорицатель, он не берется предугадывать свою судьбу, это не занятие для ученого.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Глава четвертая
Опасный карлик
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Совершив открытие, Ивановский тем самым еще и обогатил исследователей новым методом. В научных журналах стали появляться сообщения о возбудителях различных болезней, пойманных за руку тем же способом, который впервые применил русский ботаник, изучая мозаику табака.
На рубеже двух веков наступила «эпоха фильтраций». Свеча Шам-берлена обрела новые свойства.
Немецкие врачи-бактериологи Ф. Леффлер и П. Фрош долгое время тщетно искали возбудителя ящура, острозаразной болезни, поражающей чаще всего крупный рогатый скот. Они просматривали под микроскопом лимфатическую жидкость и слюну больных животных. Они пытались размножить возбудителя на питательных бульонах. Все безуспешно. Повторилось то же, что Ивановский наблюдал в Никитском саду.
Наконец, лет через шесть после выступления Ивановского в Академии наук, Леффлер и Фрош поставили такой опыт: впрыснули одному теленку лимфу, заведомо зараженную ящуром, а второму — лимфу, взятую от больного животного, но трижды профильтрованную через свечу Шамберлена.
Оба теленка заболели ящуром одновременно.
Немцы опубликовали свои наблюдения еще до Бейеринка. Имени Ивановского они не упомянули. После того как Бейеринк вскоре подтвердил его приоритет перед всем миром, Ивановскому уже стало не к чему выяснять отношения с Леффлером и Фрошем. Кажется, никто так и не дознался, почему немецкие врачи обошли молчанием своего русского предшественника — то ли по забывчивости, то ли потому, что не знали его работы?..
Во всяком случае, Леффлер и Фрош уличили возбудителя ящура. Увидеть его, впрочем, удалось еще очень нескоро, ибо он — карлик даже среди своих собратьев, тех сверхмалых созданий, которые после Бейеринка стали именоваться вирусами.
Ящур — болезнь, поражающая коров и антилоп, жирафов и северных оленей, слонов и людей; страдают от нее также свиньи и козы, овцы и ламы. Не болеют ящуром лошади.
В Европе ящур известен давным-давно. Время от времени, распространяясь с быстротой пожара, он нападает на крупный рогатый скот, поражая громадные стада, захватывая целые страны. Следом за коровами и быками начинают заболевать овцы, козы, свиньи. Иногда ящур поражает и человека; чаще всего страдают дети, которым дают сырое молоко от больных коров.
Распознать болезнь нетрудно. Животные плохо едят, прекращают жвачку, а затем и вовсе отказываются от корма; больные неподвижно стоят, опустив голову, из углов рта тянется длинными нитями пенистая слюна; температура повышена, возникает жажда. На языке, во рту, на конечностях между копытами, а у коров и на вымени, появляются язвы. Корова резко сбавляет удой.
Взрослый скот, переболев ящуром, чаще всего выздоравливает. Но молодняк иногда погибает почти поголовно. А злокачественная форма болезни может вызвать большой падеж и взрослого скота.
При любом течении болезни ящур приносит огромные убытки. Снижается вес скота, коровы дают меньше молока; удои продолжают снижаться и после выздоровления животных. Дорого обходятся лечение и уход за больными, дезинфекция помещений.
Открытие Леффлера и Фроша, разумеется, обнадежило врачей, микробиологов, животноводов. Думалось, что теперь-то удастся одолеть опасную болезнь. И вот прошло более полувека. Вирус, вызывающий ящур, увиден под лучом электронного микроскопа, сфотографирован множество раз; довольно хорошо изучены его повадки. А вот извести болезнь, им вызываемую, не удается.
В 1958 году ящур напал на скот разом в тридцати девяти государствах, главным образом европейских. Да и в последующие годы сильные вспышки наблюдались во многих странах,
Что же это за создание такое, вирус ящура?
Если построить возбудителей наиболее распространенных вирусных болезней по росту, по ранжиру, выражаясь военным языком, то вирус ящура окажется на крайнем левом фланге. Мерой длины для вирусов служит миллимикрон — миллионная доля миллиметра. Длину в один миллиметр еще можно себе представить. Ну, а в миллимикрон? Он так относится к миллиметру, как миллиметр к километру. Размеры небольшой животной клетки, легко различимой в обычный световой микроскоп — 9000 миллимикрон.
А теперь подойдем к шеренге, в которую построены вирусы. На правом фланге мы увидим возбудителя оспы. Его длина — 260 миллимикрон. На левом фланге — вирус ящура: 20 миллимикрон. А некоторые разновидности нашего карлика вообще даже не превышают десяти миллимикрон.
При такой своей малости вирус ящура обладает необычайно высокой вирулентностью, то есть способностью долго сохранять и быстро разносить заразу.
О вирусе ящура в разных странах опубликовано множество исследований. Микробиологи, а затем вирусологи — представители новой науки, возникшей после открытия Ивановского, — изучали его повадки, привычки и вкусы. Ученые наблюдали карлика на пастбищах, где больной скот оставлял вирус на стеблях растений со слюной; брались пробы в навозных кучах, в сточных канавах, в стогах сена, в силосе и свекольном жоме; исследовалась шерсть животных.
Его союзники — холод, сырость, мрак. Его враги — солнце и тепло. Ультрафиолетовые и тепловые лучи губят карлика очень быстро. Температуру плюс 60 градусов он способен выносить лишь 15 минут, при восьмидесяти градусах погибает почти мгновенно.
При температуре минус сорок градусов он сохраняет свои заразные свойства больше года. Ясно, что в замороженной мясной туше вирус ящура может гнездиться очень долго.
Долгое время наблюдали за карликом на одном из высокогорных пастбищ Таджикистана, где климат весьма суров. И установили, что на поверхности земли вирус сохранял здесь жизнеспособность более семи месяцев — всю долгую зиму. Даже в сухой казахской степи карлик летом сохранялся около месяца. В стоге сена, заложенном осенней холодной порой, вирус продержался около двухсот дней. Если стог сметывали в сухое теплое время, то вирус выдерживал там лишь 108–140 дней.
В стойлах для скота он живет больше месяца; в навозной жиже зимой—103 дня; в теплой навозной куче — месяц; в мерзлом навозе — 168 дней, а возможно и дольше, пока не оттает; на высохшей шерсти скота — до сорока дней; на отрубях —
