Схватка с кобрами - Крэйг Томас

За тобой следуют двое, и они знакомы со старым способом попеременной слежки из машины и пешком... до последнего момента ты едва не прозевал их – так хорошо они сработались.

Хайд с удивлением почувствовал, как по спине пробежал легкий холодок, будто сзади открылась дверца холодильника...

Шумно вздохнув, он выпрямился и отрицательно затряс головой, увидев в узких дверях хозяина лавки. Подталкиваемый движущейся толпой, выставил руки ладонями вперед, смущенно отказываясь от расхваливаемых товаров. Выбравшись из тени балкона на вечерний свет, влился в текущую мощным потоком толпу, теперь более отчетливо понимая намерения следовавшего где-то позади сыщика.

Дошел до угла улицы, вливавшейся здесь в Чандни Чоук, где людской поток разливался шире и замедлял движение. Пришла уверенность в себе, на плечах и спине приятно покалывало кожу. Позади базарных крыш многоголосой Чандни Чоук катился блекнущий рыжий солнечный шар. Яркие груды бьющих в нос пряностей и специй... лавки, палатки, повозки с запряженными в них быками, автобусы, древние такси и редкий "мерседес", пытающийся вторгнуться в нечто похожее на съемочную площадку остросатирического фильма о последних днях английского владычества...

Окончательно пробудился.

Жадно вдохнул воздух, наполненный одновременно отталкивающими и взбадривающими запахами навоза, притиснутых друг к другу человеческих тел, бензина и еды. Собрал мышцы и нервы в комок. Небрежно нырнул под прилавок с рулонами шелка – на базарной площади появился пеший сыщик и тут же нервно закрутил головой: неужели упустил объект? Хайд чуть ли не потирал руки от удовольствия. Знакомая игра. В рюкзаке – "хеклер энд кох", пуля в патроннике. Но до наступательных действий далеко. Он прижался спиной к витрине, за которой на крюках висели полоски неподдающегося опознанию мяса. Дряхлый "форд", словно молодой лосось, ткнулся носом в людской поток и остановился, не сумев вывернуть с боковой улицы. Хайд сдержал удовлетворенную усмешку. Стал ждать.

Пеший принялся проталкиваться к машине. Хайд уже был в переулке – жалкие домишки, зловонные задние дворы, заваленные мусором, кишащие крысами и голодными собаками тесные проулки. Он его нашел, пересчитал, начиная от угла – этот? Нет, следующий, с пьяно покосившейся крышей и сползающей щепой. Толкнув плечом болтающуюся калитку, осторожно направился через двор. Среди мешков с мусором и сломанных картонных коробок возился будто брошеный вместе с мусором ребенок.

Через открытую дверь вошел в тесную прихожую с постеленным на утоптанную землю растрескавшимся линолеумом. Нервы напряжены. Успокаивая себя, пощупал за плечами рюкзак. Пистолет – привычный старый друг. Постоял у подножия узкой лестницы, прислушиваясь к разговорам покупателей в магазине и доносившемуся с улицы шуму. Послушал, что наверху – звуки радио и лепет ребенка. Мужской голос. Хорошо, значит, вернулся с работы. Стал тихо подниматься.

Днем он раз мельком видел Роз, самую крупную фигуру в группе, поспевавшей за высокой необычайно красивой индуской вокруг здания парламента. Сам он в это время таскал за собой тех двоих, совершая другую, более невинную, экскурсию по городу, прежде чем отважиться нырнуть в Старый Дели.

А теперь так приятно тряхнуть стариной, пусть игра только в самом начале. Собрать достаточно доказательств, чтобы выручить Касса, заинтересовать Шелли в спасении бедняги...

...если они имеются. Поднявшись наверх, он деликатно постучал в тонкую фанерную дверь. Радиоприемник или телевизор мгновенно замолк. Дверь открыл крупный индиец средних лет. Он был явно поражен, увидев белого человека, но быстро пришел в себя, изобразив недоумение. Похоже, ожидал, что кто-нибудь когда-нибудь каким-то образом явится, и был готов к определенному ответу.

– Говорите по-английски?

Мужчина, будто настраиваясь на другой язык, прокашлялся, затем просто кивнул головой.

– О, хорошо, – рассеянно поправляя очки, одергивая лямки рюкзака, начал Хайд, думая о лестнице позади себя и ничем незащищенной спине. – Видите ли, я... я кузек Филипа Касса... можно сказать, брат...

Он понял, что, как он ни хитри, его здесь ждали. В открытое окно позади чернеющей в свете заходящего солнца фигуры индийца доносился уличный шум. Хайд вдруг понял, что его здесь не боятся, как в этом случае реагировал бы кто-нибудь, не имеющий отношения к властям, но приход его предвидели. Что-то не так и становилось совсем не так. Хайд продолжал играть роль.

– Видите ли, господин Банерджи...

– Боюсь, что вы ошиблись... по какому адресу вы ищете, господин?..

Пора уходить...

– О... вы не господин Банерджи? Видите ли, мой брат называл вас; он даже говорил, что вы один из тех, кто мог бы согласиться дать положительно характеризующие его показания.

– О, нет, не понимаю, – покачал головой индус.

– Мой брат, Филип Касс... он ссылался на вас. – Хайд недоуменно пожал плечами. Повертел в руках очки. – Видите ли, я здесь только из-за него... ничего здесь не знаю. Фил просил меня сходить к вам.

– Не думаю.

Чиновничья фраза, означающая, что разговор окончен. Теперь уж никаких сомнений. Ясно, что подсадка, вместо... Бедняга Банерджи. Кем бы, черт побери, он ни был.

– Значит, вы не господин Банерджи... а он здесь не проживает?

– Господина Банерджи здесь нет.

Обрубили... Связник Касса был им известен, или же они до него докопались и посадили вместо него другого... а Банерджи гниет где-нибудь на загородной свалке. Но подсадили профессионала, а это значит, что здесь участвуют разведывательные службы. Выходит, слежку ведет разведка, следит за профессионалом, а не каким-нибудь простаком... Они приняли меры, чтобы обрубить связи Касса, – вот что важно. Все под контролем министра Шармара. Не только эта ловушка – теперь относительно нее нет никаких сомнений, – но и возможные последствия. Кто-нибудь может появиться, как тот задравший ногу тощий пес, вынюхивая, что произошло на самом деле. Хайд почувствовал, как горячей струей в кровь хлынул адреналин.

– А-а, понятно. Должно быть, перепутал адрес или фамилию. – Опять повертел в руках очки, поправил лямки, ссутулился, изображая случайного безвредного посетителя. – Извините за беспокойство.

Индиец пожал плечами. Хайд, продолжая извиняться, повернулся и стал спускаться по узкой скрипучей лестнице. Услышал, как за спиной захлопнули дверь.

У подножия лестницы стоял человек. За спиной Хайда снова открылась фанерная дверь. Мужчина через плечо Хайда посмотрел вверх. Потом их взгляды встретились – угрозы не чувствовалось. Хайд безобидно улыбнулся – это был сидевший у него на хвосте сыщик, тот, пропуская его, шагнул в сторону. Овладев собой, Хайд шагнул во двор, где одетая в сари молодая потрясающе красивая индуска брала на руки младенца. Под его взглядом она опустила глаза. Выскользнув в косую калитку, он торопливо двинулся по переулку, смешиваясь с толпой на Чандни Чоук. Водитель потрепанного "форда" сразу насторожился, но, видно, поняв поданный ему из-за спины Хайда знак, успокоился... облегченно вздохнул. Хайд, разглядывая дома и все еще толпившихся людей, прошел мимо...

...правда, не в состоянии унять колотившую его сильнее толпы дрожь, вызванную неожиданной встречей. "Хвост" среагировал на приказ того, кто занимал квартиру Банерджи. Значит, там поместили более важную птицу. Связника Касса накрыли и заставили замолчать... если у него была семья, то теперь ее тоже там нет. Но сам он пока что не скомпрометирован. Его неуверенная манера, соответствующий легенде бессвязный рассказ убедили того, наверху, и его не станут проверять. Они поверили, что Касс послал его без каких-либо задних мыслей.

Изнемогая от шума и липкой духоты, Хайд проталкивался сквозь толпы вечерних покупателей. Несколько раз останавливался, делая вид, что разглядывает прилавки и витрины. Потрепанный "форд" с изнывающим от скуки водителем тащился позади.

Шармар стремился похоронить это дело как можно глубже. Чем больше вина, тем глубже могила. Старое изречение подходило как нельзя лучше. А для Касса оно звучало весьма серьезно. Шелли нужно вызволять Касса – и побыстрее. Шармар, несомненно, в наркобизнесе, связан с выращиванием, вполне вероятно, с очисткой, даже с доставкой... скорее всего, через Балканы. Ни сербы, ни хорваты, ни словенцы этот транзит не останавливали – каждому что-нибудь да перепадало. И Касс, как малый ребенок, влип в эту игру и оказался в самой трясине.

Он потер подбородок. Шелли придется его выручать – иначе доставят домой в ящике.

Вызванный с заседания комитета парламентской фракции конгрессистской партии В.К., закрыв за собой дверь, поспешно вышел в приемную. У окна в меркнущем свете дня стоял Пракеш. Черты лица неразличимы в сумерках. За окном в последних проблесках света переливался декоративный бассейн и сверкали струи фонтана. В.К. подошел к брату.