В прицел судьбу не разглядишь - Альберт Байкалов

«Слегка подрежу, чтобы хоть один не смог убежать, а если и смоется, легче найти будет», – решил он и что есть силы рванулся из-под рыжего, вытянув руку с растопыренными пальцами.

В этот момент ступня боксера встала на запястье Павла. Он взвыл. Между тем тот убрал в карман деньги и подхватил нож. Каким-то чудом Павел сел. Рыжий полетел на спину. Павел развернулся к боксеру. Тот отступил на шаг и хищно улыбался, словно давая возможность Павлу встать. Парень воспользовался «добротой». Его шатало, глаза застилал пот, воздух, казалось, раздирал глотку.

– Верни деньги!

– Зачем они тебе?! – Боксер сделал лицо удивленным. – Ты же лох!

Павел, не разгибаясь, бросился на него. В тот же момент на него сзади навалился вскочивший на ноги рыжий. Боксер, не ожидая такой прыти, выставил руку с ножом вперед. Не имея возможности остановиться, Павел убрал голову в сторону и почувствовал, как рыжий по инерции летит вперед. Раздался вскрик и удивленный возглас. Почти одновременно Павел услышал звук упавшего на землю тела. Он пробежал еще несколько шагов и выпрямился. Рыжий стоял на коленях, уткнувшись лбом в землю, и держался обеими руками за лицо. Боксер навис над ним, с удивлением глядя то на окровавленное лезвие ножа, то на него.

– А-а! Бля! Уу-ух! – Раскачиваясь из стороны в сторону, рыжий стал подниматься. Ладонь левой руки он продолжал прижимать к лицу. Между пальцами струилась кровь. Правую руку, словно ощупывая невидимый предмет, он вытянул перед собой. Неожиданно ноги рыжего подкосились, и он рухнул. Снова стал подниматься.

– Ты что наделал?! – в ужасе крикнул лежащий на боку коротышка. Он только пришел в себя и сейчас, испуганно хлопая глазами, тер ушибленный затылок.

– Я что, я ничего, – протянул боксер. – Он сам налетел. И чего ты меня лечить вздумал?! – неожиданно взревел он. – Из-за тебя все!

– Верни деньги. – Пашка вытер тыльной стороной ладони губы. – Теперь все равно придется с ментами объясняться. Так что, если не хочешь вдовесок за грабеж получить, торопись.

От столь гениального высказывания, непроизвольно сорвавшегося с уст, он воспрял духом.

– А кто сказал, что это я его? – удивленно протянул боксер и ехидно улыбнулся.

– Ой! – раздался женский вскрик.

Все, включая Павла, обернулись. Из-за угла, откуда минуту назад вышел Павел, вывернули двое мужчин, держащих под руки женщину. Троица скорее была клерками одной из многочисленных контор, расположенных в этих лабиринтах, спешащими на обед в ближайшее кафе.

Пашка облегченно вздохнул. Наконец хоть кто-то появился! Но радоваться было рано.

– Извините, – промямлил наполовину лысый очкарик и остановился.

Его примеру последовали остальные. Высокий брюнет убрал со своего локтевого сгиба руку спутницы с длинными накладными ногтями.

– Чего уставились? – взревел боксер.

– Не надо здесь идти! – засуетилась дамочка с родинкой на правой щеке.

– Ребята, все нормально! Мы вас не видели, – выставив вперед открытые ладони, промямлил лысый и стал пятиться.

Все трое быстро скрылись за углом.

– Ну? – Боксер метнул в сторону Пашки разъяренный взгляд и хмыкнул. – Что дальше?

Пашка не собирался отступать. Больше таких денег ему взять неоткуда. Да и не с неба они свалились, чтобы отдать просто так трем ублюдкам, которые спустят их вечером в казино или ночном клубе. Он пошел на боксера. Его мутило, земля под ногами ходила ходуном, в голове пульсировала боль, но он собрал все силы, полный уверенности, что все равно не даст уйти этим недоноскам. Теперь их двое. Будет легче. Они напуганы. Один уже не в счет. Рыжий на секунду убрал от лица ладонь, и Пашка успел разглядеть огромный, уродливый порез, протянувшийся от середины лба, через бровь, развалившуюся на две половины, и развороченную глазницу…

– Але, гараж! – донеслось откуда-то сверху, а в темноте стала мерцать голубоватая вспышка. Пашка ощущал себя гигантским шаром, в котором пульсировала боль. Он разлепил веки и увидел над собой лицо парня в зеленом халате. На шее болтался фонендоскоп. Его лицо просияло. Он задрал голову:

– Принимайте, ожил ваш Джек Потрошитель!

«Что за шуточки? – разозлился Павел, пытаясь понять, почему вместо потолка больничной палаты он видит синее небо и часть какого-то дома. – Неужели был на прогулке, зашел за приемный покой и потерял сознание? Кажется, там такое сооружение…»

Между тем доктор исчез. Вместо него появился человек в пестрой рубашке. Он был седой. На глазах темные очки. Над ним стоял какой-то тип в милицейской форме. Постепенно до Павла стало доходить, что он не в больнице и попросту не может в ней быть. Перед глазами пронеслось утро дома, дорога в военкомат, Фирсов…

– Черт! – выдавил он из себя, пытаясь сесть, и в тот же момент рухнул обратно на асфальт. Лежащие на животе руки оказались в наручниках. Он так дернул ими, собираясь оттолкнуться от земли, что «браслеты» впились в кожу и на глазах выступили слезы.

– Не суетись. – Мужчина взял парня за шиворот и посадил. – Как самочувствие?

– Где? Что со мной? – Павел вдруг увидел, как в стоявшую сбоку «Скорую» грузят носилки с лежащим на них телом в черном пластиковом пакете. – Он убил его?!

– О-о! – протянул мужчина в униформе. – Почему они все с этого начинают?

– Кто все? – Поднявший за шиворот Павла человек в очках вопросительно посмотрел на милиционера.

– Мокрушники. – Тот зло сплюнул и отошел в сторону.

– Товарищ лейтенант. – Мужчина в очках осторожно убрал руку с шеи Павла, убедился, что тот, оставшись без поддержки, не упадет, встал: – Не разбрасывайтесь терминами. До суда он только подозреваемый.

– Да чего уж там, – усмехнулся лейтенант. – Нож, руки по локоть в крови – это не улики. Я не удивлюсь, если часть уха потерпевшего во рту будет недостаточным поводом к задержанию.

– Не утрируй. – Мужчина снял очки, достал носовой платок и стал с задумчивым видом протирать стекла.

Пашка наконец понял, что речь идет о нем. Только почему с ним говорят так, будто он порезал рыжего? А может, не его, а боксера? Неужели потерял над собой контроль и все-таки порешил?

Он опустил взгляд. Ладонь правой руки была в бурых пятнах. Точно такие же были на груди.

– Черт! – испуганно воскликнул он и стал подниматься.

– Не торопись! – Откуда-то сбоку подскочил сержант с автоматом и схватил его за плечо.

Пашка выпрямился и едва снова не упал. Голова кружилась. Он огляделся. Кроме санитарной машины, рядом стояли милицейский «УАЗ» и «Жигули» с синими номерами. Несколько человек, двое из которых в штатском, медленно ходили, глядя себе под ноги. Сработала фотовспышка.

– Здесь тоже кровь, – раздался голос.

Между тем мужчина, возившийся с очками, закончил их протирать и водрузил на нос.

– Скажите! – Павел шагнул к нему. – Что случилось? Неужели вы думаете, что я убил?

– Нет, никто так не думает, – вновь изрек лейтенант. – Уверены.

Выражение его лица красноречиво говорило о том, что ему доставляет удовольствие видеть попавшего в беду человека. Павел был уверен: достаточно пяти минут, чтобы убедиться, что он ничего не совершал. Наоборот, сам стал жертвой бандитов.

– Меня ограбили. – Он шмыгнул носом. – Я в военкомате деньги получил. Можете проверить.

– Ха! – Лейтенант аж подпрыгнул. – Что я говорил?! А может, еще и изнасиловали, а? – съязвил он, но осекся, поймав на себе осуждающий взгляд сотрудника в очках.

– Разберемся. – Седой махнул сержанту: – Грузите его в машину. Любимов с Козиным пусть пройдут по району, может, кто что видел. Я заскочу в военкомат. Как фамилия человека, выдавшего тебе деньги? – вновь обратился он к Павлу.

– Майор Фирсов.

Дорога, медленно поднимаясь, петляла, повторяя изгибы синей ленты реки Подумок. Отсюда, с высоты птичьего полета, она не казалась такой своенравной, стремительной и шумной, как вблизи. Перекаты и пороги просто белели от сносимой вниз по течению пены. Справа проплывала то отвесная скала, то склон, покрытый зарослями низкорослых деревьев. Надрывно гудя и давясь разогретым воздухом, «Нива» карабкалась вверх.

– Скоро перевал. – Ехавший рядом с водителем кучерявый, со сросшимися на переносице бровями чеченец посмотрел на часы: – Хатча, ты раньше был в этом селе?

– Ты что, забыл? Я в Карачаево-Черкесии в первый раз! – ответил с широкими бровями и орлиным носом молодой мужчина и ловко объехал осыпавшиеся на проезжую часть, размером с кулак, булыжники. Он был словно налит силой. Огромные кулаки, мощные плечи под футболкой говорили о его недюжинном здоровье. На шее, с левой стороны, был шрам.

– Зачем согласился с нами ехать? – спросил с заднего сиденья угрюмый, с густой черной шевелюрой и подстриженной бородой кавказец. Он выглядел усталым. Было заметно – дорога ему наскучила, и он задал вопрос просто так, чтобы как-то разнообразить поездку.