Ответный удар - Илья Рясной

Москвич представился Николаем Сергеевичем и пожал всем руки, приветливо улыбаясь.

- Не буду ходить вокруг да около, - сказал Николай Сергеевич Алексеев. Предлагаю участие в некоей акции.

- Чечня? - спросил Жаров.

- Об этом потом. Предупреждаю, акция чрезвычайно опасная. Придется действовать в таких условиях, когда некому будет прийти на помощь.

- Э, спецназ пощады не просит, - махнул рукой Селиванов.

- Да. Только может случиться, что вы будете выглядеть не героями державы, а преступниками.

В этих словах был такой холод, что спецам стало не по себе. Каждый почувствовал, что их толкают в какую-то пропасть.

- Где территориально будет акция? - осведомился Жаров, по привычке потерев ладонь, на которой после ранения осколком в позапрошлом году остался длинный белый шрам.

- Скажем - на территории России... Вот что, ребята, у вас есть шанс послужить Родине так, как не служили никогда. Слишком много решается. Но вы можете отказаться. Мне нужны только добровольцы.

Жаров задумался. Потом сказал:

- Мы согласны.

Алексеев обвел вопросительным взором остальных бойцов.

- Как командир сказал - так и будет, - махнул рукой Сорокин. - Можно без голосования. Принято единогласно.

Алексеев не ожидал другого. Он достаточно изучил этих людей, давно присматривая группу, способную выполнять специфические задания, и знал, что лучше группы Жарова ему не найти. ГРУ располагает уникальными подразделениями, которые отлично подходят для решения самого широкого спектра задач. Тыл противника в войне - вот место работы спецназа ГРУ. Глубинная заброска. Но так уж случилось, что война пришла на территорию России и спецам придется поработать на своей земле.

- Летучие мыши, - произнес Алексеев с видимым удовлетворением. - Настоящая армия. Элита.

- Военная разведка, - улыбнулся Жаров... Во время Великой Отечественной войны советские диверсионные формирования совершили свыше восемнадцати тысяч крушений поездов, подорвали полмиллиона железнодорожных рельсов, две тысячи железнодорожных и около десяти тысяч автомобильных мостов, ими было уничтожено свыше миллиона гитлеровцев, восемьдесят тысяч вагонов, платформ и цистерн около полусотни тысяч автомашин. Их усилиями порой удавалось полностью парализовать переброски в тылу фашистов. Великая Отечественная война показала, насколько важны подготовленные диверсионные подразделения, действующие на территории, занятой противником.

Некоторый опыт в этой области был и до войны. В 1918 году при Наркомате по военным и морским делам создали разведотделения, школу подрывников, затем Регистрационное управление - центральный орган военной разведки. Их задачами являлись диверсионная работа, уничтожение военных объектов противника и ликвидация отдельных лиц. Но после гражданской войны все было забыто. В 1934 году вновь пытались возродить подобные подразделения. При разведках дивизий появились саперно-маскировочные взводы, предназначенные для пешего выдвижения группами по три-пять человек в тыл противника, уничтожения военных объектов, сеяния паники. Но в 1938 году их расформировали. В разведотделах приграничных округов создавались отделения активной разведки, в наркомате обороны организовали специальный диверсионный отдел, но эти структуры оказались слабыми, их постоянно реорганизовывали, а со временем совсем упразднили.

В Финскую войну предпринимались попытки использовать диверсионные группы. Из спортсменов образовали лыжный батальон специального назначения. Но почти вся его деятельность - цепь неудач - треть личного состава либо замерзла, либо погибла, либо попала в плен.

К началу Великой Отечественной, в отличие от Германии, мы имели слабо оснащенные, плохо подготовленные диверсионные структуры, которые никак не могли влиять на военные действия. Также была утеряна связь с нештатными диверсионно-разведывательными формированиями и запасной агентурной сетью. С начала войны и по 1942 год в тыл противника забросили около тысячи разведывательных и диверсионных групп, их плохие подготовка и оснащение повлекли за собой огромные потери. В мае 1942 года руководство передали центральному штабу партизанского движения. Русский народ медленно учился на чужих ошибках, но быстро на своих. И в кратчайшие сроки удалось создать мощнейшие, не виданные доселе диверсионные формирования, организовать партизанское движение.

После войны разведывательно-диверсионные подразделения приказали долго жить. Уникальная техника и опыт оказались никому не нужными, а люди невостребованными.

Вновь заставило вспомнить о диверсионной работе появление ракетно-ядерного оружия. Тогда стала ясна необходимость создания подразделений, способных действовать в тылу противника, работать на командных пунктах и ядерных шахтах, захватывать и уничтожать мобильные установки оперативно-тактических ракет. Директивой от 24 октября 1950 года при общевойсковых и механизированных армиях было создано около пятидесяти рот специального назначения. В 1957 году сформированы отдельные батальоны, а в 1962 году - отдельные бригады спецназа. Они отлично зарекомендовали себя в многочисленных войнах, особенно в Афганистане, где уничтожали караваны с оружием и склады боеприпасов, взламывали укрепленные пункты душманов.

После развала СССР из шестнадцати бригад спецназа в России осталось всего восемь. Перешла к Украине лучшая бригада морского спецназа. Начались "полицейские" войны на своей земле, когда не знаешь, кто против тебя - враг или мирный житель, и вообще, чем ты занимаешься - воюешь или служишь мишенью в загадочных миротворческих миссиях. Таджикистан, Карабах, Чечня - где только не приходилось бывать бойцам спецназа!

По принятой классификации есть три типа военных конфликтов: высокой интенсивности - это мировая война, средней - региональные войны, которые в том или ином виде вспыхивают на планете с сорок пятого года, и низкой - это то, что творится ныне на территории бывшего СССР. Если первые два типа - войны общевойсковых армий, то третий - война спецназа. Спецназ - наиболее реальная сила в борьбе с партизанами, с бандформированиями, с террористами, которых он бьет их же оружием. Небольшие мобильные группы, не связанные с удержанием района или объекта, сами выбирают место, время и направление удара. Но возможности российских спецподразделений не были использованы в полной мере в Чечне. Там военный спецназ действовал чаще как войсковая разведка, а то и как обычная пехота.

Безденежная армия, стоящие без топлива самолеты, перегораживающие дорожное движение голодные жены офицеров - реалии девяностых. Болезненно прошли перемены и в частях специального назначения. Да, приходилось туговато с внедрением новой техники, со снабжением. Стало проблемой организовать парашютно-десантную подготовку из-за недостатка горючего. Укомплектованность некоторых подразделений упала до сорока-шестидесяти процентов. Но главное - оставался боевой дух. Оставалась честь. Оставался большой боевой опыт. И оставалась уверенность у офицеров, что когда-нибудь появится настоящее дело, а не на странную чеченскую войну, судьба которой решалась больше не успехами наступлений или специальных операций, а шуршанием денег, щедро раздаваемых сепаратистами на Олимпе власти России. Эта война была не проиграна, а продана.

За год службы можно натаскать солдата с хорошими первоначальными данными на выполнение задач спецназа. Но для более тонкой работы нужны спецы иного уровня. Еще в восьмидесятых годах в некоторых бригадах начали создаваться особые роты для выполнения особо важных задач в тылу противника. Два года назад в бригаде, где служил тогда еще командир роты Жаров, сформировали специальные офицерские группы. Идея состояла в том, чтобы подобрать лучших спецов для проведения самых сложных акций с учетом военной и политической обстановки в стране. Решили натаскать таких псов, которые сметут кого угодно. Прошедшие особый отбор, тренировки повышенной сложности и интенсивности, имеющие опыт войн, обладающие уникальными боевыми качествами, знающие иностранные языки, беззаветно преданные делу, должны были стать элитой летучих мышей. На экспериментальной группе Жарова решили прокатать новые принципы организации и обучения подобных суперподразделений.

Освобождение заложников, борьба с сепаратистами, уничтожение баз террористов - Жаров знал, что это такое не по бумаге. Его группу обучали тактике освобождения заложников, ведению оперативных мероприятий в городах, работе с подслушивающей аппаратурой, наведенными микрофонами и лазерными считывателями, тактике ведения скрытого наблюдения и задержания преступников, работе с агентурой. Три месяца назад на базе рязанского училища группа участвовала в совместных занятиях с СОБРом Главного управления по организованной преступности МВД России. Спецназовцам разных ведомств было чему поучиться друг у друга. Каждый боец с уважением признал высокий профессионализм своих коллег.