Фото мужчины в шляпе с улыбкой и чуть в профиль - Нина Еперина

– и как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корысти, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы;

– они знают праведный «суд» Божий, что делающие такие «дела» достойны смерти; однако не только их делают, но и делающих одобряют;

– многим не нравится, когда с них срывают маски, давайте называть вещи своими именами, и будем честны друг перед другом».

Да! Я с этим тоже полностью согласен. Не зря информацию прислали мне в нужное время. Она поможет моему анализу.

Что есть такое эта замена подлинного – суррогатным? Отвечу сам себе честно: на самом деле все это действительно похоть и непотребство, но именно мне пришлось жить и общаться с этим непотребством, начиная с самого моего детства. Как обыкновенный, земной человек, я хочу все понять и сам себя оправдать, в конце-то концов!

Когда ты маленький человечек, ты только начинаешь понимать мир и приспосабливаться к нему. Что может быть для тебя в этом мире указателем правильного направления движения и кто может дать настоящую подсказку? Родители и окружение. Это понятно. Но….!

Например, мои родители не могли тогда отвлечь меня от появляющихся похотей, потому что они «зависли» на несколько лет в выяснениях своих отношений. Застряли в разводе надолго. А в это время проходило знакомство меня с моим телом и приходило это чувственное восприятие интимно, в молчании, без должного внимания и участия отца, либо кого-то совсем близкого. Моя сестра не в счет. Ей самой было на три года больше чем мне. Мать же моя, когда стала подозревать о моих первичных сексуальных фантазиях, могла только «читать нотации» казенным голосом, которого никогда не услышат маленькие мальчики. Пропускают мимо ушей.

Теперь-то мне понятно, что и почему стало происходить со мной позднее, в детском садике….

Глава пятая

Детский садик

Хроники Акаши: «Сегодня вы с мальчиками и девочками играли в пятнашки. Эти игры помогали вам преодолеть барьер стеснительности между полами в столь раннем возрасте и помогали ответить на уже появляющиеся вопросы».

Я помню эти сладкие моменты! Нет! Это были не просто пятнашки, а пятнашки с поцелуями. В нашей группе я был самый старший, поэтому и придумывал всякие игры. Мне уже было шесть лет и осенью я пойду в подготовительный класс школы.

Я уже три года хожу в детский садик. Это произошло после моего дня рождения, когда мне исполнилось два года. Тогда у нас дома произошел грандиозный скандал. Мой папа изменил маме, так говорила мама, и уходил из дома на целых три месяца. Он тогда познакомился с воспитательницей из другого детского садика и даже приводил ее на мой день рождения, после которого и случилась эта трагедия. Я очень сильно переживал и даже какое-то время люто ненавидел своего отца. Я думал, что никогда не прощу ему такой страшный проступок, но когда он вернулся вместе со своими рубашками и штанами, я ему все простил. Наверное, потому что очень скучал и ждал его обратно домой. Маме было сложно с нами тремя, она вся измоталась и именно поэтому она в три года устроила меня в детский садик поближе, который находился прямо во дворе, за нашим домом.

Наша третья группа не очень большая. Половина мальчиков, половина девочек. Наши мальчики красивые и когда я рассматриваю их, мне кажется, что они красивее девочек. Красивых девочек только три и они все строят мне глазки. Когда я придумал игру с поцелуями, они очень обрадовались! У них даже глазки заблестели! А я придумал самого себя назначить главным и когда водить выпадает кому-нибудь, ему или ей обязательно нужно будет забегать ко мне за шторку и там меня целовать. Все были согласны и мы только ждали тихого часа, потому что наша воспитательница живет в доме напротив, и каждый тихий час бегает домой «кормить мужа», а нянечка тут же заваливается спать в раздевалке и так храпит, что даже наш смех не слышит, потому что сама себя заглушает.

Я сам себя назначил водить, чтобы можно было выбирать мальчиков покрасивее. Мне больше всех нравится Дима. Дима был самый высокий из всех мальчиков и губы у него полные. Я смотрел на его губы и вспоминал те, мокрые губы, которыми меня целовали на дне рождения. От этого внутри живота все нагревалось и ныло.

Я стал почти взрослый и прекрасно понимаю, чем девочки отличаются от мальчиков. У нас разные письки. У мальчиков они с крантиком, а у девочек только одна дырочка. Мальчики писеют из крантиков стоя, а девочки прямо из дырочек, поэтому приседают на горшок, чтобы не замочить ноги. Такое у них устройство. Мне очень хочется посмотреть на это устройство поближе, но как их уговорить показать, я не знаю, поэтому решил не спешить и сначала просто целоваться, а потом…, потом можно будет и посмотреть…, и у мальчиков тоже. А вдруг у них он совсем другой, чем у меня?

А мне особенно приятно брать мой крантик в руки и крутить его туда-сюда перед сном, когда мама не видит. Он от этого становится крепеньким и толстеньким. Если трогать долго, то так приятно, что хочется свести ноги крепко вместе и тогда из моего крантика капает прозрачная и липкая водичка. Но становится так приятно, что я могу громко застонать, а делать этого нельзя, потому, что маме не нравится и она ругается. Я знаю точно, что на простынь эту водичку капать не надо, мама может увидеть и опять ругаться, поэтому я собираю ее в ладошку и отношу в туалет. Мама два раза застукивала меня за этим занятием и опять ругалась.

Интересно, а у остальных мальчиков тоже так же? Вот бы потрогать и посмотреть, как они ноги будут сводить…. Когда я сам себе это представляю, у меня ноги не сводит, а сводит низ живота и там опять становится очень приятно.

Сегодня мы целовались долго, потому что наша воспитательница долго не приходила. Я даже хотел предложить про писи, но тут она и пришла. Мы успели прыгнуть в свои кровати, а я стал представлять, если бы мы успели, то что бы я увидел? Я представлял, какие у мальчиков их крантики и спрашивал сам у себя, а если они тоже становятся крепкими от того, что их трогаешь, то потом у них тоже будет жидкость? И будут ли они стонать? Как приятно будет им, если их трогать буду я сам? Потому, что сегодня, когда мы целовались с Димой, а специально делал губы открытыми и старался целовать внутренними губами, где у меня мокро. Я смотрел в глаза Диме, и мне показалось, что ему тоже очень приятно. Мне было так хорошо, что руки сами тянулись потрогать и его писю, но я себя сдержал. Я уже попробовал трогать себя, когда целуешься. Это было так необыкновенно, что не могу рассказать!!!

Вот оно. Начало моего падения! Вот когда похоть родилась в моих чреслах почти осознанно! В детском садике! А вы говорите! Разве ребенок в детском садике может понимать, что хорошо, а что похоть и непотребство. Ему просто очень приятно и он от этого счастлив! А где в это время околачиваются его родители, хочется спросить? Почему не уделяют должного внимания своему чаду? А потом руками разводим?

Я помню, какое лицо было у моей мамы, когда кто-то все-таки «донес» ей в уши про мои развлечения на стороне от семьи! А я ведь к тому времени был взрослый мужчина! Я был женат, и у меня росла дочь, на минуточку! Но… это не помешало завести на стороне «друга» и именно там «справлять» свою похоть. Это что?

Да-а-а! Вот и разберись тут. Интересно, а если бы мама проследила вовремя за моими манипуляциями перед сном, она смогла бы пресечь мои поползновения? Я думаю, что лично у меня нет, потому что я пришел в этот мир с программой, а вот остальных деток, можно было «перехватить» и направить в нормальное русло деторождения и влюбленности в гетер.

А дальше я все помню очень отчетливо. С самого утра Дима подошел ко мне и заговорщицки моргая, стал намекать на дневной сон. Точнее, про то вместо сна, что мы будем делать. Я тоже очень хотел. Тогда я затащил Диму за шкафчик и рассказал про свои желания подсмотреть у девочек. Ему тоже это понравилось и мы стали ждать тихого часа, иногда переглядываясь или на прогулке прячась за избушку на курьих ножках и обсуждая тему: а какая ОНА у них? Дима говорил, что он видел мельком, когда был в гостях и там в ванной мыли маленькую девочку. Она у них вырезана прямо в теле между ног и в длину от попы и почти до пупка! Во, какая большая! Я даже испугался! Я не представляю себе, как может такое быть? Во-первых – нет крантика! А во вторых – такая большая? Но Дима сказал, что она и должна быть очень большая, потому что из животика тетеньки вылезает ребенок, который там сидит и если она будет маленькая, ребенок не вылезет! Это точно! Дима прав! В общем, я должен попросить Жанну показать мне и все объяснить, иначе я не смогу спать!