Поселок Тополи - Айвен Саутолл

Ночь-то, положим, прошла. Было совсем светло, и ветер хлопал по шторам в гостиной, стучал оторвавшимся куском железа на крыше сарая. Билл отворил наружную дверь, выглянул на слепящее утреннее солнце. Никаких признаков пожара. Мучитель этот Бакингем. Просто ему что-то почудилось.

Кряхтя, он двинулся обратно к постели. Теперь он вспомнил, почему хотел встать пораньше. Сразу же, с утра, нужно было доставить бочку дизельного топлива Джорджам — старик сказал, что забыл вовремя дать заказ и горючего ему до вечера не хватит. Все врет. Потому не дал заказ, что скуп — не любит тратить деньги, всегда откладывает до последней минуты. А все равно еле сводит концы с концами. Не мог запасти горючего, чтобы хоть до понедельника насос у него работал. Ну ладно, не в полшестого же к нему ехать, и в восемь успеется.

Билл Робертсон лег в постель и задумался. Может, надо было посмотреть повнимательнее? Пожар — это не шутка, да и Бакингем как-никак не круглый идиот. Он прожил в Тополях много лет, дольше, чем сам Билл, и, уж конечно, складу горючего пожар особенно страшен. Надо думать. Бакингем звонил с лучшими намерениями.

Билл снова встал с постели, надел халат и шлепанцы. И тут осознал, что за ним наблюдают.

— Ты чего встал? — спросила жена.

Он скорчил гримасу и пошел к двери.

Стиви одолел подъем и остановился возле пустующего поля, рядом с участком деда Таннера, недалеко от поперечной дороги, которая в одну сторону вела в лес, а в другую — в Прескот. Тут было самое высокое место на много миль в округе. Это были как бы отроги горной гряды, что загораживала вид на север и запад, конец предгорий в этой части округа Прескот. Позади Стиви местность постепенно понижалась в направлении главной долины, пролегавшей между этой грядой и следующей, милях в двадцати к востоку.

Отсюда Стиви увидел дым. Дым поднимался на севере, как широкая кипящая грозовая туча, поднимался из-за гор огромной коричневой тучей с разорванными ветром краями далеко за тем концом Тополей, где жили Коллинзы и Робертсоны, далеко за шоссе и водохранилищем, далеко за не видными отсюда местами, про которые Стиви только слышал, где-то по ту сторону гор.

— У-у, — сказал он, — ничего не выйдет. Слишком далеко. Нипочем меня папа туда не повезет.

Он подобрал камешек, швырнул в ствол дерева. Промахнулся. И когда уныло побрел обратно под гору, вспомнил, что сегодня они едут на пляж. Мама еще вчера вечером говорила, что утром всем придется помочь со сборами, выехать надо не позже половины одиннадцатого, чтобы поспеть в пансионат в Оленьих Песках ко второму завтраку. Отпуск они всегда проводили в Оленьих Песках. Чудесное это место! Стиви совсем приободрился. В боку уже не кололо, и он вприпрыжку пустился под гору, к дому.

Когда он поравнялся с калиткой Фэрхоллов, Питер окликнул его с веранды:

— Стиви, это ты?

— Я, — ответил Стиви и подбежал к калитке.

— Ты откуда?

— Бегал наверх посмотреть пожар.

Стиви и не заметил, какой у Питера несчастный вид и что на нем городской костюм.

— Ну и как там?

Стиви презрительно скривил губы.

— Ничего особенного. Где-то далеко за горами. Ничего не видно, только немножко дыма.

— Значит, опасности нет?

— Опасности? — пискнул Стиви. И слово-то девчоночье. — Просто небольшой пожар. Скоро потушат.

— В такой день потушить пожар не так-то легко.

— А ты когда-нибудь видел пожар? — спросил Стиви с ноткой превосходства в голосе.

— Нет.

— Ну вот, а я видел. Их очень даже легко тушить. И смотреть интересно.

— А бабушка говорит по-другому, — сказал Питер, — Мне надо ехать домой, в город.

— А мы едем на пляж.

— Все-таки едете?

Стиви удивился:

— Конечно. А что?

— Ну, пожар и вообще… Твой папа не боится оставлять дом?

Стиви возмутился:

— Только последний трус может бояться пожара!

— Я-то не боюсь, — сказал Питер.

— Так чего ж уезжаешь?

— Бабушка говорит, что надо.

— Ехать домой из-за пожара? Ну-ну! Она что, думает, ты девчонка?

Стиви даже ужаснулся при этой мысли, а Питер ощутил ее как пощечину. Через секунду Стиви осознал, что смотрит через забор на пустую веранду. Хлопнула дверь, и сомнений не осталось — Питер ушел.

— Вот это да! — сказал Стиви.

Он обдумал это происшествие, но так ничего и не понял. Тогда он повернул к дому и пустился бегом.

— Вы ничего не знаете? — закричал он с порога. — Питера увозят домой из-за пожара. Эта его бабка говорит, что ему надо срочно ехать домой.

— Постой-постой… — начал отец.

Он сидел на корточках, собирая воду на тряпку и выжимая ее в ведро. Мать Стиви все еще была в халате, и лицо у нее было такое же напряженное. Стиви этого не знал, но в его отсутствие у них произошел крупный разговор.

— Что такое? — сказал мистер Бакингем, — Пожар так далеко, что его и не видно… Или видно? — спросил он, пристально поглядев на Стиви.

— Далеко, — сказал Стиви, — За много-много миль. За горами. А они отправляют его домой, вы только подумайте!

— Очевидно, Фэрхоллам известно об этом пожаре больше, чем нам, — сказала миссис Бакингем.

— Откуда? — рявкнул ее муж. — У них и телефона нет, а у нас есть. Ты же слышала, что сказал мальчик. И знаешь, что сказал Билл Робертсон.

— И все-таки я хочу знать, почему выли сирены. Если опасности нет, зачем было объявлять тревогу?

— О господи! Я же тебе объяснил. Если случается пожар, всех мужчин в округе вызывают его тушить. Если в местности, где опасности нет, имеется свободная бригада, ее тоже вызывают. Это вполне разумно. И наши пожарные поехали туда помогать, потому что здесь они не нужны.

— Это ты так говоришь, а больше я ни от кого этого не слышала. Что-то уж очень получается просто. При таком ветре уезжать из дому — безумие, надо сначала удостовериться, что пожар окончательно потушен. Вот и Фэрхоллы…

— Давно ли мы стали брать пример с Фэрхоллов? Ты же знаешь, как они цацкаются с мальчишкой. Вконец его испортят… Послушай, ну, если это тебя успокоит, поедем вместе в машине до конца подъема и убедимся своими глазами. С этого и надо было начать.

Она вся поникла. Ей не хотелось спорить при Стиви и не хотелось, чтобы он видел, как ей страшно.

Но тут их внимание отвлекла Стелла. Ее лицо, раскрасневшееся, усталое, вдруг появилось за сетчатой кухонной дверью.

— Папа! — крикнула она, — Я никак не найду Жюли!

— Еще не хватало! — Мистер Бакингем швырнул тряпку на пол и выпрямился, держась за поясницу, — Кому когда удавалось найти Жюли, после того как она напроказит? Тут-то из-за чего волноваться?

Стелла отворила дверь и сразу поняла, что родители ссорятся. Как люди могут ссориться в такое время? Она так запыхалась, так измучилась, что, не удержавшись, громко всхлипнула:

— Как вы не понимаете, я не могу ее найти! Ее нигде нет, а пожар. Она заблудилась, а тут пожар…

Мистер Бакингем яростно запустил скрюченные пальцы в волосы. Терпение его истощилось.

— Кончатся когда-нибудь эти женские истерики? — возопил он, — Что с вами со всеми стряслось? В последний раз объясняю: горит не на нашем участке. И не на нашей улице. Горит — если вообще еще горит — так далеко, что нам решительно все равно, есть там пожар или нет. Сейчас же перестаньте паниковать. Возьмите себя в руки. Страшно подумать, что бы тут творилось, если бы нам действительно что-нибудь грозило. Жюли, скорее всего, отправилась за утешением к деду Таннеру. Об этом ты не подумала, Стелла? Ну конечно, нет. Так беги туда и веди ее домой. А ты… — накинулся он на Стиви, — ты, кажется, сказал, что Стелла ее нашла? Давно ли ты врать научился?

— Я? — Стиви был удивлен. Ведь он не без гордости полагал, что отец причисляет его к мужчинам, — Я этого не говорил. Правда, мама?

Миссис Бакингем, очень бледная, ответила холодно:

— Я не знаю, что ты там говорил, и папа, я уверена, тоже не знает… Стелла, Питер уезжает домой. На обратном пути от деда Таннера зайди к Фэрхоллам и скажи, что, если Питер будет готов к половине одиннадцатого, мы можем подвезти его на станцию. Папа твердо решил ехать, ему ни град, ни гром, ни пожар не страшен. А раз так, значит, мы едем. Очень надеюсь, ради него же, что, когда мы вернемся, наш дом еще будет стоять на месте.

4. Чрезвычайное положение

Лорна Джордж не сразу поняла, что с ее отцом происходит что-то неладное. Она ощущала его присутствие, даже не видя его. И так было ясно, что он рвет малину, рвет упрямо и тупо, хотя наверняка знает, что она никуда не годится, он выполнял свою обязанность, как бы бросая вызов судьбе, но вызов был бессмысленный, разве только выражал его решимость выжить во что бы то ни стало.

Было так жарко, что, когда Лорна нагибалась, у нее кружилась голова. Пот затекал в глаза, каплями покрывал руки. На вкус он был соленый, как слезы. Ах, если бы только рядом был Джон! Когда Джон рядом, кажется, что сильная рука обнимает тебя за плечи. Но Джон далеко, катит где-то по дороге — по какой, она не знает, — ведет пожарную машину, а может быть, даже в лесу уже налаживает шланги. Он может пробыть там много часов. Если пожар сильный, он может пробыть там до вечера, до половины ночи. Один раз он уезжал куда-то тушить пожар и не возвращался целых два дня. Эта мысль была как вздох. Она даже услышала вздох. Это было странное ощущение, как будто кто-то невидимый, стоящий рядом, слушал ее мысли. А потом она поняла, что вздохнул отец. Он стоял за несколько рядов от нее, в четырех-пяти шагах, и смотрел на нее остекленелыми глазами. Никогда она не видела, чтобы кто-нибудь так смотрел. Рот его был открыт, он словно не мог дышать. И вдруг он упал — как марионетка, когда отпустишь веревочки.