Так целует ужасное чудовище… - Юдина Екатерина

Адлар слишком долго молчал. За это время мы успели пройти через холл и подойти к лифту. Лишь в тот момент, когда мы оказались в нем, мужчина спросил:

– У тебя все нормально с Дагласом?

– Да, – я кивнула. Сегодня Адлар впервые спросил о Тейлоре. Все предыдущие дни мужчина вел себя так, словно его вообще не существует. Или мне казалось, или он действительно терпеть не мог Дагласа.

– Неужели? – Адлар мрачно свел брови.

– Да, все нормально. Вернее, нормально настолько, насколько это вообще возможно.

Еще некоторое время мужчина все так же пристально смотрел на меня. Отвел взгляд лишь в тот момент, когда створки лифта разъехались.

– Ты впервые захотела самостоятельности. Я так понимаю, что речь идет о самостоятельности от него?

– Я не знаю, как ответить на этот вопрос. Наверное, мне просто хочется хоть немного больше личного пространства. В этом нет ничего критичного.

Дальше мы шли молча. Лишь когда мы оказались около кабинета мужчины, он сказал:

– Я предоставлю тебе телохранителей.

– А? Не нужно, – я растерялась. – Я пока что не готова. То есть, я хочу самостоятельно платить им за работу, но на данный момент это невозможно.

Поняв, что всего этого мне не следовало говорить, я тут же притихла, но уже было поздно.

– У моей дочери нет денег? Твой муж… – Адлар сделал паузу. Но именно ею много сказал.

– Я сказала о том, что я хочу самостоятельности. Это касается и денег, – произнесла, пытаясь исправить ситуацию. Черт, кто меня за язык тянул? – Даглас дает мне деньги. Просто я ими не пользуюсь.

Насчет Дагласа и денег я не врала. Дело в том, что я пролистала сообщения на телефоне Эрин. Понимаю, что это плохо, но чтобы жить в ее теле, мне нужно было хоть как-то ее понять.

И в ее телефоне я увидела, что каждый месяц на счет Эрин приходили деньги от имени Тейлора. То есть, свою жену он обеспечивал.

Но этими деньгами я не пользовалась. Во-первых, тратя даже ту наличу, которая была в кошельке Эрин, ощущала себя воришкой. Во-вторых, я элементарно не знала пароля от ее карты. В-третьих, мне вообще не казалось приемлемым пользоваться тем, что касалось Тейлора.

Не хватало еще быть обязанной ему.

– Когда я сказал, что дам тебе охрану, я не имел ввиду, что тебе нужно будет платить им. Это моя забота, – сказал Адлар.

– Разве это похоже на мою самостоятельность? – спросила, нахмурившись.

– Это не глупая прихоть. Речь идет не о каком-то шмотье. Мы говорим об охране. Если ты о ней задумалась, значит, ты в ней нуждаешься. И, если ты в данном случае откажешься, я этого не приму.

Я попыталась возразить. Все же помощь Адлара шла вразрез с моими планами, но, в итоге понимая, что спорить с ним невозможно, согласилась.

Этому была еще одна причина. Сколько бы я не храбрилась, но по ночам плохо спала. В страхе просыпалась от каждого шороха, боясь, что на меня вот-вот опять нападут. Тот незнакомец, напавший на меня в доме Джереона, вселил в меня едкий ужас, который уже теперь так просто не убрать.

И вчерашний приход Дагласа для меня был показательным.

А я просто хотела чувствовать себя в безопасности и по ночам спокойно спать.

Но пока сама бы насобирала денег на телохранителя, возможно, уже сошла бы с ума от нервозности.

– Спасибо, – благодарила искренне, но по возможности попросила у Адлара только одного телохранителя. Для внутреннего спокойствия этого было вполне достаточно.

В этот день я работала еще больше. Во-первых, настроение было боевое. Хотелось покорять горы. Во-вторых – я не знала, каким еще образом отблагодарить Адлара. Я могла только не покладая рук трудиться во благо его дела.

А когда рабочий день закончился, Адлар через второго секретаря передал, что хочет меня видеть и в своем кабинете познакомил меня с тем, кого он выделил для меня, как телохранителя.

Этого человека звали Рабан. На вид ему около тридцати пяти. Очень высокий. Даже огромный. Мощный настолько, что это даже пугало.

И, наверное, если в мире существовал человек, который мог напугать лишь одним своим видном – это был Рабан.

Этим вечером, в особняк Эрин мы поехали вдвоем. Мили, увидев мужчину, испугалась, а, узнав, что теперь он мой телохранитель, вовсе широко и изумленно раскрыла глаза.

– Нужно понять, где разместить его, – сказала я девушке, которая все никак не могла прийти в себя. – Мне кажется, что приемлемой будет крайняя комната.

На самом деле, мне хотелось, чтобы Рабан жил ближе ко мне, но не следовало забывать про правила приличия. О том, что уже вскоре по особняку Тейлора пойдут новые слухи, твердящие о том, что в домике Эрин поселился мужчина, я не сомневалась, поэтому предпочитала действовать на опережение предполагаемых, плохих последствий.

Немного позже, приняв душ, я шла в свой кабинет, но через окно увидела Рабана. Он стоял около входа в домик и смотрел куда-то в сад.

– Вы что-то увидели? – спросила, тоже выходя на улицу.

– Нет. Осматриваюсь, – мужчина перевел на меня пустой взгляд. – Ваш отец не дал мне никаких подробностей и я хочу узнать их от вас. Вам что-то угрожает?

– В первую очередь я хочу узнать насколько конфиденциальными будут наши разговоры. Я благодарна отцу за помощь, но хотела бы, чтобы обошлось без донесения ему всего, что вы тут увидите и услышите. Все это должно быть исключительно между нами. У меня нет желания, чтобы отец переживал из-за всяких пустяков, которые я себе надумываю.

– Я работаю на вас, а не на вашего отца. Выполняю ваши приказы и слушаюсь вас.

– Хорошо, – я кивнула. – Как таковой опасности для меня нет, но мы живем не в спокойное время, а я физически слабый человек и в случае чего не смогу себя защитить. Поэтому мне хочется чувствовать опору. Я прошу вас ею стать.

Рабан кивнул. Мне этого было достаточно, чтобы понять, что этот мужчина точно не подведет.

Я ничего не просила у мужчины, но всю эту ночь он просидел в холле. И, наверное, впервые за последнее время я спала настолько спокойно.

А вот следующее утро легким не было. У меня был выходной и я собиралась заняться делами. Вернее, домиком Эрин. Посоветовавшись с Рабаном, решила, что было бы хорошо установить тут камеры, чтобы знать, если кто-то будет подходить к моему жилью.

Мили в домике я не обнаружила. Думала, что, наверное, у нее тоже выходной, о котором она просто забыла мне рассказать, но случайно узнала, что утром приходила любовница Тейлора и забрала Мили в главный особняк. Якобы для выполнения какой-то работы.

Узнав об этом, я нахмурилась. С чего это Ева решила, что она может приходить и забирать Мили?

Тем более, вообще вся эта ситуация настораживала. Очень сильно не нравилась.

Я долго не думала. Взяла и пошла в главный особняк. Рабан последовал за мной, но я попросила его остаться около самого здания.

Узнав, что Ева была в обеденном зале и как раз завтракала, пошла туда. Хотя, изначально, походила по самому особняку, пытаясь найти это место.

Войдя в нужное помещение, я увидела Ее. Ева сидела за огромным столом. Пила чай из очень красивого сервиза. Была одета в легкое платье с открытыми плечами. Волосы распущенные. Длинные. Как девушка она, безусловно, была красивой, но внутренне у меня вызывала стойкое отторжение.

Судя по всему, это взаимно, ведь, стоило мне войти, как она поджала губы. На лицах ее горничных, которые так же присутствовали в этом помещении и как раз подавали девушке пирожные к чаю, тоже отобразились далеко не самые приятные эмоции. Словно я была грязью, которая посмела войти в священное место.

– Что ты тут делаешь? – Ева грациозно подняла чашку с чаем, окинув меня пренебрежительным взглядом.

– Пришла узнать, где моя горничная и по какой причине ты ее забрала.

– Милигард занята работой. Думаю, освободится вечером. Можешь идти.

– Она мне нужна сейчас. Без нее я не уйду. И, Ева, будь добра свое «можешь идти», оставь при себе. Так будешь разговаривать со своей прислугой, но не со мной.