Мурчик - Николай Ричардович Остапцов

Николай Остапцов

Мурчик

Мир устроен совсем не так, как нам кажется.

Живёшь себе, никого не трогаешь и… на тебе! Оказывается, что всё, к чему ты привык, в какое-то мгновение оказывается совсем не тем и совсем не таким! Живёшь в одном мире, строишь какие-то планы, даже не подозревая, что всё может перемениться… А совсем рядом, стоит сделать лишь несколько шагов, совсем иной мир! Я его так и называю – Иномирье. Да и попасть в него – ничуть не трудно. Нужно только разглядеть Проход, который можно назвать «Портал», войти в расслабленно-безразличное состояние, как во сне, и…

Мы, кошки, очень гордимся, что можем переходить в Иномирье. Конечно, не у всех, и далеко не всегда получается попасть именно туда, куда хочешь. Даже вернуться, и то – получается не сразу. Бывает, что кто-то из наших застревает где-то в Иномирье, остаётся там навсегда.

А бывает, что, вернувшись через несколько месяцев, застаёт в доме, который считал своим, какого-то незнакомого котёнка… Не дождались! И ведь обижаться там – не на что! Тебя любили, и любят… Посокрушались, мол, «пропал котейка», и… завели другого! На кого обижаться? На малыша-котёнка? Он-то в чём виноват?

Рассказать бы людям, где ты был, что видел… Увы, люди совершенно не слышат, как мы разговариваем, ведь нам для этого не нужно издавать никаких звуков. А для нас их речь, хоть и понятна, но недоступна. Ну, не умеем мы говорить по-человечьи!

1.

В то утро я, кажется, немного переел.

Крыса была крупной и жирной, за один раз всю не съешь!

Её я поймал, когда она почти добежала до своей норы, может, несколько шагов, но не успела.

Уже было совсем светло. Люди уже встали, и я даже похвастался перед ними своей добычей.

Странные они всё-таки! Я хотел показать им, что смог поймать ту самую крысу, которая обгрызла их тыкву, проделала дыру в мешке с орехами и всю ночь катала их в свою нору. Грохот катаемых по полу орехов было слышно, наверное, аж в конце огорода! Они ставили какие-то деревянные и железные ловушки с кусками старого сала, до которых крысе не было никакого дела. Ничего они сделать с ней не могли…

А я – смог!

Удивительно, но они как-то странно реагируют! Радуются, что я смог сделать то, чего не смогли они… Никакого самолюбия! Больше того, они хвалили меня и старательно гладили! Всего! От ушей до хвоста!

Слопав крысиную голову, я уже перестал быть голодным, но остановиться не мог. Я съел лёгкие, мясо на рёбрах, сердце… Ел, пока добрался до горьковатого мешочка желудка…

Решив, что сейчас надо бы остановиться, я отволок тушку в тенёк, под большой зелёный лопух, растущий за гаражом, а сам задремал поблизости.

Спросонок я и не заметил, что со мной начало что-то происходить. Вроде, ничего особенного, разве что, жутко всё чесалось, будто в подшерстке развелось очень много блох… И всё бы ничего, но эти «блохи» были везде, даже внутри меня. Они мешали дышать. В животе что-то крутилось и переворачивалось…

Я открыл глаза, но ничего не увидел. Передо мной мелькали какие-то непонятные клочки какого-то непонятного, ранее неразличимого мной цвета.

Вы ведь знаете, что кошки видят совсем не так, как люди. Мы никогда не видим красного, оранжевого… Зато легко различаем оттенки синего и зелёного! Мы хорошо видим ночью… Конечно, хотя бы небольшое освещение всё-таки нужно, но люди думают, что мы видим и в кромешной темноте. Не скажу за остальных кошек, но мы, которых люди называют домашними, можем охотиться, когда люди не заметят даже сам огонёк, а при свете луны, видим, пожалуй, не хуже, чем они – днём. Мы точно определяем расстояние и можем рассчитать прыжок вперёд, но, скорее всего, промахнёмся, прыгая и пытаясь поймать что-нибудь вверху… И вообще, далеко мы видим «так себе». Да и зачем?

Итак, я увидал незнакомые красные клочки, которые мелькали передо мной, закрыл глаза, но клочки не исчезли.

Мне стало страшно. Я никогда не видел такого цвета, никогда не видел с закрытыми глазами… Мне хотелось вскочить и бежать, но я не смог! Причём, не мог не только бежать! Я не мог даже пошевелить лапой или хвостом!

Ещё раз, я собрался силами, чтобы вскочить, но…

Мне показалось, что я куда-то проваливаюсь…

Когда я пришёл в себя, была ночь. Красные клочки перед глазами и в голове уже исчезли, то жуткое чувство, что меня грызут сотни блох, ползая везде, даже внутри меня, вроде, отпустило. Я смог встать.

Есть не хотелось, хотя я с утра ничего не ел. На всякий случай, заглянул под лопух. Половина крысиной тушки так и лежала. Даже не начала портиться. Единственное, что мне показалось подозрительным, так это её цвет. Вместо привычного мне серого и чёрного цветов, тушка выглядела какой-то очень уж разноцветной…

Скорее, по привычке, я оторвал от неё кусочек плоти, но проглотить не смог. Опять вернулось то противное чувство, что внутри меня…

Бросив затею с обедом, я медленно побрёл к людям.

2.

– А вот и Мурчик! – радостно закричал Старший, которого остальные люди называли по разному: кто-то – Миша, кто-то – Михал Палыч, кто-то – Палыч, а Мелкий, противный маленький человек, частенько тягающий меня за хвост – Папа.

– Где ж ты пропадал столько времени? Иди, иди сюда, бродяга! Четыре дня где-то лазил…

Старший подхватил меня на руки. Он умеет обращаться с котами. Поднимает меня всегда легко и аккуратно. И никогда не сжимает!

Люблю его всё-таки! Он, хоть и не кот, но с ним – можно не опасаться, что со мной может что-нибудь случится. Старший всегда берёт меня на руки. Такой большой, тёплый… Когда он вот так поднимает меня, я кладу голову ему на плечо и мурлычу. Надо видеть, как он этому радуется!

Он легко гладит меня по спине и потихоньку бормочет:

– Мурчик…

В этот раз он привычно поднял меня, но что-то ему не понравилось.

– Ну-ка, Мурчик, что тут у тебя? – он внимательно смотрел на мою голову и шею с разных сторон, будто я чем-то измазался. – Мурчик! Где тебя черти носили? Жаль, говорить не умеешь…

– Я умею… – вдруг вырвалось у меня. Это оказалось так неожиданно, что я сам испугался.

Старший замер.

– Не может быть! Мурчик! Не может быть!

Он осмотрелся по сторонам. Рядом с ним сидела Ирина, его Подруга. Сейчас она боялась шелохнуться и с каким-то страхом смотрела на меня. Она никогда не брала меня на руки, не гладила. Впрочем, и не обижала. Больше того, она часто подбрасывает в моё блюдце какую-нибудь вкусняшку… Кусочек мяса, рыбки или довольно вкусную воду со странным вкусом,