Как вылечить все. Параллельная медицина. Научный подход - Александр Никонов

– Прямо кастанедовщина какая-то. А у этих колдовских мест есть свои особые приметы?

– Не-а. Это может быть какая-нибудь неприметная полянка в горах. И человек, прилетевший из Москвы на Кавказ, попав на такое место из самолета или гостиницы, сразу начинает чувствовать себя лучше. И это фиксируется по объективным показателям – у диабетиков отчего-то резко падает сахар, у гипертоников снижается давление. Почему это происходит, понятия не имею. Но такие места отмечаю и использую.

– Что ж теперь, больным людям жить в этих местах, что ли, на этой полянке?

– Нет, конечно, но из Москвы уехать я настоятельно рекомендую, обитать в столице отнюдь не полезно для здоровья. И особенно это касается тех, кто схватил аутоиммунное заболевание или тяжелое неврологическое, – им лучше не жить в больших городах. Многие понять этого не хотят. Пишет один пенсионер: живу в Москве, пенсия маленькая, денег, чтобы уехать, нету. Да елки-палки! Продай или сдавай московскую квартиру да вали отсюда! В стране есть куча мест, где будешь жить не хуже и даже лучше, потому что к пенсии денег прибавится, да еще от болезни избавишься! Не хочет… И так многие – по большому счету не хотят избавляться от болезни. Им с болезнью комфортнее: снял симптомы таблетками – и вроде как нет болезни. Современная медицина воспитывает потребителей. А фармацевтической промышленности это выгодно: человек на всю оставшуюся жизнь подсажен на таблетки – снижающие давление или сахар в крови, заглушающие боль, снимающие депрессию… Но это же путь в тупик!

Люди даже не представляют, каких сдвигов в организме можно добиться без таблеток – самым обычным изменением режима питания, питья, движения… Я вообще люблю своих больных в горы отправлять. Там все другое – воздух, вода, геомагнитная обстановка, солнечная радиация… Соответственно меняется биохимический состав человека. Человек перенастраивается полностью!

Вот я недавно участвовал в забеге на гору Фишт в Адыгее. Снизу вверх поднимаешься и чувствуешь, как меняется состав вдыхаемого воздуха. Начинается обезвоживание. В этот раз я взял с собой всего одну маленькую бутылочку воды – специально, чтобы войти в режим обезвоживания. Это было нелегко вытерпеть. Жажда так подпирает, что начинаешь снег жрать, хотя прекрасно известно, что снегом утолить жажду невозможно – быстрее, чем напьешься, схватишь воспаление – горло обложит.

– Ну и зачем такие муки?

– А затем, что в режиме обезвоживания быстрее всего погибают поврежденные клетки. И это один из способов воздействовать на больного человека – изменив концентрацию воды в его организме. Понятно, что человека неподготовленного на гору бегом не погонишь: помрет. А после подготовки – милое дело.

– Ну и каков был у тебя результат этого обезвоживания?

– Я добавил очень сильно к своему функциональному состоянию! И это не просто «самочувствие улучшилось», это объективно замеряемые параметры – одну и ту же дистанцию, например, стал пробегать быстрее и с меньшей частотой пульса. А это значит, что повысилась эффективность организма, то есть снизились энергозатраты на выполнение той же работы. Иными словами, организм стал работать лучше. Избавился от паразитного балласта. Сразу видно, к чему твои воздействия привели, ведь если функциональные возможности человека выросли, значит, он стал здоровее, не так ли?

Вообще, для объективизации показателей у меня есть разные приборы – газоанализаторы и прочие штуки, но я их уже давно не использую: я же опытный тренер, мне достаточно большой палец на шею человеку приложить, посмотреть пульс до нагрузки и после, и я все скажу о человеке. Без всяких приборов.

– Я от многих слышал поговорку о том, что целителями становятся через страдания. Твоя жизнь ее подтверждает?

– Вполне. В двухлетнем возрасте я был парализован из-за полиомиелита. Тогда, в конце пятидесятых, была настоящая эпидемия этой болезни. Из моих сверстников, которых она захватила, сейчас мало кто выжил. Медицина мне ничем помочь не могла. И лечили меня мои родители, как теперь говорят, «нетрадиционными методами».

– Как же им удалось обойти медицину? И почему «шарлатанам» удается порой сделать больше, чем всей мировой науке, стоящей за плечами медиков?

– Мне шестой десяток. И за свою долгую жизнь я пришел к следующему выводу: на сегодняшний день можно вылечить все, что угодно. Главное – хотеть и быть готовым очень серьезно над собой работать. Иногда, правда, излечение упирается в деньги, но ведь деньги тоже эквивалент физической и нервной энергии. А людям часто не хватает желания, терпения или силы воли, порой им проще научиться жить с болезнью, чем прикладывать усилия по ее ликвидации. А что касаемо моих родителей… Отец сам из спорта – до войны гонял на велосипеде, участвовал в соревнованиях. Ему спорт жизнь спас, дав огромный запас прочности: на фронте ему осколком перебило горло. Другой бы умер, а отцу здоровья хватило выжить. И я на его примере понял: здоровье лишним не бывает.

Кроме того, отец на своем опыте прекрасно знал, что нервная система развивается вместе с мышечной. Но это и неспортсмену должно быть понятно, ты видел, что творят современные спортсмены – те же девочки-гимнастки, например? Для этого ведь нужны очень существенные изменения в нервной системе по сравнению с обычным человеком – и в смысле координации движений, и в том смысле, что необходимо просто настроить себя на то, чтобы сделать нечто такое, чего не делает никто в мире.

– Но как может развивать мышечную систему парализованный человек, тем более двухлетний ребенок, который двигаться не может?

– А как мы с моей ученицей Светланой сейчас парализованных подымаем? Единственный способ усилить здоровье, то есть повысить работоспособность человека, – развивать его мышцы. А мышцы развиваются только в работе, то бишь в циклах сокращения и расслабления. И вот у нас есть человек, например, с боковым амиотрофическим склерозом. Он лежит, сам мышцы сокращать не может. Значит, их надо сокращать внешним приводом! Как мотор стартером заводят, пока он сам крутиться не начнет.

– Так просто?

– Нет. Совсем не просто. Циклы сокращений-расслаблений должны совпадать с циклами избыточной компенсации. То есть нагрузка – отдых – избыточная компенсация – новая нагрузка. Только так возможен прогресс. Если же нагрузку дать в период, когда мышцы не успели войти в режим избыточной компенсации, можно даже усугубить болезнь и быстрее загнать человека в гроб. Так что правильно подобранная физическая нагрузка при любых неврологических заболеваниях необходима. И это единственный путь к спасению. Я повторяю – единственный!

Вопрос в другом – кто будет качать больному его парализованные ноги? Я давно предлагал создать для этого роботов. Если уж роботы на современных заводах варят корпуса автомобилей, то создать робота для конечности – раз плюнуть. Закрепил ногу ремнями в определенном положении, и электромоторы ее сгибают-разгибают с нужным усилием и амплитудой. Никто не заинтересовался!

А родственники больного, как правило, этим заниматься не хотят или не могут – времени нет или желания. Людей с тяжелой неврологией обычно сдают в какие-то приюты или хосписы – с глаз долой.

– Вспоминается «Евгений Онегин»: «Но, боже мой, какая скука С больным сидеть и день и ночь, Не отходя ни шагу прочь!.. Полуживого забавлять… Вздыхать и думать про себя: Когда же черт возьмет тебя!..» А долго нужно качать парализованному ноги?

– Зависит от случая. От состояния тканей. У кого-то мышцы еще в пристойном состоянии, ему нужно меньше. А вот у нас сейчас ребенок есть со спинальной мышечной атрофией – так там мышц, считай, что уже и нет. До того как мы с ним начали работать, они вообще не прощупывались – что кожа, что мышцы, – сплошная дряблость. А сейчас они уже появляются…

Тут главное – понимать, что нужно делать. Если наугад больного качать, можно вред нанести. И по той причине, о которой я уже говорил – не попав в цикл гипервосстановления, – и потому, что все люди разные, у них генетика разная. И одни и те же режимы клеточного энергообеспечения (интенсивности и продолжительности упражнений) для одного человека будут лечебными, для другого убийственными. Очень эффективно, например, действует анаэробный гликолиз. Это жесткие интенсивные упражнения с накоплением молочной кислоты в высоких концентрациях. Но некоторые люди для таких упражнений просто не созданы, и если их в этом режиме нагружать, то даже здоровые заболеют – иммунная система сдаст, и человека повалит любая заразу, даже если ее нет у окружения.

– А что такое «упражнения в режиме анаэробного гликолиза»?

– Могу показать. Встань-ка. Сейчас я пульс у тебя посмотрю. О-о, а пульсик-то у нас нитевидный… Ладно, приседай с максимальной интенсивностью в течении минуты. Начали!.. Так, через 20 секунд тебе будет плохо… Через семь секунд тебе станет плохо, через четыре, три, две, одну… Ага! Чувствуешь? Это включился анаэробный гликолиз!.. Давай-давай-давай! Стоп!.. Ну, как? Опиши состояние. Пульс 170. По башке дало? Хорошо… И это еще не самый жесткий режим.