Шамбала миф или реальность - Вик Спаров

При расставании царь Фраот дает Аполлонию рекомендательное письмо к старейшине браминов, Иарху, в котором просит принять гостя дружественно как божественного мужа. Вот что говорится в этом письме: «Царь Фраот учителю своему Иарху и сотоварищам его. Радуйтесь! Аполлоний, муж премудрый, полагает вас мудрее себя и явился, дабы поучиться у вас. Итак, отошлите его не прежде, чем узнает он все, ведомое вам, и не пропадет ничто из науки вашей, ибо превосходит он всех людей памятливостью… Спутники его также достойны похвал за преданность свою столь великому мужу. Желаю тебе и товарищам твоим всего наилучшего».

После долгого путешествия по странам, полным чудес, Аполлоний и его спутники прибывают в богатую и цветущую местность и наконец видят вдали скалы, на которых стоит крепость мудрецов. Здесь проводник в благоговейном ужасе падает ниц, ибо простые индусы боятся этих мудрецов больше, нежели своего царя. Да и сам царь, правящий этой страной, часто обращается к мудрецам за советом, почитая их за выразителей слова Божьего. Когда путники приближаются к селению, расположенному неподалеку от холма, на коем обитают мудрецы, они видят юношу, спешащего им навстречу. Неизвестно, какими путями, но мудрецам заранее было известно о прибытии Аполлония, и они послали ему навстречу проводника, чтобы тот указал им путь к святому месту. Путешественников поражает, что юноша говорит с ними по-гречески. Аполлоний оставляет своих спутников в Селении, а сам вместе с учеником следует за молодым человеком на холм, ибо «так велели свами».

Холм мудрецов, высотой с афинский Акрополь, окружен обрывом и окутан облачным туманом; здесь и обитают мудрецы, становясь по собственному желанию то видимыми, то невидимыми. Поднимающиеся на гору в первую очередь видят колодец, излучающий голубое сияние, — его вода считается святой. А у самой вершины расположен огнедышащий кратер, у которого индусы очищаются от невольных прегрешений. Огню здесь поклоняются как святыне и получают его непосредственно от лучей солнца. Поэтому ежедневно в полдень здесь поют светилу гимны.

Гору недаром считают центром Индии, ибо на ее вершине обосновались мудрецы-брамины, «сверхземные существа», по словам Аполлония, хотя и живущие на земле: «Они обитают на земле и не на земле, без стен оборонены и не владеют ничем, кроме всего сущего». Во время совершения священных обрядов в честь Солнца они, не предпринимая к тому никаких усилий, легко поднимаются в воздух на два локтя от земли. Днем мудрецы просят Солнце сделать землю цветущей и счастливой, а ночью просят солнечный луч, который они чудесным образом сохраняют, не оставить людей во мраке. Они по желанию вызывают дождь или разгоняют тучи и получают солнечный свет. Без каких-либо приготовлений и видимых усилий они получают все, чего только ни пожелают.

Внешний облик самих браминов прост, но величествен. Они носят длинные волосы, голову повязывают белой повязкой, а их «священное одеяние», как называет его автор, сделано из одного куска ткани, «из самородной шерсти, которую производит земля». Ходят они босиком. У каждого брамина имеются перстень и посох, обладающие чудесными свойствами, и с их помощью мудрецы могут добиться всего, но эти знания они хранят в тайне.

Когда Аполлоний входит в обитель, мудрецы идут ему навстречу, а старейшина братства по имени Иарх остается сидеть в своем украшенном резьбой кресле. Видимо, имя Иарх является сокращением греческого слова hierarchies — «владыка», хотя некоторые исследователи возводят его к санскритскому arhat (архат), высшей духовной степени в буддизме. Разговор ведется на греческом языке. Аполлоний со всеми присущими ему сердечностью и искренностью говорит, что не сомневается в том, что знания браминов намного глубже и божественнее его собственных, поэтому он и предпринял столь далекий путь, какого досель ни один из его соотечественников не совершал. Начиная беседу, Иарх говорит, что не станет его ни о чем расспрашивать, ибо ему все уже известно. Он сообщает Аполлонию некоторые подробности его жизни, и последнего глубоко поражают ясновидческие способности старейшины святой общины. Иарх говорит, что и Аполлоний может приобрести эту мудрость и что он, Иарх, готов его обучить этому.

После обряда поклонения Солнцу, когда все присутствующие хором исполнили гимны, на несколько минут зависнув в воздухе, начинаются философские беседы. По традиции, заведенной в греческой философии, мудрецам, утверждающим, что им ведомо все, Аполлоний предлагает вопрос: ведают ли они о себе? Вопрос этот далеко не случаен, ибо познание себя греки считали наиболее трудным делом жизни. Иарх отвечает: «Мы потому и всеведущи, что, прежде всего, познали самих себя; никто бы из нас не предался сему любомудрию, не постигнув прежде самого себя». Тогда Аполлоний спрашивает: «Кем же вы себя считаете?» — «Богами», — отвечает Иарх. «А почему?» — «Потому, что мы добрые люди».

Далее, спрошенный, что он думает о душе, Иарх отвечает, что тут его взгляды совпадают с учением Пифагора и египтян, то есть он верит в реинкарнацию и даже помнит свои прежние воплощения. Аполлоний тоже помнит, что в прошлой жизни он был кормчим на египетском судне (так на языке символов называли правителя Египта).

Аполлоний гостит у индийских мудрецов четыре месяца и знакомится с их жизнью и учением. К сожалению, они переданы лишь в немногих фрагментах, да и то пропущенных через призму субъективного восприятия. В этом учении нашли отражение и пифагорейство, и неоплатонизм, да и элементы греческого политеизма, похоже, тоже ему не чужды. Иарх говорит, что они, в отличие от греков, признают пять стихий, а не четыре; пятая — это эфир, который они считают «первоначалом богов». Ибо все, что вдыхает воздух, смертно, но все, что пьет эфир, бессмертно и божественно. Космос, по его мнению, — живое существо, причем двуполое, поскольку совмещает в себе женское и мужское начала. Первопричина космоса — Бог, хотя части света управляются многими другими божествами. В сущности, весь мир наполнен богами (т. е. духами).

Далее в своей беседе они касаются астрологических вопросов, обсуждают искусство ясновидения и предсказания — мантику. О людях, которые привержены искусству мантики, Иарх говорит, что те, благодаря ему, становятся божественными и трудятся во спасение человечества. Но стать пророком может лишь тот, кто совершенно чист душою, чей разум чужд малейших зла и тщеславия и чей разум никогда не замутнен. «А стало быть, нечего дивиться, — говорит Иарх Аполлонию, — ежели ведома сия премудрость и тебе, чья душа преисполнена эфиром».

Дар пророчества тесно связан с целительной силой и врачеванием. Сам Иарх также обладает исключительными способностями врачевания. А потому в ашрам нередко наведываются разные люди и просители, которые ищут совета и помощи. Так, приходит одна женщина, сын которой одержим демоном, и Иарх дает ей средство для изгнания злого духа. Затем Иарх исцеляет хромого, слепому возвращает зрение, помогает советом роженице и обучает отца, как вызвать в детях отвращение к вину. В пище члены общины довольствуются малым — лишь сушеными плодами, кореньями и злаками.

Иарх дарит Аполлонию семь перстней, на которых начертаны имена семи планет, причем каждое кольцо надлежит носить в определенный день неде-, ли. Затем он знакомит его с удивительными животными и редкими самоцветными камнями, которые притягивают все предметы и так сияют, что превращают ночь в день. Иарх вообще относится к Аполлонию с большим уважением, называя его возвышенным и божественным человеком. Наконец, прощаясь, Иарх говорит гостю, что не только после смерти, но еще при жизни многими он будет почитаться как бог.

Эти месяцы, проведенные у индийских мудрецов, дали Аполлонию очень многое для достижения полной зрелости духа. Он возвращается в Элладу, воистину просветленный духом, и с этого момента начинается его беззаветное служение на благо человечества. Многое в учении Аполлония напоминает Христово Евангелие смирения сердца. А одна из основных его заповедей гласит: любите друг друга и помогайте друг другу. Его проповеди исполнены человеколюбия и любви ко всем живым существам. С терпимостью и уважением относился он ко всем религиям, но своей миссией считал их очищение и укоренение философского подхода к ним. Аполлоний объехал весь культурный мир того времени, от Вавилона до Испании, и повсюду учил нравственности и истинной вере, творя чудеса, пророчествуя и исцеляя, закладывая благодетельные и несокрушимые оплоты духа в сердцах людских. Подобно Христу, он тоже воскрешал из мертвых и прекращал болезни и эпидемии, которыми были поражены многие страны. «Как это происходит, — изумляется современник Аполлония Юстин Мученик, — что талисманам Аполлония… присуща сила охранять от разъяренных, бушующих волн, от буйных ветров и от нападений хищных зверей? И в то время как чудеса Господа нашего (Иисуса) сохраняются только в преданиях, чудеса Аполлония являются нам как действительные и многочисленные факты наших дней». Воистину, многие страницы жизнеописания Аполлония читаются как высочайшее провозвестие.