Мир, в котором мы живем - Вадим Альфредович Вятсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
М-да уж. Не жизнь, а сплошное приключение.
Кстати, весть о спасении от шершунчиков – как обычно – уже разлетелось по кварталу, так что моя квартира скоро будет завалена подарками от благодарных жителей, которые на месяц точно освобождены от бед. Шершунчики могут появиться где-нибудь в другом месте, но в домах моего квартала только через месяц, точнее, через тридцать четыре дня, но не факт, может, и много позже, но знать время всегда стоит. При этом дней двадцать я буду входить в квартал только по этой дороге. Ну я уже говорил о случайных не случайностях…
Я открыл дверь в подъезд и поднялся на первый этаж, где меня как обычно встретили четыре голых дверных проема.
Но это на самом деле ничего не значит, ну, какой-нибудь бомж да мог бы поселиться и даже выскочить на меня с желанием поживиться чем-нибудь, то есть выпросить что-нибудь, но на самом деле на первом этаже никто никогда не селился, поэтому и пустые проемы дверей. И окна заложены кирпичом как с лицевой, со стороны подъезда, так и с обратной, тыльной стороны дома. То есть если есть дверь, то значит, за ней живут вполне нормальные законопослушные люди или семьи и даже с детьми. Но не на первом этаже.
Поэтому еще восемнадцать ступенек двойного лестничного пролета – и вот он, второй этаж, с тремя пустыми проемами и одной дверью. Вполне обычной, лишь обитой войлоком. Это Василий Иванович Чапаев, постоялец с пятого этажа, постарался, я как-то его дочь от белого ходока спас.
Вообще-то я мог поселиться и на пятом этаже, например. Если честно, обожаю высоту; люблю сидеть на балконе и смотреть на небо или землю. Но если бы поселился, то в моем подъезде никто бы не жил вообще. Есть традиция или особенность, если Проводник живет в подъезде, то можно не сильно опасаться за жизнь свою. Странно это, но все твари или нечисть Горска, известные мне, не могут двинуться дальше, дойдя до моего второго этажа, ну, или любого другого этажа, где живет какой-нибудь другой Проводник. Даже когда нас нет на месте.
Был случай, спал я после бурной ночи, а в подъезд завалился белый ходок – назвал так совершенно белых нелюдей в белых одеждах какой-то любитель одного из древнейших сериалов, вроде «Игра престолов», что ли, и название тварей этих так и прижилось.
Вот он стоял на предпоследней ступеньке перед площадкой, где моя квартира, и не мог двинуться вперед, как в стену уперся. Но при этом девчушка лет десяти так и двигалась к нему, это они гипнотизировать умели, гады. А на лестнице выше люди стояли и никак не могли сообразить, что делать. Тоже двинуться боялись. В общем, даже не знаю, что меня заставило встать и дверь открыть. Видимо, очередная неслучайность. А открыв, увидел белого ходока!
Как я уже отмечал, но повторюсь, все твари вообще какие-то слишком уязвимые. Шершунчики от пули погибают. Правда, нужно знать, куда стрелять. А вот белому ходоку нужно в глаза взглянуть и ударить кулаком в голову! И лучше по носу вдарить, это у них как кнопка, от которой они рассыпаются в прах! Посмотрел и ударил! Правда, мало кто способен на такое. Но и тут я тоже способен.
Вот я и ударил. А после такого удара всегда часов пять чувствуешь холод собачий! На улице жарко может быть, а тебе холодно! Но в тот раз у меня лекарство в постели лежало, так что я даже и не заметил холода. А когда проснулся, увидел возле двери целую россыпь всяких вкусностей от помидоров и конфет до литровой бутылки самогона!
Вот как сейчас: бутылка уже стояла под дверью, с несколькими консервными банками с чечевичной кашей. И хлеба ломоть, что тоже мило и приятно, хотя все из той же чечевицы.
Самогон – это от Василия Ивановича. Он там на пятом, точнее, прямо на плоской крыше гонит это сногсшибательное зелье, ну да, вы угадали, из все той же чечевицы, и продает. Но вот мне с тех пор выделяет бесплатно как спасителю. А дочку его, кстати, после того случая хиршены обследовали и сказали, что очень она гипнозу податливая, поэтому нужно в голове ее немного покопаться. Ну Василий Иванович говорит, что вроде Таня его стала более спокойной и менее капризной. Но главное, чтобы голова не болела и за белыми ходоками ходить не тянуло.
Я открыл дверь, переложил все подарки в прихожую и так же дверь закрыл. Без ключа и замков.
Нет в дверях Горска, как и всех других городов, ни замков, ни ключей. Не нужны они не потому, что нет воров, а потому, что воровать нечего. Если есть личные вещи, то вот я ношу их в рюкзаке. Если есть купоны, то есть деньги, то носишь немного с собой, сумму на дневное пропитание, а все остальное хранишь в специальных Схронах, которые есть на любом работающем предприятии. Где и получаешь их по мере необходимости. Бывают, конечно, случаи как сейчас, когда у меня купонов много, но это еще надо прийти ко мне и отобрать их у меня. Я ведь не только белому ходоку могу в нос заехать. Была, конечно, пара раз, когда меня хотели ограбить. Но одному я переломал все ребра, выкинув из окна, пусть и второй этаж, но под окном не только зелень, но и камни, да и летел он с ускорением. А второго я просто застрелил.
Да, есть у меня и пистолет. Просто не люблю я его носить в кобуре, в основном он в рюкзаке, но вот под подушку положить не забываю.
Квартиру я подобрал себе трехкомнатную, со смежными комнатами. В дальней самой устроил огромную постель прямо на полу. Я же говорил про пыль и тараканов?
Поэтому несколько матрасов, несколько простыней и пара тройка одеял и куча подушек – девчонки мои время от времени все это богатство простирывают для гигиены и хорошего настроения. И вот под какую подушку я положу пистолет, я вспомню только в минуту опасности – уже, так сказать, проверено.
Во второй комнате от
