Королевский наместник (СИ) - Богородников Алексей Владимирович

Роли были мной распределены. Исхирос по моему чертежу уже собрал печатный пресс для станка. Сейчас он отливал литеры из свинца, столичный кузнец займется формовочными рамами, вместе общей сборкой. Живописец поможет с заготовкой форм рисунков для книги, а часовой подмастерье соберет мне часы. Первые в мире маятниковые часы. Все материалы Исхирос подготовил в первые дни моего наместничества.

Я это задание ему как тест выдавал: стоит с ним сотрудничать или другого подобрать.

На самом деле, часами здесь не удивить. Солнечными. Они даже на дорогах стояли в Шайне. От королевской резиденции до дворца в столице путь был, например, был размечен для удобства гранитными столбами с гномоном. У всех команд авантюристов были походные варианты гномонов.

Но башенные часы были редкостью, считались вещью неимоверно крутой, были безумно дороги. А еще могли запросто ошибаться на часик так, в день. В земном мире, в Европе такие часы называли шпиндельным часовым механизмом, у нас часами с билянцем.

Я вспомнил как хвалебно летописец в 1404 году описывал установку первых таких часов в Москве: «человековидно, самозвонно и самодвижно, страннолепно, некако сотворено есть человеческой хитростью, преизмечтанно и преухишренно».

Мне эта ваша страннолепность здесь не нужна! И ни некако и ни како. Нормальные часы в Самуре будут. Все короли сгрызут свои кружевные манжеты на камзолах.

— Зиг Бердан, ты соберешь первые в мире часы на другом принципе хода. Об секрете ты будешь обязан молчать пять лет. Даже в своей гильдии, если мы с твоим главой не договоримся. Если заставят уйти, приму к себе с такой же оплатой.

— Адри Соред, — обратился я к живописцу, — если пойдешь со мной, ты увидишь удивительную машину, поможешь с рисунком для неё и будешь молчать пять лет о том, что узрел. Еще нарисуешь пару картин Аиши Выдающейся, но об этом условии ты уже знаешь.

— Ты, Марий Паликан, — эти слова я произнес для кузнеца, — тоже прикоснешься к большой тайне, тоже будешь обязан молчать о секретах. Хотя, возможно, тебе настолько понравится, что ты даже слегка поменяешь профиль своей профессии.

— Ваш труд будет достойно оплачен, — сказал им всем, — но дороже всего знание. Оно останется с вами. Вы подпишете контракт или вольны уехать сейчас же, и вам подберут замену.

Аха, замену — они как клещи вцепились в бумагу и чуть не передрались кто первый подпишет.

Я с отеческой любовью наблюдал за их грызней. Королевская власть, важные секреты и большие деньги. Вот это я называю — мотивация, а не эти ваши «у нас в офисе кулер с бесплатной водой стоит!», «а у нас до дома маршрутку всем заказывают, если переработка!».

На этом прекрасном моменте самолюбования, моё прогрессорство было прервано девчоночьей бандой, возглавляемой принцессой. Четыре девчули вторглись в кабинет и в нём сразу стало как в метро: куда не повернись, кто-то прижмется. Какая-то женская, секретная техника сжимания пространства.

Риса уселась на правую коленку, Верлита на левую, Кая прижалась сзади, а принцесса никого не стесняясь, практически возлегла боком на стол, снизу-вверх заглядывая на меня. Под словом никого, я имею в виду нашу команду. Мастера сразу ушуршали в коридор, как увидели принцессу, а она им просто кинула многозначительный взгляд.

— У меня дела! — слабо запротестовал я. — для вас же стараюсь! Мне много не надо: кулёк печенья и власть над миром.

— Хм, если у меня будешь ты, — сделала вывод Аиша, — значит, будет власть над миром.

— Половинка мира, — муркнула Кая, — другая моя.

Я кинул взгляд на Саитану, потом на маленькую Тайлид. Они-то меня чем удивят?

— А я просто поиграть хочу, — хитро сказала Риса, — и новых знаний.

— Мне власти не надо, — согласилась с ней Верлита, — хочу лучшего от этого мира — наставника Джерка!

Котиков объединяет март, а умных и красивых девчуль Джерк.

— Довольно слов! Хорошие авантюристы ждут чудищ и возвышения! — воинственно заявила Аиша.

— А плохие — королевскую амнистию, — проворчал я, поднимаясь с кресла. — Раз пришли слишком рано, прогуляетесь со мной до кузнеца. Только потом выдвинемся на монстров.

— С тобой хоть на котурны, — выразилась Кая и все остальные одобрительно поддержали её.

Котурны были обувью бродячих и гильдейских актеров, игравших роли Создателей на площадях в самодеятельных постановках. Выступать в таких представлениях благородным было заподло. Льстиво и доверчиво мне давали карт-бланш на все действия.

Я оглядел своё милое женское войско. Всю эту патоку надо срочно сбивать своим суровым непредсказуемым юморком. Иначе потеку, как воск на свече.

— Однажды, в обычной крестьянской семье появился мальчик. И был он таким страшным, прямо очень страшным, так что, когда он родился, повитуха подбросила его к потолку и сказала удивленной матери: — Если это прилипнет к потолку, значит опухоль, а если полетит — это авантюрист!

— Так вперед, — провозгласил я, — пусть монстры боятся нас!

Глава 5

В мастерской Исхироса было темно, пыльно и жарко. Аиша, вошедшая первой, чихнула, ругнулась и только потом заметила кузнеца, ошалело взирающего на свою натурщицу. Он ведь, всё статую мечтал для принцессы замастачить. А тут она, в блеске юности. Ни с кем другой не спутать хотя бы потому что у нее медальон, заодно артефакт, королевской власти на груди висит.

— Ты кто? — спросила Аиша и снова чихнула.

Но кузнец только что-то восторженно мычал и тряс головой.

— Это слесарь, токарь, резчик по металлу, — пришлось вступить в дело мне, — всё высшего разряда, достойнейший Исхирос Самурский. Увы, говорить он не может. С ним приключилась неприятная история. Однажды, он ловил рыбу в Эрайне, когда в реку из моря заплыла русалка, спасаясь от стаи осьмокрабов. По чистой и благоприятной случайности, у доблестного Исхироса с собой оказалась трехлитровая бутыль самогона, коим облив свою одежду и намотав на весло, он поджег. Размахивая сим горящим орудием, он отогнал осьмокрабов от бедняжки.

Принцесса с уважением посмотрела на кузнеца. Кузнец преданно вращал глазами в напряженной стойке: руки по швам, грудь колесом.

— Увы, при виде голого мужчины, — продолжал я, — у русалки включилась защитная аура. Исхирос онемел и окаменел. Однако, русалка его не бросила и дотянула лодку с ним до берега. Окаменение, спустя некоторое время прошло, а онемение осталось.

— А потом? — жадно спросила принцесса.

— Она уплыла, но обещала вернуться, — ответил я. Лень стало дальше придумывать. Говорил же уже: Аиша, как дитя маленькое и любопытное, то расскажи, это покажи, здесь научи.

— Ты, давай, ведай всё, — сурово вмешалась Кая, — ни одной девуле не нужен парень, который не умеет работать язычком.

— Да, когда-когда она вернется? — заголосили Риса с Верлитой, проникнувшиеся грустной историей любви.

— Когда на шпагат сядет, — с каменным лицом сказал я. — Исхирос каждое воскресенье ждет её на своем месте рыбалки. Но видать пока у неё не получается.

— Наверно красивая русалка была, — вздохнула Аиша.

— Аха, — согласился я, — по словам знатоков, только они могут привлекать парней, не раздвигая ног.

После этих слов чихнула Кая. Эпидемия носовой аллергии охватила женскую часть команда и она постыдно сбежала из мастерской. Я участливо похлопал Исхироса по плечу.

— Ничего не говори, друже. Удивительное сочетание холодности, высокомерия, красоты и девичьей наивности. Тоже в первый раз, когда увидел принцессу долго не мог сказать ни слова.

— Неожиданно вышло, — стыдливо прошептал Исхирос, не обращая внимания на мои нелестные слова, — оборачиваюсь, а моя статуя стоит перед глазами как живая.

Вот же чертов извращенец. Это хорошо на каучук здесь спроса нет пока. Зная наших «умельцев», страшно представить, что они из резины сотворят.

— Ты не забудь, — сказал строго, — свою статую в свободное от работы время вырезать будешь. Иначе эти три кубометра мрамора, которые я тебе обещал, не прибудут.