Мастер Загадок - Патриция Маккиллип

С трудом преодолевая бешеную качку и все усиливающиеся порывы ветра, Моргон с невероятным трудом подобрался поближе к люку.

– Что, они там, внизу?! – крикнул он Дету.

– В трюме никого нет, – крикнул в ответ арфист.

– Как?!

Дет положил ладонь на руку Моргона. При этом прикосновении и быстром взгляде на палубу Моргон почувствовал, как у него перехватило горло.

– Дет...

– Да.

Арфист слегка повернул арфу, которую вытащил с собой из люка, и покрепче прижал ее к себе. Брови его были нахмурены.

– Дет, где же все? Купцы, моряки... Не могли же они... Не могли просто исчезнуть, словно хлопья пены. Они... Где они?! За бортом? Как такое возможно?

– Если так, они подняли достаточно парусов, чтобы отправить нас туда же.

– Мы можем их опустить...

– Думаю, – сказал Дет, – не успеем.

Пока Дет произносил последнюю фразу, корабль неожиданно, вопреки всем законам физики, швырнуло назад. Закричали животные, объятые ужасом; Моргон почувствовал, что палуба словно бы напряглась под ними, вот-вот готовая треснуть пополам. Все деревянные части стонали и скрипели, над головой Моргона просвистела лопнувшая снасть.

– Мы не двигаемся! – в ужасе закричал Моргон. – Мы в открытом море и не двигаемся!

Из люка раздался рев ворвавшейся в трюм воды; корабль стал крениться набок. Дет подхватил Моргона в тот момент, когда огромный черный язык перевалившей через борт волны уже готов был слизнуть его и унести в морскую бездну. Теперь они оба летели в неизвестность, увлекаемые откатывающейся волной. Моргон вцепился одной рукой в пояс Дета, другой ему удалось обхватить мачту, но было поздно – ноги заскользили по настилу палубы, и пальцы Моргона, которыми он цеплялся за одежду Дета, ощутили пустоту.

– Что это? – успел крикнуть Моргон, но Дет, даже если и слышал его, не успел ответить ему. Силуэт арфиста растворился в черной волне. Мачта, за которую из последних сил держался Моргон, со страшным треском сломалась и обрушилась на него с резким дребезжащим звуком. Полосатый парус накрыл его и вместе с такелажем отправил в бушующее море...

3

Моргон очнулся среди массы сухих водорослей, он лежал, уткнувшись лицом в песок. Он с трудом поднял голову, отплевываясь и чувствуя себя совершенно разбитым. Тело почти не слушалось его, было ватным и как будто чужим.

Белый, слово кость, берег, заваленный водорослями и выброшенными морем обломками досок, предстал перед глазами Моргона, но весьма неотчетливо. Он попытался сфокусировать зрение и понял, что второй его глаз не видит. Моргон крепко зажмурился, надеясь, что зрение вернется к нему полностью, но тут кто-то дотронулся до него со стороны ослепшего глаза.

Чьи-то руки потянули его, перевернули на спину. Моргон уперся взглядом в льдисто-голубые глаза, напоминавшие глаза дикой кошки. Лицо – или морда,– наклонившееся над ним, тоже имело странные, мало напоминающие человеческие, черты. Дополняли невероятную картину сплющенные, прижатые к черепу уши.

– Ксел! – услышал Моргон чей-то предостерегающий голос.

Моргон попытался заговорить, но изо рта его вырвался только странный хриплый звук, больше похожий на воронье карканье.

– Кто ты? Что с тобой произошло? – спросил его тот же голос.

Моргон попытался ответить. Однако голос по-прежнему не повиновался ему. В конце концов он осознал, что вовсе не может говорить.

– Кто ты?

Моргон закрыл глаза. Безмолвие вихрем кружилось у него в голове, и он все глубже и глубже погружался во тьму.

Очнулся он оттого, что кто-то поил его холодной водой. Вслепую он схватил чашу, пытаясь не пролить драгоценную влагу, и пил до тех пор, пока не перестал ощущать во рту горечь морской соли. Он снова лег, пустая посудина выпала из ослабевших рук. Лишь минуту спустя он открыл здоровый глаз.

Юноша с жидкими светлыми волосами и бесцветными ввалившимися глазами склонился перед ним, встав на колени на грязном полу маленькой комнатки. Нити на его пышном, прежде богатом одеянии истрепались и вытерлись. Лицо же хозяина комнатки, с правильными чертами, гордое и упрямое, было очень худым, почти костлявым.

– Кто ты? – снова спросил незнакомец. – Ты можешь говорить?

Моргон раскрыл рот, но не смог произнести ни слова. Мысль о чем-то очень важном ускользала от него, он никак не мог ее сформулировать. Но это, ускользающее, было чрезвычайно важным. Пытаясь сосредоточиться, он прижал ладони к глазам.

– Осторожнее. – Незнакомец отвел руки Моргона от его лица. – Похоже, что ты стукнулся обо что-то головой, и очень крепко. Да еще повредил себе глаз.

Моргон чувствовал, как незнакомец мягкими движениями промывает ему глаза.

– Значит, ты не можешь припомнить, как тебя зовут. Ты что, упал с корабля во время шторма прошлой ночью? Ты из Имриса? Или из Ануйна? Или из Исига? Ты купец? Может быть, ты с Хеда? Или из Лунголда?

Моргон молчал. Незнакомец покачал головой.

– Ты нем и необъясним, – продолжил он, – как и те полые золотые шары, которые я выкапываю на Равнине Ветров. Теперь ты можешь видеть?

Моргон кивнул, и незнакомец сел на корточки, хмуро глядя сверху вниз на лицо Моргона, как будто где-то на нем мог прочитать его имя. И тут у него словно перехватило дыхание.

– Три звезды!

Моргон поднял руку, чтобы потрогать то место, на которое смотрел его спаситель. Незнакомец продолжил тихо и недоверчиво:

– Ты даже этого не помнишь. Ты вышел из моря с тремя звездами на лице, без всякого имени и голоса, точно какое-то предзнаменование из прошлого.

Он умолк на полуслове, когда Моргон обхватил его запястье и попытался что-то спросить.

– О, я Астрин из Имриса, – продолжил незнакомец. Потом добавил небрежно, с ноткой горечи в голосе: – Я брат и наследник Хьюриу, короля Имриса.– Юноша подсунул руку под плечи Моргона: – Если ты сядешь, я дам тебе сухую одежду.

Он снял с Моргона изорванную рубаху, смыл с его тела подсыхающий песок и помог натянуть длинное черное одеяние с капюшоном из дорогой материи. Принес дров, помешал угли под котелком с супом. К тому времени, когда суп согрелся, Моргон уже уснул.

Проснулся он, когда наступили сумерки, и сел на постели, озираясь по сторонам. Крошечный домик был пуст. Комната не отличалась богатством мебели: Моргон увидел скамью, большой стол, загроможденный какими-то непонятными предметами, высокий табурет и соломенный тюфяк, на котором он и проспал последние несколько часов. Около двери стояли прислоненные к стене грязные инструменты: кирка, молоток, стамеска, кисть.

Моргон поднялся и пошел к открытой двери. За порогом, насколько он мог видеть, простиралась к западу продуваемая всеми ветрами равнина. Недалеко от домика поднималась бесформенная в гаснущем свете дня каменная кладка, к югу лежала, точно пограничная черта, широкая линия леса.

Ветер, прилетавший с моря, разговаривал сам с собой на языке, известном ему одному. Прислушавшись к его шуму, Моргон почувствовал, как в его голове завертелось неясное, но очень важное воспоминание: вода, холод, неистовый ветер и он цепляется за мачту, чтобы удержаться и не упасть. Но возникшие было образы быстро рассеялись, и смысл их так и остался неясен для Моргона.

Он повернулся и снова заглянул в комнату. Странные предметы, лежащие на столе, заинтересовали его, и он, подойдя поближе, дотронулся до них. Тут были обломки искусно окрашенного толстого стекла, золота, черепки тонко расписанной керамики, несколько звеньев тяжелой медной цепи, сломанная флейта, изготовленная из дерева и золота. Глаза его привлек странный блеск. Присмотревшись, Моргон понял, что это блестит ограненный камень-самоцвет величиной с его ладонь. Когда Моргон взял его в руку и осторожно повернул, камень засиял всеми красками моря.

Раздавшиеся на пороге шаги заставили его положить камень на место и обернуться.

В комнату вошли Астрин и Ксел. Юноша уронил возле очага тяжелый грязный мешок, шагнул к огню и поворошил тлеющие угли.

– Красивый, правда? – спросил Астрин Моргона, указывая на камень. – Я нашел его у подножия Башни Ветров. Ни один торговец, которому я показывал его, не мог назвать мне имя этого камня. Тогда я понес его в Исиг, самому Данану Исигскому. Он сказал, что никогда не видел в горах такого самоцвета и не знает никого, кроме себя самого и своего сына, кто бы мог так безупречно обработать этот загадочный камень. Он дал мне Ксел по дружбе. У меня не было ничего, чтобы отдарить его, но он сказал, что я подарил ему такую тайну, которая может оказаться ценнее множества драгоценностей.

Астрин подвесил над огнем котелок, потом потянулся к мешку и к ножу, висящему над очагом.

– Ксел поймала двух зайцев – я приготовлю их на ужин. Моргон дотронулся до его руки, и Астрин взглянул ему в лицо. Моргон посмотрел на нож.

– Ты можешь их освежевать? – спросил Астрин, позволяя Моргону взять у него из рук нож. Моргон кивнул.

– Ты ведь знаешь, что умеешь это делать, – продолжил Астрин. – Так неужто ты не в состоянии припомнить хоть что-то о себе самом?.. Подумай. Попытайся.