Пропавшие в Стране Страха - Алексей Слаповский

А Вик не в армии, он не подчиненный генерала, поэтому терпеть не собирался:

– Извините, господин Бешеный Генерал…

– Что?! – взревел БГ. – Как ты меня назвал?!

– Извините… Я просто слышал, что вас так называют… Борис… Григорьевич?

– Гаврилович, только тебя это не касается, ты должен обращаться «товарищ генерал», понял?

– Нет, – спокойно ответил Вик. – Я лицо гражданское, а не солдат, я не имею права называть вас товарищем генералом. Я что хочу сказать, Борис Гаврилович, нехорошо, во-первых, ругаться при детях, хотя мы и не такие уж дети, а во-вторых, нехорошо обзывать тех, кто вам не может ответить тем же.

БГ выпучил глаза, приоткрыл рот. Казалось, что у него в организме что-то застопорилось, он потерял дар речи и способность к движениям. Но вот его отпустило, и он оглушительно заорал:

– Ты! Да я сгною тебя, так, растак и растак! Смелый, да? Видал я таких смелых! Сопли зеленые тут меня учить будут!

Поскольку слово «сопли» было употреблено во множественном лице и генерал при этом метнул взгляд и на Ника, подразумевая, что тот, хоть и молчит, такой же наглец, как и Вик, младший брат обиделся и свою обиду не скрыл. Он сплюнул в сторону, как это принято у них в классе при выражении чувства презрения, и сказал:

– Идиот.

– Не выражайся! – тут же одернул его Вик.

– А сам?

– Я все культурно говорю!

Братья имели возможность обменяться этими фразами, потому что БГ опять переклинило. Целую минуту он пялился на братьев и беззвучно разевал рот: видимо, давненько не говорили ему правду в глаза.

А Людофоб, ставший даже не бледным, а каким-то синим от страха, повалился на колени и тихо скулил, ожидая скорой и жуткой смерти – он не сомневался, что БГ в приступе ярости прикончит его заодно с наглыми мальчишками.

– Да вы… Да я… – Наконец из БГ начали вырываться членораздельные звуки. – Да я душу из тебя выну, паршивец! – заорал он, схватил Ника за шиворот одной рукой и поднял его в воздух. Ник болтал ногами и руками, пытаясь вырваться – тщетно.

– Вы что, совсем с ума сошли? – возмутился Вик. – Сейчас же оставьте ребенка в покое!

– Сам ты ребенок! – даже в бедственном положении не согласился Ник с таким обидным определением. – Я вот его… – И он пытался дотянуться рукой до БГ.

– Сейчас сойдет у меня с ума кто-то! – продолжал орать БГ и второй рукой ухватил за шиворот теперь уже Вика. Пришел черед старшего брата болтать ногами и руками. Но он не очень-то болтал, напротив, старался сохранить достоинство, висел спокойно (ну, или почти спокойно) и продолжал выговаривать БГ:

– Даже удивительно, вы взрослый человек, на такой высокой должности, а так себя ведете! Вы что, совсем себя не контролируете?

И тут БГ захохотал.

– Ну и шутник! Ну и умник! – гоготал он.

Солдаты, естественно, тоже хихикали, преданно глядя на генерала, потому что не смеяться в присутствии начальника, когда тот смеется, считается неприличным, а в армии это еще и нарушение дисциплины, которое при желании можно выдать за измену родине.

БГ поднес к себе Вика и зловеще процедил:

– Ты хоть понимаешь, недоносок, что я могу тебя просто уничтожить? И тебя тоже! – рявкнул он в сторону Ника.

– Вас будут судить! – тут же пискнул Ник, который, если честно сказать, в этот момент слегка сдрейфил. Да и как не сдрейфить? Генерал какой? Бешеный. А бешеный что значит? Псих. А психи за свои поступки не отвечают!

Вик поддержал брата:

– Вот именно! – сказал он. – Судить будут и посадят в тюрьму! А наш отец… Я даже не знаю, что он с вами сделает!

– Что? – спросил БГ с искренним любопытством.

– Да уничтожит вас тоже, и всё! – выкрикнул Ник.

– Да? А как он меня найдет? Как он вообще узнает, что вы здесь? А? Кстати, как вы сюда попали? Отвечать! – встряхнул он братьев.

– Как попали, так и попали, – огрызнулся Вик. Он решил не церемониться с этим грубияном.

Но тут вступил Людофоб. Надеясь заслужить милость БГ, он торопливо сказал:

– Я встретил их в дальних лабиринтах. В самых дальних.

– А как они там оказались?

– Не знаю…

– Тоже мне секрет! – сказал Ник. – У вас там вход у Ракетной горы.

– А откуда вы узнали про вход?

– Очень просто, туда машина вашего этого доктора въехала. Доктора Страхова.

Вик делал Нику знаки, усиленно моргал, Ник только пожал плечами, насколько это ему удалось в его положении: он не видел причины скрывать информацию, считая, что этот самый Страхов такой же, наверно, псих, как и БГ – с какой стати его выгораживать?

– То есть вы проследили за ним? – спросил БГ.

И, не дожидаясь ответа, бросил братьев на землю.

Они шмякнулись, но тут же вскочили, отряхиваясь. Возможно, по отдельности они испугались бы этого, хоть и нехорошо так говорить о взрослых, придурка, но друг перед другом не хотели показать себя трусами.

А БГ выхватил из кармана телефон.

– ПрофЭссор? – спросил он ехидно, именно через Э, будто это ученое звание казалось ему очень смешным. Оно почему-то и в самом деле некоторым кажется смешным – как правило, людям малограмотным и туповатым. И это странно, раз БГ стал генералом, учился же он где-нибудь?

Невидимый Страхов ответил БГ.

– Как же это вышло, профЭссор, что два шпаненка вас выследили, а? Да, представьте себе, проникли!.. Не знаю, еще не решил. Отпускать, сами понимаете, не собираюсь. Прибить их, как мух, и дело с концом. При чем тут – дети?

Братья слушали очень внимательно, пытаясь по репликам БГ понять, к чему идет дело. И дело, кажется, шло к чему-то очень плохому.

Но тут БГ умолк. Слушал Страхова.

– Ну-ну, – наконец сказал он. – Но мы же больных собирали, а эти вроде здоровые. Даже не испугались. Ладно. Договорились. Но учтите: ваша ошибка, вы ее и будете исправлять. Я вам доверяю. Хоть и зря, ох зря!

Посетовав таким образом на свою доверчивость, БГ закончил разговор, сунул телефон в карман, оглядел взъерошенных братьев и неожиданно усмехнулся:

– А вы и в самом деле не пугливые пацаны. Как вас зовут?

Братья представились:

– Николай. Ник.

– Виктор. Вик.

– Ну то-то же, Ник и Вик. Бояться надо тоже с умом. Других – не надо. Меня – надо. Я в детстве вот никого не боялся. Кто посмотрит не так – сразу в рыло! Сейчас вас к доктору отправят, он вами займется.

– Нам лечиться не от чего! – сказал Вик.

– Страхов лучше знает, не от чего или есть от чего!

Меж тем Людофоб, уставший стоять на коленях, сел на землю. В таком положении он наблюдал за общением БГ и братьев, и на губах его стала поигрывать странная улыбочка.

– А ведь в самом деле, идиот! – хихикнул он, показывая пальцем на БГ (чтобы ясно было, кого именно он имеет в виду). – А я боялся. Нет, прав доктор Страхов, я скоро стану здоровым! Я так испугался, товарищ генерал, что чуть не умер, – по-свойски сказал он БГ. – Но все-таки не умер. И даже, похоже, перестал бояться. – Людофоб прислушался к себе, будто страх можно было услышать, и подтвердил: – Точно, не боюсь! Я выздоровел! – Он вскочил на ноги. – Я никого не боюсь!

Людофоб начал приплясывать и в порыве восторга пнул одного из солдат кулаком в ребра, а другого стукнул ладонью по каске. Те перенесли это безропотно, потому что без приказания генерала не решались реагировать. В итоге Людофоб и самому БГ показал кукиш:

– Вот вам! – пел он. – Не боюсь, не боюсь, не боюсь!

Генерал, склонив голову, с любопытством рассматривал Людофоба – так собака удивленно наблюдает за какой-нибудь мухой, нагло влезшей в ее миску с кормом. А потом, зарычав, может двинуть лапой – корм, конечно, рассыплется, но и мухе конец.

Понаблюдав, БГ сделал шаг к Людофобу. Другой. Третий.

И Людофоб с каждым шагом генерала терял свою радость, сникал и увядал.

– Точно не боишься? – вкрадчиво спросил БГ.

– Сейчас не уверен…

– Почему это? Только что был такой смелый!

И БГ медленно, очень медленно начал доставать из кобуры пистолет.

– Вы это… – осипшим голосом сказал Вик. – У нас убийства без суда и следствия запрещены законом!

– И поэтому никто никого не убивает? – спросил БГ.

Вик смутился: он не мог этого подтвердить. Он был уже не маленький и знал реалии взрослой жизни.

– То-то, – удовлетворенно кивнул БГ и начал поднимать пистолет.

Людофоб завыл, заплакал, упал на землю и начал кричать:

– Виноват! Не буду! Ваше превосходительство! Господин генерал! Борис Гаврилович! Маршал! Генералиссимус! Не надо!

БГ не спеша засунул пистолет обратно.

Братья отвернулись.

Им не хотелось смотреть ни на Людофоба, ни на БГ, ни на солдат. И даже друг на друга.

Тут их схватили за плечи и повели к машине. Поместили в кузов и Людофоба.

Через десять-пятнадцать минут приехали на новое место.

Место хорошее, веселое: сад, лужайка, белый дом с колоннами.

По белой лестнице к ним спускался человек, похожий на Айболита и академика Павлова. Это был доктор Страхов.

Лицо его светилось добротой и соболезнованием.