Ведьма - Барбара Майклз

– Я сделал это потихоньку от вас, – мальчишески усмехнулся Норман. – Не мог удержаться, чтобы не пустить пыль в глаза. Можно, они подождут на веранде?

– Конечно.

Войдя в гостиную, Эллен только собралась извиниться за беспорядок, как ее гость воскликнул:

– Книги! Боже мой, сколько книг! И все вами прочитаны! Дивное зрелище.

– Я бы сказала, жуткий кавардак, – рассмеялась Эллен.

– Вы не представляете, как приятно встретить родственную душу. Я себя чувствую алкоголиком, приглашенным на новоселье и обнаружившим полный бар выпивки.

– Ну тогда мне незачем ломать голову, чем занять вас, пока я варю кофе.

Вернувшись, Эллен обнаружила, что ее гость, скрестив ноги, сидит на полу среди разбросанных томов Диккенса. При ее появлении он легко вскочил и поспешил принять у нее поднос. «Интересно, сколько ему лет? – подумала Эллен. – Двигается он как мальчишка...»

Когда выяснилось, что они с Норманом любят одних и тех же авторов, симпатия Эллен возросла еще больше. К моменту расставания они уже перешли на «ты».

– Я не собирался засиживаться, – чистосердечно признался Норман. – Ты уверена, что тебе не нужно помочь с посудой?

– Спасибо, сама прекрасно управлюсь. Но я рада твоему приходу. Приятно сознавать, что поблизости есть живая душа.

– Если понадоблюсь, звони в любой час дня или ночи. Но здесь тебе нечего бояться, – добавил он уверенно. – Уже двести лет в этих краях не совершалось серьезных преступлений.

«Странно, – подумала Эллен. – Зачем бы ему уточнять срок? Или он хочет сказать, что два столетия назад... Но ведь Мэри Баумгартнер жила еще на пятьдесят лет раньше...»

Прежде чем она открыла рот, так и не решив, развивать эту тему или нет, собаки на веранде взорвались яростным лаем.

Норман нахмурился.

– Кто-то идет. Ты ждешь гостей?

– Нет. Наверное, почуяли Иштар. Но ведь они не нападут на кошку, правда?

– У тебя есть кошка? – В голосе Нормана зазвучали странные нотки.

Любители кошек утверждают, что эти непостижимые создания обладают сверхчувственным восприятием. Эл-лен не раз убеждалась, что Иштар наделена способностью возникать буквально из воздуха при любом упоминании ее имени. Вот и теперь, появившись в дверях, она величаво шествовала через гостиную, грациозно помахивая поднятым хвостом. Вместо того, чтобы по обыкновению замереть при виде незнакомца, она неуклонно надвигалась на Нормана, не сводя с него немигающих голубых глаз. К удивлению Эллен, он попятился. В лице его не осталось ни кровинки.

– О, прости, пожалуйста, – воскликнула она, поспешно хватая кошку. – Я совсем забыла, что некоторые не выносят...

Истошно мяукая, Иштар корчилась у нее в руках, но эти отчаянные вопли не смягчили Эллен. Заперев обиженное животное в подвале, она вернулась в гостиную под аккомпанемент хриплых жалоб, доносящихся из-за закрытой двери.

Норман, все еще бледный, вытирал испарину со лба.

– Глупо, правда? – спросил он с кривой усмешкой. – Нет, ради Бога, Эллен, не извиняйся, от этого я только почувствую себя еще большим идиотом. Но я не в состоянии справиться с этой дурацкой фобией. Мой врач утверждает, что более тяжелого случая он не встречал.

– О, дорогой, мне так жаль, – с состраданием произнесла Эллен. – Но, надеюсь, это не означает, что ты больше никогда не придешь ко мне в гости?

– Нет-нет, это не обычная аллергия. У меня нет отрицательной реакции на шерсть или запах. Меня вообще не беспокоит сознание того, что кошка в доме, лишь бы не видеть ее или... или не дотрагиваться. – По его лицу пробежала мучительная судорога, и, справившись с приступом отвращения, Норман виновато улыбнулся. – Видишь! Сама мысль об этом вызывает у меня мурашки. Жаль, что я так нелепо отплатил тебе за гостеприимство. Теперь твоя очередь навестить меня – и не потому, что я трус, а просто мне хочется похвастаться своей библиотекой и скромной коллекцией старинных безделушек. Как насчет того, чтобы пообедать у меня прямо завтра? Я за тобой заеду.

– С удовольствием, конечно, – сказала Эллен, провожая его до дверей, – но ты не обязан...

– Разумеется, не обязан. Я просто сам очень этого хочу. Не волнуйся, тебе не придется пробовать холостяцкую стряпню: моя экономка Марта – старая ворчунья с пуританскими замашками, но готовит она божественно.

Открыв дверь, он шагнул на веранду, откуда опять раздался неистовый лай, и Эллен невольно отпрянула. Норман рассмеялся.

– Вот это истинная деликатность! Готова притвориться, что испугалась моих безобидных песиков, лишь бы я меньше смущался своего страха перед ее злобной кошкой. Спасибо, Эллен. Рад, что мы познакомились. Увидимся завтра. Около семи? Отлично.

Стоило ему приоткрыть наружную дверь, как собаки метнулись наружу. Казалось, они преследуют кого-то. Псы неслись беззвучно, но их молчание было более устрашающим, чем яростный лай. Представив себе кролика, улепетывающего от этой парочки монстров с громадными белыми клыками, Эллен сочувственно вздрогнула.

Машины нигде не было видно, и когда Норман вслед за собаками скрылся в лесу, Эллен поняла, что где-то там должна быть тропинка, соединяющая оба дома. «Надо найти ее», – рассеянно подумала она. Пожалуй, это знакомство стоило продолжения, как выразилась бы Джейн Остин. Нечаянно обнаружить такой подарок прямо у себя под боком – кто бы мог ожидать этого? Привлекательного, богатого, образованного и умного мужчину – и даже с чувством юмора. Ее вашингтонские подружки умрут от зависти. Они замучили Эллен своей заботой, без конца подсовывая ей подходящих холостяков и строя довольно-таки рискованные предположения по поводу ее равнодушия ко всем кандидатам.

«Что ж, почему бы и нет?» – подумала она с вызовом. Несколько лет в одиночестве – это даже приятно. Но тридцать или сорок? Весь остаток жизни?.. Джек никогда на ней не женится. Скорее всего, он найдет себе в Европе какую-нибудь эффектную дамочку, и тогда она потеряет его даже как друга, оставшись до конца своих дней всего лишь «старой доброй тетушкой Эллен».

Хотя в качестве потенциального жениха Норман имел один недостаток: между ним и Иштар явно придется выбирать.

Вспомнив об Иштар, Эллен улыбнулась. Снизу, из подвала, доносились звуки, свидетельствующие, что там какие-то негодяи заживо сдирают кожу с несчастной пленницы.

Решительным шагом подойдя к подвальной двери, Эллен распахнула ее. Пушистый желто-коричневый комок вылетел в прихожую и несколько минут острые когти яростно царапали входную дверь. Потом, внезапно осознав, что жертва сбежала, Иштар моментально успокоилась и сосредоточенно принялась вылизывать себе живот.

– Ха! – злорадно сказала Эллен. – Он уже ушел. Одурачил тебя, не так ли?

Иштар и ухом не повела. Перевернувшись на спину, она задрала ногу и еще старательнее начала трудиться над следующим участком.

Наблюдать эти слабые потуги на равнодушие было столь забавно, что Эллен не смогла удержаться от улыбки, но мало-помалу выражение ее лица изменилось. Она слышала о подобных фобиях, но всегда считала, что это ничем не отличается от того брезгливого отвращения, которое она сама испытывала по отношению к гусеницам и тараканам. Эллен не выносила насекомых, но ведь не падала в обморок и не покрывалась мурашками при виде их. Бедняга Норман! Он должен так страдать от своей болезни. Эллен не сомневалась, что он действительно не властен над своими чувствами. Ни один мужчина не стал бы обнаруживать свою слабость на глазах у женщины, если бы мог этого избежать. А Иштар...

Эллен свирепо посмотрела на кошку, которая притворилась, что не замечает ее взгляда. Проницательная Иштар прекрасно поняла, что испытывал Норман, и собиралась этим воспользоваться. Кошки всегда льнут к тем, кто их терпеть не может. В зависимости от степени этой неприязни коварные создания демонстрируют либо заискивающую покорность, либо злорадное удовольствие от неловкости, которую испытывает их жертва.

– Ужасное животное, – нежно сказала Эллен и взяла на руки притворно-застенчиво мурлыкающую Иштар. – Скверная кошка, она хочет кусочек печёнки, да? Успокойся, радость моя, я не выйду замуж за того, кому ты придешься не по душе... Джек, конечно, взял бы тебя к себе, если Норман...

Острые зубы вонзились в запястье Эллен. Не до крови, но все же довольно ощутимо: клычки Иштар оставили заметные следы. Эллен поспешно опустила ее на пол.

– Мне бы следовало тщательнее выбирать предмет разговора, – пробормотала она, глядя вслед оскорбленно удаляющейся кошке, каждой клеточкой излучавшей презрение. Эллен повысила голос:

– Я же просто строила предположения. Не думаю, чтобы эта проблема на самом деле когда-нибудь возникла.

Иштар даже не повернула головы. Эллен рассмеялась, но прозвучало это как-то не слишком искренне.

Вечером, сидя у камина, она с гордостью обозревала свои владения, чувствуя себя не менее самодовольной, чем Иштар, которая наконец простила ей бестактность и теперь, уютно свернувшись, грелась на коврике у огня.