Мнимый больной - Жан-Батист Мольер

Арган. Что же он ей говорил?

Луизон. Много разных вещей.

Арган. Ну, еще что?

Луизон. Он говорил ей и то и се, и что он очень ее любит, и что она красивее всех на свете.

Арган. А потом?

Луизон. А потом он стал перед ней на колени.

Арган. А потом?

Луизон. А потом он стал целовать ей руки.

Арган. А потом?

Луизон. А потом к двери подошла мамаша, и он убежал.

Арган. И больше ничего не было?

Луизон. Ничего, папочка.

Арган. Однако мой мизинчик что-то шепчет. (Подносит мизинец к уху). Постой! Что? Ого! Да? Ой-ой! Мой мизинчик говорит мне, что ты видела что-то такое, чего не хочешь мне рассказать.

Луизон. Значит, папочка, ваш мизинчик - лгун.

Арган. Смотри!

Луиз он. Нет, папочка, не верьте ему: честное слово, он лгун.

Арган. Ну, ладно, ладно, увидим. Ступай, да замечай все хорошенько. Ступай. (Один.) Ну и дети пошли! Ах, сколько забот! Даже о своей болезни подумать некогда. Право, у меня больше сил нет. (Падает в кресло.)

Беральд, Арган.

Беральд. Ну, братец, как дела? Как вы себя чувствуете?

Арган. Ах, братец, очень плохо!

Беральд. Как очень плохо?

Арган. Да, у меня ужасная слабость!

Беральд. Как это неприятно!

Арган. У меня даже сил нет говорить.

Беральд. А я пришел, братец, предложить вам хорошую партию для моей племянницы Анжелики.

Арган (с раздражением, встав с кресла). Не говорите мне, братец, об этой негоднице! Это негодяйка, нахалка, бесстыдница, которую я самое позднее через два дня отправлю в монастырь.

Беральд. Вот это хорошо! Я очень рад, что силы к вам понемногу возвращаются и мое посещение пошло вам на пользу. Ладно, мы поговорим о деле потом. А сейчас я хочу предложить вам одно развлечение: надеюсь, оно рассеет вашу печаль и вы придете в расположение духа более благоприятное для того дела, о котором я собираюсь с вами говорить. Когда я шел к вам, мне встретились цыгане, одетые маврами, они танцуют и поют. Я уверен, что это доставит вам удовольствие и принесет не меньше пользы, чем рецепты господина Пургона. Идемте!

ВТОРАЯ ИНТЕРМЕДИЯ

Брат мнимого больного, чтобы развлечь его, приводит к нему цыган и цыганок, одетых маврами; они поют и танцуют.

Пользуйся веснойЖизни молодой,Юность быстролетная!Счастьем наслаждайся,Вся любви отдайся,Юность беззаботная!Все наслажденья света,Что мы встречаем на пути,Не могут счастьем расцвести,Когда душа любовью не согрета.Пользуйся веснойЖизни молодой,Юность быстролетная!Счастьем наслаждайся,Вся любви отдайся,Юность беззаботная!Не теряйте счастливых минут:Красота исчезает,Ее время стирает,Зимний холод сменяет,Леденит, убиваетИ без радости дни настают.Пользуйся веснойЖизни молодой,Юность быстролетная!Счастьем наслаждайся,Вся любви отдайся,Юность беззаботная!

Цыгане и цыганки танцуют.

Вторая цыганка

К чему же размышленья эти,Когда любовь зовет?Она сильней всего на светеНас в юности влечет.Любовь так сладостно нас манитВ расцвете юных днейЧто спорить с ней никто не станетНе в силах мы: нас так и тянетСкорей отдаться ей.Но услыхать довольно,Как может ранить больноЕе опасный дар,И мы бежим невольноЛюбви волшебных чар.

Третья цыганка

Как сладко в молодые летаЛюбить того, кто мил,Когда в ответ мы видим пылЛюбимого предмета!Но если нам он изменилАх, как ужасно это!

Четвертая цыганка

Когда любовник изменяет,Еще невелика беда,Но сколько злобы и стыдаНевольно нас терзает,Коль наше сердце и тогдаНеверный сохраняет!

Вторая цыганка

Ах, так на что ж решатьсяНеопытным сердцам?Четвертая цыганкаУжели подчинятьсяТирана власти нам?

Все вместе

О да! Признаем полновластьеЛюбви капризов, мук и счастья,Томлений сладостного сна.Хотя немало в ней мучений,Но сколько милых наслажденийВ награду нам несет она!

Все цыгане, одеты маврами, танцуют, заставляя прыгать обезьян, которых они привели с собой. Сцена превращается в комнату Аргана.

Действие третье

Беральд, Арган, Туанетта.

Беральд. Ну как, братец? Что скажете? Разве это не лучше приема кассии?

Туанетта. Гм... Хороший прием кассии - тоже недурная штучка.

Беральд. Так вот, не пора ли нам поговорить о нашем деле?

Арган. Одну минутку, братец, я сейчас приду.

Туанетта. Что ж это, сударь, вы забыли, что не можете ходить без палки?

Арган. И то правда.

Беральд, Туанетта.

Туанетта. Уж вы, пожалуйста, защитите вашу племянницу.

Беральд. Изо всех сил постараюсь добиться того, чего она желает.

Туанетта. Надо непременно помешать этому нелепому браку, который он вбил себе в голову. Я уж думала: хорошо бы ему подсунуть какого-нибудь лекаря, который был бы за нас и сумел отвратить его от Пургона, доказав, что его лечение никуда не годится. Но так как у нас нет для этого подходящего человека, то я решила сыграть с ним одну шутку.

Беральд. Какую же?

Туанетта. Выдумка забавная. Может быть, она н не очень умна, да, надеюсь, окажется удачной. Предоставьте это мне, а сами действуйте по своему усмотрению. Вот и наш голубчик.

Арган, Беральд.

Беральд. Прежде всего, братец, позвольте мне просить вас не горячиться во время нашего разговора...

Арган. Охотно обещаю.

Беральд. Отвечать без всякого гнева на то, что я намерен вам предложить...

Арган. Хорошо.

Беральд. И обсудить со мной спокойно и беспристрастно то дело, о котором я намерен вести с вами речь.

Арган. Ну ладно, ладно. Бог ты мой, какое длинное предисловие!

Беральд. Объясните мне, братец, как это при вашем богатстве, имея только одну дочь, - потому что маленькую Луизон я не считаю, - как это вы дошли до такой мысли, чтобы отдать ее в монастырь?

Арган. Объясните мне, братец, хозяин ли я у себя дома и могу ли делать все, что мне угодно?

Беральд. Конечно, это ваша жена уговаривает вас отделаться таким образом от дочерей. Я не сомневаюсь, что из чувства милосердия она была бы очень рада, если бы они обе стали благочестивыми монахинями.

Арган. А, вот оно что! Виновата во всем оказалась моя бедная жена! Она причина всякого зла! И все против нее!

Беральд. Нет, братец, оставим ее в покое. Я согласен, что эта женщина исполнена лучших намерений по отношению к вашей семье, что она совершенно бескорыстна, что с вами она поразительно нежна, а к вашим детям выказывает из ряду вон выходящую привязанность и доброту, все это совершенно верно. Не будем о ней говорить и вернемся к вашей дочери. Какие соображения побуждают вас отдать ее за сына лекаря?

Арган. Те соображения, братец, что мне нужен именно такой зять.

Беральд. Да, не ей-то он совсем не нужен, а у меня как раз есть другой жених, который гораздо больше ей подходит.

Арган. Да, братец, но этот гораздо более подходит мне.

Беральд. Однако, братец, человек, которого она должна выбрать себе в мужья, предназначается для нее или для вас?

Арган. И для нее и для меня, братец. Я хочу иметь в своей семье таких людей, которые мне нужны.

Беральд. Значит, если бы ваша маленькая дочка была взрослой, вы отдали бы ее за аптекаря?

Арган. Почему же нет?

Беральд. Неужели вы всю жизнь будете возиться с докторами да аптекарями и не перестанете считать себя больным, наперекор мнению людей и самой природе?

Арган. Что вы хотите этим сказать, братец?

Беральд. Хочу сказать, что я не знаю человека, который был бы менее болен, чем вы, и что я хотел бы иметь такое здоровье, как у вас. Лучшим доказательством вашего здоровья и прекрасного состояния вашего организма является то, что при всем вашем старанье вы до сих пор умудрились не испортить вконец вашей здоровой натуры и не подохнуть от всех этих лекарств, которыми вас пичкают.

Арган. А знаете ли вы, братец, что только ими я и держусь? Господин Пургон прямо говорит, что без его забот обо мне я не прожил бы и трех дней.

Беральд. Смотрите, как бы его заботы не отправили вас на тот свет.

Арган. Поговорим, братец, серьезно. Значит, вы совсем не верите в медицину?