Грязные войны: Поле битвы — Земля - Джереми Скейхилл

В соответствии с конституцией право объявлять войну принадлежит конгрессу, а не президенту. Однако через 72 часа после 11 сентября конгресс предпринял решительный шаг в противоположном направлении. 14 сентября 2001 г.

палата представителей и сенат дали президенту Бушу беспримерную свободу в объявлении глобальной войны, приняв резолюцию об использовании военной силы (AUMF). В ней говорилось, что «президент имеет право использовать все необходимые и подходящие силы против стран, организаций и лиц, которые, как он считает, планировали, санкционировали, совершали или содействовали террористическим атакам, произошедшим 11 сентября 2001 г., или укрывали подобные организации или лиц, с тем чтобы в будущем предотвратить любые подобные акты международного терроризма в отношении Соединенных Штатов со стороны подобных стран, организаций или лиц»[92]. Использование в резолюции термина «лиц» было воспринято администрацией как зеленый свет для подготовки покушений. В палате представителей резолюция была принята при одном голосе против, в сенате — единогласно[93]. Единственное нет принадлежало либеральной калифорнийской представительнице демократов Барбаре Ли. «Как бы это ни бьшо трудно, кто-то из нас должен был выступить за ограничения, — дрожащим голосом сказала Ли, выступая на следующий день в палате представителей[94]. «Кто-то из нас должен был сказать, давайте на секунду остановимся и подумаем о смысле наших сегодняшних шагов — давайте постараемся полнее понять их последствия», — добавила она в последующей реплике[95]. «Нам следует быть осторожными, чтобы не начать не ограниченную временем войну, для которой у нас нет ни стратегии выхода, ни ясной цели». Двухминутное выступление Ли было единственной попыткой конгрессменов дать отпор тем неограниченным военным полномочиям и власти, которую требовал себе Белый дом.

Пользуясь единодушным двухпартийным одобрением глобальной, не признающей границ войны против врага, не имевшего своего государства, администрация Буша объявила полем битвы весь мир. Мы «должны работать, если хотите, на темной стороне», объявил Дик Чейни в программе «Встреча с прессой» на канале NBC16 сентября 2001 г., намекая на то, что должно было произойти[96]. «В разведке приходится проводить много времени в сумраке. Если мы хотим добиться успеха, то многое из того, что должно быть сделано, надо делать тихо, без обсуждений, используя источники и методы, которые есть в распоряжении наших спецслужб». Президент открыто подписал резолюцию AUMF, придав ей силу закона 18 сентября 2001 г., однако еще более масштабный документ был секретно подписан им днем ранее. Эта директива президента, до сих пор остающаяся секретной, предоставляла ЦРУ полномочия захватывать по всему миру и удерживать лиц, подозреваемых в принадлежности к боевикам, что, в свою очередь, привело к созданию сети «черных мест» — так чиновники администрации в своем кругу называли помещения, где могли содержаться и допрашиваться пленные[97]. Директива также устраняла помехи, которые представляла собой система контроля и межведомственного рассмотрения для санкционирования точечных убийств. Возможно, еще более важен тот факт, что в результате был положен конец практике принятия президентом индивидуального решения по каждой секретной операции, предусматривавшей убийство. Работавшие в администрации юристы пришли к выводу, что запрет на покушения не относится к людям, рассматриваемым как «террористы», что предоставляло ЦРУ широчайшие возможности по санкционированию убийств «на ходу». Президент Буш хотел, чтобы Управление взяло инициативу на себя. И для этого у него был необходимый человек.

Кофер Блэк провел большую часть своей карьеры участвуя в тайных операциях в Африке. Он начал работу на ЦРУ в Замбии в годы Родезийской войны, затем был в Сомали и Южной Африке во время жестокой войны, которую режим апартеида вел против черного большинства[98]. Во время пребывания в Заире он участвовал в тайной программе администрации Рейгана по поставкам оружия антикоммунистическим силам в Анголе[99]. В начале 1990-х гг., он стал одним из первых специалистов по противодействию террору, обративших внимание на бен Ладена. Блэк считал его крупной угрозой, которая должна быть нейтрализована. С 1993 по 1995 г. Блэк работал под дипломатическим прикрытием в посольстве США в столице Судана Хартуме. Там он возглавлял местную резидентуру ЦРУ[100]. Бен Ладен также находился в Судане, развивая там свою международную сеть, которую ЦРУ к концу пребывания в стране Блэка назовет «Фондом Форда для суннитских исламских террористов»[101]. Следившие за бен Ладеном агенты Блэка работали в рамках «оперативных указаний» эпохи Клинтона, что ограничивало их деятельность сбором разведывательной информации о самом объекте слежки и его сети[102]. Блэку необходимы были полномочия для убийства саудовского миллиардера, однако Белый дом Клинтона еще не подписал «смертельных данных», что было сделано им после произошедших в 1998 г. взрывов американских посольств в Африке[103]. «К сожалению, в это время разрешения на убийство — официально называвшиеся «смертельные данные» — находились в подразделении под строгим запретом», — вспоминает оперативник ЦРУ Билли Во, работавший вместе с Блэком в Судане[104]. «В начале 1990-х мы были вынуждены следовать указаниям лицемеров — юридических советников и прочих благодетелей». Среди отвергнутых идей Во, как утверждается, был заговор, предусматривавший убийство бен Ладена в Хартуме с последующим подбрасыванием трупа на территорию посольства Ирана в попытке обвинить в случившемся Тегеран[105]. Идея, по словам Во, «просто очаровала» Кофера Блэка.

В начале деятельности администрации Буша Блэк снова начал агитировать за санкцию на убийство бен Ладена. «Он приходил ко мне в кабинет и начинал грузить меня рассказами о всех его попытках сделать что-то с Усамой бен Ладеном до 11 сентября», — вспоминал Лоуренс Уилкинсон, работавший в то время руководителем аппарата Государственного секретаря Колина Пауэлла[106]. Он рассказал мне, что Блэк жаловался, что «из-за трусости отряда «Дельта» и бюрократической некомпетентности в ЦРУ ему никогда ничего не удавалось сделать». Если верить Уилкинсону, Блэк рассказывал ему, что «каждый раз, когда они, например, сообщали в «Дельту» о имеющейся возможности удара, они начинали выяснять огромное количество дурацких вопросов, например «Какими гвоздями крепится косяк двери?»; «Какой замок установлен на дверь?»; «Укажите серийный номер дверного замка», и всякую подобную дребедень, которой всегда прикрываются, когда подразделение специальных операций не хочет заниматься каким-то делом». К большому удовольствию Блэка, вскоре с подобной мелочной практикой было покончено.

6 августа 2001 г. президент Буш находился на своем ранчо близ Кроуфорда, в штате Техас[107]. Там ему был представлен ежедневный доклад, на этот раз озаглавленный «Бен Ладен хочет нанести удар по США»[108]. В документе дважды упоминалась возможность того, что боевики «Аль-Каиды» могут захватить самолеты, указывалось, что, согласно информации ФБР, «(В США) выявлены схемы подозрительных действий, согласующихся с подготовкой к угону самолетов, а также с другими типами ударов, включая сюда недавнее изучение зданий федеральных учреждений в Нью-Йорке». Через девять дней Блэк выступал перед участниками проходившей в Пентагоне секретной конференции, посвященной борьбе с терроризмом. «Скоро по нам нанесут удар, — заявил Блэк. — Погибнет много американцев, и все это может случиться здесь, в США»[109].

После 11 сентября Буш и Чейни переписали правила игры. Блэку уже не нужно было держать пистолет у чьего-либо виска, для того чтобы получить разрешение на операцию, связанную с убийством. «Я лично подумал — ну вот оно и началось», — вспоминал Блэк. «Это можно было сравнить с ощущениями всю жизнь сидевшей на цепи собаки, охранявшей свалку, которую вот-вот должны выпустить на волю. Мне было просто невтерпеж»[110]. Во время своей первой встречи с президентом Бушем после событий 11 сентября Блэк в общих чертах рассказал, как полувоенные подразделения ЦРУ будут развернуты в Афганистане с тем, чтобы начать охоту на бен Ладена и его сподвижников. В этом сентябре президент Буш дал «зеленый свет» Блэку и ЦРУ на размещение в Афганистане сил специальных операций, приспешников. «Когда мы покончим с ними, у них по глазам будут ползать мухи», — пообещал Блэк[111]. Этой фразой он заработал себе среди сотрудников администрации прозвище «парень с мухами на глазах». Как говорят, президенту очень понравился стиль Блэка. Когда тот сказал, что операция не будет бескровной, президент ответил: «Двигаемся дальше. Это война. Мы здесь для того, чтобы победить»[112]. Филипп Джиральди, профессиональный сотрудник ЦРУ, прошедший через «Ферму», тренировочный лагерь Управления в сельской местности Вирджинии, вместе с Блэком, вспоминает, что неожиданно встретил его в Афганистане вскоре после того, как туда после 11 сентября были переброшены первые группы американцев. «Я не встречался с ним много лет», — рассказывал мне Джиральди. «Меня удивило, каким он стал ограниченным. Он в основном говорил о том, чтобы принести на блюде голову бен Ладена — и он действительно имел в виду его голову на блюде»[113]Джиральди добавил, что у Блэка был «узкий взгляд на вещи», и он с недоверием относился к ближайшим европейским союзникам Америки, включая сюда и англичан. «Он ни капли им не верил». Когда речь заходила о грядущей глобальной войне, которую будут вести США, «Блэк был настоящим энтузиастом, что необычно для Управления. В ЦРУ люди предпочитают быть скептиками. Если ты — офицер разведки, работающий «на земле», ты очень быстро начинаешь скептически относиться ко многим вещам. Но Кофер был энтузиастом», — вспоминает Джи-ральди.