Святые бастарды - Тимур Туров

– Вы поможете мне отомстить за отца? – с надеждой спросил Иво.

– Отомстить за слаш, убитого на Васильевском острове? Даже расследование будет отличным поводом к войне с «Ложей», а мы лавируем уже два десятилетия, не давая им ни единой зацепки. Мальчик, кто бы ни убил твоего приемного отца – были ли это другие слаш или члены «Ложи Петра и Павла», сильнейшего объединения магов Санкт-Петербурга… Лучший тебе совет – забыть. Ни с первыми, ни со вторыми дела иметь не стоит. Сотрут в порошок и не заметят.

За спиной старика в помещение вошел капитан милиции – светловолосый мужчина средних лет. Не обращая внимания на собеседников, он подошел к окну, выглянул в него, затем звучно высморкался в носовой платок, пробормотал: «Так, так, так», и вышел.

– Он нас не видит и не слышит, я отвел ему глаза, – пояснил Василий Сергеевич. – Резюмируя, молодой человек, я не могу предложить вам поддержки «Третьего отряда» – так называется наше объединение. Устройтесь на работу, а через год пойдете в армию. Там отслужите полный срок, а мы будем смотреть за вами, присылать посылки, при необходимости ограждать от слишком навязчивых старослужащих и офицеров. За это время станет ясно – интересуется вами кто-то или вы всем безразличны. Кроме того, вы получите отличный урок субординации, что сделает вас более ценным кадром. Основная проблема молодых магов – желание все делать по-своему. Неумение подчиняться и расставлять приоритеты я тоже не считаю достоинством.

– Я все-таки попробую найти тех, кто поможет мне в расследовании смерти отца прямо сейчас, – упрямо заявил Иво.

– Ваше право, – вздохнул старик. – Насколько я понимаю, идти вам все равно некуда – поэтому предлагаю наше гостеприимство на одну ночь. Ни нас, ни вас это ни к чему не обязывает. Согласны?

– Согласен, – Иво улыбнулся.

– Ах, еще момент… – Старик помрачнел. – Если «Ложа Петра и Павла» потребует выдать вас, мы выдадим. Драться за чужака у нас нет возможности. Но, оценивая подобную вероятность, я полагаю ее ничтожной.

– Что? – не сообразил Иво.

– Девяносто девять процентов за то, что вы, молодой человек, никому не нужны. А значит, спокойно можете умыться, что вам явно не помешает, поужинать, что тоже немаловажно, и выспаться, что уж точно необходимо. И все это – в спокойном месте.

– Я согласен, – Иво с тоской посмотрел в окно. Солнце скрылось за домами, в Петербурге стремительно темнело – белые ночи уже кончились.

Детство тоже ушло в прошлое, и, наверное, юность – с ним. Впереди была взрослая жизнь, о которой парень имел весьма смутное представление.

Глава 3

Утро красило Петропавловку в розовый цвет. Двое шли по стене выстроенной Петром крепости.

– Хорошие новости – альв где-то в городе, – худощавый мужчина с красными глазами обнажил в улыбке длинные клыки. – Более того, он на нашей территории.

– Хорошей новостью была бы его смерть или поимка, Александр, – собеседник красноглазого, плотный мужчина с виду едва за пятьдесят, отличался приплюснутым носом, зелеными глазами и мощным торсом под обтягивающей футболкой. – Альв убил Алишера и тяжело ранил Анну. Она теперь спит, восстанавливая силы, и будет спать еще не один месяц. Если об этом узнают наши соседи…

Мужчины переглянулись.

Оба они принадлежали к самому могущественному клану в Санкт-Петербурге. «Ложа Петра и Павла» за последние полвека увеличила свою территорию втрое, подминая под себя или уговаривая окружающие объединения магов и получая все новые и новые источники.

Но авторитет «Ложи» покоился на ее силе, и если окружающие почувствуют хоть малейшее проявление слабости, то каждый немедленно вспомнит прошлые унижения.

– Я считаю, что альв должен быть пойман, он слишком хороший инструмент, другого такого мы быстро найти не сможем, – тщательно подбирая слова, заявил Александр. – Я оставил ему выход на один источник не для того, чтобы убить, а для того, чтобы поймать и использовать. Худшего наказания для него придумать нельзя, а оставить мальчишку безнаказанным – значит показать слабость.

– Мы не можем позволить себе неустойчивости, только не сейчас, – Креон подошел к краю стены и взмахнул рукой. – Через полтора года в Петербург перевезут Государственную думу, вопрос уже решен. Перевезут на нашу территорию – мы наконец-то получим рычаг, с помощью которого сможем влиять на события в масштабах страны! Рамаажиэни был хорошим инструментом, но он сломался, и надо с этим жить. Не сможешь поймать – убей без сожаления! Замену альву обеспечили? Что молчишь? Насколько я знаю, вы, верог, физически не можете проглотить собственный язык.

– Рамос привез оборотня, но отказался выдать его грузовой компании. Я сам об этом узнал только сейчас, мы пытаемся договориться о способе транспортировки.

Креон медленно повернул голову к собеседнику и, прищурив пронзительно-зеленые глаза, тихо произнес:

– Рамос отказался? Да кто он такой? У тебя три дня на то, чтобы перевезти оборотня в Одиннадцатый равелин. Если не успеешь, будешь штурмовать яхту и пойдешь в первых рядах.

– Не боишься поссориться с Мерионом?

– Мерион сдаст Рамоса с потрохами. Если его подчиненный не смог выполнить такого простого задания, то он сам виноват. Заодно наш британский друг поймет, насколько мы готовы уступать ему.

– Ни капельки, – представитель красной сферы усмехнулся, вновь показав клыки.

– Точно.

«Спокойным местом», что обещал старый маг, оказалась простенькая однокомнатная квартира со скрипящей двуспальной кроватью и старой, но еще добротной мебелью – стенкой, такой же, как дома у Вальдислава, парой небольших кресел и несколькими стульями.

Унитаз слегка покачивался, ванна была маленькой, и горячая вода текла тонкой струйкой. Но все это выглядело мелочами, Иво квартира показалась роскошной и громадной, он не отказался бы прожить в ней хоть всю жизнь – это непритязательное жилище было куда комфортнее и роскошнее, чем то, к которому привык парень.

Его не смущали ни потертые коричневые обои с белыми цветками, порой не совпадающими на стыках, ни «поющий» паркет с несколькими недостающими в коридоре плашками.

Ему просто показалось, что жить здесь, при этом учиться в университете и, может быть, встречаться с какой-нибудь девушкой – память услужливо представила Ленку Соколову, покусывающую кончик ручки на выпускном по математике, – было бы настоящим счастьем.

Есть не хотелось, а потому продукты в холодильнике в этот вечер остались нетронутыми.

Спать тоже не было никакого желания, однако Иво разделся, умылся с удовольствием – воду греть было не надо! – и лег, постелив чистое белье из шкафчика. Уже почти задремав, он вдруг вспомнил про телефон, поставил его заряжаться, а потом часа полтора провел в мучительных попытках заснуть. Его терзали мысли о смерти Эддинга, о матери, которую он никогда не знал и не видел, о вступительных экзаменах, что наверняка пройдут без него.