Третья жена хозяина песков (СИ) - Наварр Анна

Дикарка что-то сказала, на все том же отрывистом и грубом говоре.

И из тела дива внезапно показалось острие ножа, а Актаур снова смог дышать. Он поднял взгляд на женщину. Она стояла снаружи клетки, и в ее руках было странное подобие копья — нож, примотанный лентой к расщепившейся ножке стола.

С противным хлюпаньем самодельное копье вышло из тела дива, и тот повалился на пол, к ногам Актаура. Она убила дива! Дива! Одного из народа бессмертных змееликих!

Женщина тем временем пнула труп дива, что-то ему говоря. Она понимала, что происходит? Понимала речь дива?!

С почти священным ужасом и благоговением Актаур смотрел как дикарка наставила копьё на него. И махнула рукой, требуя отдать… Ребенка?

Он протянул малыша. Женщина поспешно вцепилась в младенца, и прижала к себе, урча что-то успокаивающее. Копье при этом не опускала.

Она кивнула на дверь, явно указывая ему на выход.

— Боюсь, что этого я как раз сделать не могу, — сказал Актаур на дивной речи и потянул с лица платок. — Ты пойдешь со мной.

— Нет, — покачала головой женщина.

Глава 12

Как удивительно быстро слетает тонкий налет цивилизованности, когда тебе реально угрожает опасность. И даже больше — смерть тебе и твоему ребенку. Сейчас я даже не думала, правильно я поступаю или нет, и насколько это законно. Главным было — выжить.

Когда Назир упал, какая-то черная фигура выхватила ребенка у него из рук.

Еще один мерзавец, желающий отобрать моего ребенка?!

Да что же такое!

Охранник ринулся наружу в тот самый момент, когда под потолком погас свет, и комната погрузилась во мрак.

Я вытащила нож. Магией через клетку может и не пробить, но ведь и нож — совсем не магия.

Охранник, сияя льдинками в теле, внезапно упал на стол. Черная фигура проскользнула внутрь и, уйдя с прохода, тут же стала невидимой.

Для меня.

Я видела другое. Ножка стола подкатилась поближе и я, вытянув руку, кое-как смогла дотянуться кончиками пальцев до нее. Решетка уперлась в подбородок и шею, но, помогая себе ножом, я подкатила деревяшку поближе, и втащила внутрь. Стащила с волос ленту, примотала, как смогла, нож к получившейся рукояти. Для одного удара хватит, а больше, я надеюсь, не потребуется.

В комнате опять зажегся свет.

Див Жаран стоял спиной ко мне и держал в удушающем захвате ту самую черную фигуру. А в руке у черного был мой малыш. Второй рукой черный вяло перебирал пальцами, над ними вспыхивали и гасли искры, но ничего не происходило.

Затем я увидела.

О, нет. Это было не обычное зрение. Это было то же самое ощущение, которое возникало, когда малыш меня звал. Нечто сверхъестественное. Малыш смотрел на меня совсем не детским взглядом, а когда я ответила ему таким же — мир на мгновение расфокусировался, чтобы бешеным калейдоскопом собраться иначе — и я увидела вокруг дива Жарана бледно-голубую сетку. Ее ячейки были довольно крупными — с ладонь. А сам он выглядел серебристо-серым скоплением с тремя крупными красными шарами внутри. Словно смотришь компьютерную томографию внутренностей человека.

Жаран говорил что-то черному, а тот уже обмяк и висел мокрой тряпкой.

— …очень удачно. Женщина, младенец, плата за младенца и твой труп. Я наконец-то смогу вернуться в Парящий город! — голос дива звенел от радости, искренней и незамутненной.

— Не сегодня, Жаран, не сегодня, — прошипела я и ткнула в один из узлов сети так, что мое копье вонзилось в центральный красный шарик внутри дива.

Замок на клетке щелкнул и открылся.

Я ненадолго выпустила копье и выскользнула из клетки. Снова ухватилась за неудобную деревяшку, потянула на себя — и та с сочным хлюпаньем вышла из тела.

Див упал.

Я пнула его.

— Когда-то я читала книгу, из тех, что называют одноразовым ширпотребом. И там говорились мудрые слова: “Как бы ни был хорош маг, всаженный между лопаток кинжал влияет на него не лучшим образом”. И ведь автор был прав!

Я повернулась к черной фигуре. Этот человек стоял, словно парализованный, и смотрел на меня. Его лицо было до самых глаз закрыто черным же — ну удивительно, не правда ли! — платком, а одежда была такой, что становилось ясно — ночные вламывания в чужие дома для него не случайность, а рутина.

— Отдай! — указав на ребенка, потребовала я.

Черный человек протянул малыша. Все-таки не парализован.

Я подхватила ребенка.

— Все хорошо, маленький, мама здесь, мама рядом… — я покачала ребенка, а затем повернулась все еще неподвижной фигуре.

— Убирайся, — качнула я своим импровизированным копьем в сторону двери.

Он покачал головой и стянул с лица платок.

— Ты идти со мной, — чуть коверкая речь дивов заявил мне… мой владелец.

— Нет, — отшатнулась я.

— Идти. — еще раз повторил он. — Тебя искать. Убить дива — нельзя, невозможно. А ты смогла. Никто не может убить дива. Тебя искать — и найти. Не я, так брат. И тогда…

Да уж понятно, что тогда.

— Нет, — все равно отказалась я. Возвращаться в гарем? Еще не хватало. Пусть его те две девицы развлекают и дальше, а мне надо найти способ вернуть память мамаше малыша, а самой — вернуться домой. Этот мир явно не место для меня.

Я хочу домой!

Я вообще не отсюда!

Я привыкла жить иначе! Где мой уютный номер в отеле? Где отдых на пляжике? Где, в конце концов, мобильники и интернет?!

Меня гоняют из одной клетки в другую уже сутки! Трижды продали! Били и пороли!

Что за дикари!

И еще ребенок. На него злиться не получалось. Но ведь он — не мой! Он — ребенок этого тела! И судя по всему, папаша там тоже был не из простых — иначе зачем ребенка хотели бы принести в жертву? “Именно этого ребенка”, — сказал Назир.

И что хуже всего — я убила человека!

Комок подкатил к горлу, а затем выплеснулся наружу — желчью пополам с соком.

Я стукнула по земляному полу кулачком, — и от неожиданной боли пришла в себя.

Вот черт.

Каким образом я упала на колени? Копье валяется рядом, а я уже почти сбила костяшки на руке, стуча по земле.

Чьи-то теплые руки придержали меня за плечи. Прижали к груди, успокаивая.

— Ну будет, будет… Нам нужно идти. Скоро здесь будет полно народу. И чем дальше мы уйдем в пустыню, тем меньше у них шансов тебя найти. В Альхуту войти может любой, в выйти — только тот, кого ведет Аль-Танин. Я проведу тебя.

Хотелось уткнуться носом в него, и разрыдаться сильнее. Но нельзя. Такой же чужак, как и три тела на полу. Я сдержала рыдание и отпихнула его.

Он отодвинулся и, прислонив меня к стене, принялся быстро собирать трофеи — с Назира снял украшение и вытащил свои ножи, а тело закатил поглубже в дом, с охранника тоже поснимал оружие. Дива Жарана не тронул, только подтащил к телам охранника и культиста. Провел рукой над полом и в его ладонь слетелись все раскатившиеся камешки. Их он ссыпал в найденный на полу мешочек.

— Это плата за ребенка? — присев рядом со мной, спросил он и покачал мешочком.

— Да, — кивнула я.

— И вправду понимаешь дивную речь. Но говорить не можешь?

— Нет, — теперь я покачала головой.

— Понял. Это твое, — он протянул мешочек мне. — Трофей. С боя. Не претендую.

Ну надо же. У меня теперь есть стартовый капитал! Я скривилась. С камнями я стану добычей не только сумасшедших культистов и еще более непонятных дивов, но и любого проходимца-вора. Но я взяла.

Запустила ладонь в мешочек, пропустила через пальцы холодящие камешки. Наугад вытащила один. Ценности их здесь я все равно не знаю, но надеюсь много больше, чем та монетка, которую этот человек за меня заплатил.

Камешек оказался голубой. Я кинула его мужчине и начала подниматься.

— Эй, не надо! — он попытался вернуть камешек мне. — Это твое!

Я достала еще один камешек и, как смогла, повторила жест его ряженого друга с рынка — подкинула, поймала, посмотрела.

— Вот как. Не хочешь быть должна?

Кивнула в ответ. Он сжал губы в линию.