Гладиатор забытых созвездий - Дмитрий Емец

Увидев, что «Гордость Земли» разгоняется для перехода в гиперпространство, один из корабликов звездного патруля бросился ей наперерез и был буквально раздавлен массивной громадой, а робот-пилот едва успел катапультироваться. Но при столкновении был поврежден и один из рулей грузового звездолета, поэтому корабль, не сумев остановиться, вошел в гиперпространство не под тем углом.

Гиперпространство не имеет четкой локализации, оно есть везде, в любой точке Вселенной. Если тело разгоняется до определенной скорости, превышающей световую, то для постороннего наблюдателя даже на экранах локаторов-замедлителей оно мгновенно исчезает, проваливаясь в некое пятое измерение.

Вот и сейчас на мониторе космопорта точка, обозначавшая преследуемый звездолет, вспыхнула, зеленовато замерцала и исчезла.

– Упустили! Вы все мне за это ответите! – И не в силах сдержать своего гнева, президент ударил кулаком по выносной клавиатуре. Он не знал, что руль «Гордости Земли» пострадал и кораблю приходится теперь туго.

Сквозь затемненные иллюминаторы Старый Шкипер всматривался в спирали гиперпространства и отчаянно пытался выровнять звездолет, но слышал только лязг оторванной рулевой пружины, а рычаг проворачивался вхолостую.

«Авария рулевых тяг», – мерцала надпись на экране навигационного монитора.

Несколько минут спустя, обнаружив, что их затягивает в самую сердцевину гиперпространства и скорость неуклонно падает, Старый Шкипер повернулся к Баюну и еле заметно покачал головой.

– Плохо дело? – негромко спросил робот-нянька, подвигаясь к Шкиперу.

– Хуже не бывает. Похоже, мы застряли. Повреждение руля помешало нам войти в гиперпространство под нужным углом.

– И что теперь, Шкип?

– Сам знаешь. Стоп-машина. Приехали.

В этот момент, словно в подтверждение его слов, «Гордость Земли» дернулась и остановилась. От перегрева вышли из строя оба форсажа и полетела обмотка главного двигателя.

– Мы слишком много ждали от нашей посудины, – пробасил Старый Шкипер. – Никогда не стоит требовать от техники больше, чем она в состоянии дать.

Лависса бросилась к нему и с надеждой вгляделась в его бронзовое лицо.

– И что, ничего нельзя сделать? Мы останемся здесь навсегда?

Робот, грустно лязгнув, отвернулся от нее. Его пневматические руки бессильно повисли. Девочка поняла причину его молчания и тихо-тихо начала всхлипывать.

– Мы по-погибнем…

– Да ладно тебе! Нашла о чем волноваться, – стараясь казаться бодрым, успокаивал он ее. – Мы попадали в положения и похуже. Очистители воздуха работают нормально, так что мы не задохнемся.

– А еда? Мы умрем с голоду…

– У нас полные трюмы рыбы. Несколько десятков тысяч тонн, – вмешался Баюн. – Не слишком разнообразное меню, но все же продержаться на нем можно долго. Во всяком случае, пока не отремонтируем корабль…

Робот-нянька пытался поднять настроение Лависсы, но осознавал всю сложность их положения. Хоть никакая мгновенная опасность им не угрожала, но шансов спастись у них было очень немного. Даже если каким-то чудом при отсутствии запасных деталей им удастся отремонтировать звездолет, то едва ли эта старая посудина сможет разогнаться до скорости, необходимой для выхода из гиперпространства.

Оставалась только небольшая надежда: если неподалеку от них находится еще один звездолет, он сможет оказать им помощь. Поэтому Баюн отправился к лазеропередатчику и, настроив его на самый широкий диапазон, стал передавать сигналы SOS.

Тем временем боевой флагман последней галактической войны готовился к выходу из гиперпространства. Грохотун возился с пультом управления огнем внешних орудий, готовясь сфокусировать его на любой внезапно возникшей перед ними цели. Капитан Крокс завершал на встроенном в его запястье мини-компьютере последние расчеты курса. Попугай, тоже стараясь быть полезным, держал рот на замке и не болтал. Это удавалось несговорчивой птице с трудом, и иногда она, не выдерживая, начинала бубнить что-то себе под нос или демонстративно издавала громкий вздох, который звучал примерно так: «Эхе-хе-ох! Эхо-хох!»

Перелетая по рубке с места на место, попугай внезапно услышал слабое попискивание лазеропередатчика.

– Капитан! Вы слышите? Кажется, кто-то подает сигнал SOS.

– Отстань, – не оборачиваясь проворчал Крокс. – Это просто фоновые шумы.

– Нет, кэп, это сигнал SOS! – настаивала птица. – В гиперпространстве кто-то терпит бедствие, они передают свои координаты.

Попугай щелкнул клювом по клавише, увеличил громкость, и в рубке «Звездного странника» раздался встревоженный голос:

– Грузовой звездолет «Гордость Земли» терпит бедствие. На борту дети, повторяю, на борту дети. Наши координаты…

– Где-то я уже слышал этот голос, – проворчал Грохотун.

– Это Баюн! Старый робот-нянька. Помнишь тех детей, за которыми мы гонялись? – напомнил попугай.

– Да, это они. Интересно, каким космическим ветром их сюда занесло? – Капитан энергично встал с кресла и подошел к передатчику, всматриваясь в локатор. На нем мерцало слабое размытое пятнышко, находившееся чуть в стороне от их основного курса.

На секунду Крокс снова почувствовал забытое в последнее время ощущение: между его грудными пластинами, там, где был рубиноглаз, что-то забилось и защемило. «Неужели опять сердце? С чего это оно?» – подумал киборг.

– Так это тот самый робот-нянька? – пробасил Грохотун. – То-то мне голос сразу не понравился. Ненавижу старые модели. Капитан, можно я его потом разберу на запчасти?

Капитан Крокс раздумывал, слушая попискивание лазеропередатчика и взволнованный голос Баюна, потом отключил автопилот и положил правую механическую и левую человеческую ладони на штурвал.

– Курс к терпящему бедствие звездолету! – приказал он. – Грохотун, готовь рейдер! Попугай, отщелкай им лазерограмму, что мы идем на выручку, пускай открывают шлюзы!

– Слушаюсь, кэп! – Птица уселась на край передатчика и, настроив необходимые координаты, крикнула в микрофон: – Эй вы там, на «Гордости Земли»! Слышите нас? Вам повезло – на помощь вам идет сам капитан Крокс и его верный, мудрый, предусмотрительный попугай! Так что готовьте шлюзы, мы высылаем рейдер.

Про Грохотуна попугай, увлекшись саморекламой, вообще забыл упомянуть, словно присутствие боевого робота было делом само собой разумеющимся.

– Ну вот. Сколько ниточка ни вейся, а конец будет. Мы искали капитана Крокса, а получилось, что это он нашел нас, – сказал Баюн, когда внезапно после долгого молчания передатчик отозвался голосом попугая.

– Мне это не нравится. Возможно, здесь кроется какая-то ловушка пирата, – недоверчиво пролязгал Старый Шкипер. – Лично я не ожидаю от капитана Крокса ничего хорошего.

– Зато теперь у нас появилась возможность выбраться из гиперпространства, – возразил робот-нянька.

– Вот и хорошо, терпеть не могу эту деметрианскую рыбу, – обрадовалась Лависса, и на ее грустном лице со следами слез вдруг вспыхнула ослепительная улыбка, как если бы солнце прорвалось сквозь грозовые тучи.

Сообразив, что другого шанса на спасение у них не будет, а отказываться от помощи было бы глупо, Старый Шкипер встал к уцелевшему рулю и начал, осторожно двигая им, разворачивать «Гордость Земли» шлюзами к приближающемуся звездолету. В нескольких тысячах километров от них – по космическим расстояниям это почти как длина вытянутой руки – «Звездный странник» остановился, не решившись подходить ближе, опасаясь столкновения.

От него отделился небольшой рейдер и направился на стыковку с терпящим бедствие грузовым кораблем. Спустя несколько минут «Гордость Земли» вздрогнула.

– Стыковка завершена, – сказал Старый Шкипер и, скрестив на груди пневматические руки, повернулся к раздвижному люку, откуда вот-вот должны были появиться пираты.

И они не заставили себя долго ждать. Первым в люк ворвался Грохотун. В руке у него был массивный широкоствольный бластер, который он прихватил на случай засады, но, увидев, что в рубке находятся только мальчишка с девчонкой и два старых робота, Грохотун сунул бластер в кобуру.

– Привет, ученая селедка! Ты еще не на свалке? – приветствовал он Баюна.

– Как видишь, – осторожно ответил Баюн, но, не сдержавшись, добавил: – Тебе не кажется, что здесь, в рубке, очень пыльно? Может быть, дать тебе веник?

– Ненавижу умников и никогда их не любил! – прорычал рогатый робот, не переносивший, когда ему напоминали о периоде, когда он был уборщиком. – Взял бы всех умников разом и зашвырнул бы на необитаемый астероид!

– Ничего удивительного, – заметил Баюн. – Те, у кого проблемы с мозгами, редко любят тех, у кого этих проблем нет.

Высказавшись, робот-нянька чуть не накликал беду: рассвирепевший гигант чуть не разнес Баюна из бластера, но в этот момент послышался гневный окрик: «Грохотун, прекратить!» – и рогатый робот замер как вкопанный.