Форпост - Андрей Ливадный

Галактлейтенант Дорохов.

- Принято. «Нибелунг» начал выполнение предстартовых процедур.

- Прикрывай. Я спускаюсь.

Оказавшись у подножия цоколя, Иван протянул Лагутину кодон доступа в рубку управления ведомого «Хоплита». Электронный ключ не только отпирал входной люк, но и подтверждал полномочия его обладателя на управление серв-машиной.

- Постой. - Илья Андреевич сжал микрочип в ладони. - Инсекты могли воздействовать на мой рассудок. Прикажи «Одиночке», чтобы отсканировала мой разум на первых секундах нейросенсорного контакта.

Дорохов кивнул, отдав нужные распоряжения.

Похоже, что Лагутин вполне доверял кибернетической системе серв-машины.

- Есть еще одна проблема, Илья Андреевич. Тебе придется использовать мнемонический блокиратор. Его применение не позволяет пользоваться передатчиками импланта.

- Это не проблема, Иван. Используй шунт прямого кабельного соединения. Он расположен в нише под правым подлокотником. Технология старая, но проверенная. Гарантировано - не подведет.

Иван молча кивнул, оценив его лаконичный совет.

Он все еще испытывал двойственность восприятия, ощущая, насколько не готов оказался к нейросенсорному контакту с искусственным интеллектом. Управлять «Тайфуном» с этой точки зрения было намного проще. Вероятно, привычка во всем полагаться только на собственные решения мешала ему воспринимать «Хоплита» как часть себя самого - подспудно ощущалось незримое присутствие еще одного рассудка, словно в момент нейросенсорного контакта с машиной происходило раздвоение личности.

Нет времени на адаптацию. - Подумал он, глядя, как Лагутин, прихрамывая, идет к застывшему неподалеку боевому сервомеханизму. - Либо я сумею принять «Одиночку», либо мое неприятие ровно наполовину понизит эффективность любого из совершаемых действий.

У горизонта уже обозначилось характерное зарево, - двигатели штурмового носителя завершили предстартовый прогрев и начали поднимать «Нибелунг» в зону низких околопланетных орбит, откуда открывалась возможность к передаче данных по каналам гиперсферных частот.

Глава 2.

СистемаY-406. Район посадки колониального транспорта «Надежда»…

Корабли инсектов появились внезапно.

Иван едва успел подняться в рубку «Хоплита», когда на заработавших голографических экранах, окружающих пилот-ложемент, внезапно начала разворачиваться телеметрия данных с датчиков бортовых систем штурмового носителя.

«Нибелунг» медленно поднимался, планетарные двигатели с изменяемым вектором тяги обладали достаточной мощностью, чтобы обеспечить многотонной машине не только подъем к зоне низких орбит, но (при необходимости) и экстренное маневрирование в атмосфере.

- Илья Андреевич, ты принимаешь данные?

- Вижу их. Пять кораблей. Двигаются курсом атаки. Цель - штурмовой носитель.

Возможности немедленному к противодействию у них не было, это Иван понимал, - оперативные ракеты легких серв-машин не достанут до находящихся в трехстах километрах целей, но автопилоты «Нибелунга», имели собственные боевые программы, которые обязаны отреагировать на появление противника.

Не факт.

Проблема заключалась в тонких настройках вариаторов целей.

Вся техника, действующая в пределах населенного инсектами скопления, проходила дополнительную отладку, когда в схемы управления автоматическим огнем, вводились ограничители. Пока корабли насекомоподобных существ не произведут первый выстрел, провоцируя ответный огонь, штурмовой носитель будет продолжать подъем.

Патовая ситуация. Мощный, отлично вооруженный «Нибелунг» продолжал медленно карабкаться ввысь: орудийно-лазерные комплексы, обеспечивающие стопроцентное прикрытие всех полусфер, в данный момент были убраны внутрь бронированного корпуса, шахты электромагнитных катапульт, снаряженные тяжелыми ракетами класса космос-земля, закрыты. На реактивацию боевых систем, после первого выстрела со стороны кораблей инсектов уйдет десять-пятнадцать секунд, которые могут оказаться роковыми.

Решение пришло мгновенно.

Иван успел достать шунт прямого нейросенсорного контакта, но еще не подключил его к своему импланту.

- Илья Андреевич, принимай командование «Хоплитами»! Я переключаюсь на дистанционное управление носителем!

- Понял.

Черный, покрытый глянцевитой изоляцией оптический кабель, неприятно ассоциирующийся с притаившейся в руках змеей, с легким щелчком вошел в ответное гнездо под подлокотником пилот-ложемента. Теперь имплант.

Раздвоенное жало шунта раздвинуло герметичную заглушку на боевом шлеме и контакты коснулись височного импланта.

Ощущение не из приятных, но иного выбора не было, корабли насекомоподобных существ явно не случайно заявились сюда, потеря же «Нибелунга» грозила провалом всей операции.

Мнемонический блокиратор продолжал работать, но теперь разум Дорохова получил прямой доступ к кибернетическим системам серв-машины, для которых ментальные воздействия инсектов не представляли никакой угрозы.

Еще мгновенье и рассудок Ивана подключился к штурмовому носителю.

Виртуальная реальность.

Он мог управлять системами корабля, воспринимать окружающую обстановку посредством датчиков «Нибелунга».

Вовремя.

Приказы человека не обсуждаются автоматикой. Корабли инсектов находились еще в сотне километров от штурмового носителя, атакуя его с верхней полусферы, когда «Нибелунг» прекратил подъем.

Опираясь на ослепительное пламя, истекающее из установок планетарных двигателей, штурмовой носитель мгновенно открыл диафрагменные люки, откуда выдвинулись покатые башни комплексов «Прайд-124М». Иван уже мысленно зафиксировал цели, и…

Массированный ракетный залп со стороны покрытых черной органической броней кораблей, явился для него полнейшей неожиданностью. Дорохов отлично знал устройство и типы вооружений, которые несли на борту известные образцы космической техники инсектов. Научно-технический прогресс расы насекомоподобных существ хоть и имел миллионолетнюю историю, но развивался в иных, отличающихся от человеческой практики направлениях. Они никогда не использовали (и не изобретали) сложных сервосистем, техника инсектов базировалась на иных принципах, имевших в своей основе генную инженерию, а не механику.

Развернувшиеся в боевое положение комплексы «Нибелунга» полыхнули огнем: по выпущенным ракетам работали все установки верхней полусферы, росчерки когерентного излучения сжигали реактивные снаряды, но противодействие не могло быть успешным на сто процентов: пять черных кораблей, по своей форме напоминающие отрубленные в запястьях трехпалые кисти рук, выпустили две с половиной сотни боеголовок, и половина из них, так или иначе, преодолевала заградительный огонь…

Иван ощутил дыхание рока , когда «Нибелунг» конвульсивно содрогнулся от десятков одновременных попаданий, видеодатчики штурмового носителя мгновенно потеряли настройку, часть из них выключилась, некоторые показывали стремительное вращение, падая вместе с фрагментами брони, третьи продолжали фиксировать корабли инсектов, и это позволило Дорохову заметить необычную структуру: в черную как смоль обшивку оказались интегрированы металлопластиковые конструкции; заостряющийся (против обыкновения) нос каждого из пяти кораблей был покрыт стартовыми стволами ракетных установок, расположенных в виде концентрических окружностей.

Наши устройства …

Мысль промелькнула в сознании, одновременно с болезненным ощущением распада. Иван, находившийся в прямом контакте с кибернетической системой «Нибелунга», воспринимал короткую агонию штурмового носителя каждым нервом, каждой клеточкой собственного тела, словно это его рвали на части…

Сознание на миг помутилось.

Первым чувством, вернувшимся вместе с прояснением рассудка, была злость.

Ивану вдруг отчаянно захотелось выключить мнемонический блокиратор, чтобы иметь возможность задать один вопрос: какого фрайга вам здесь нужно?!

Действительно, поведение инсектов трудно было объяснить или назвать разумным. Их никто не трогал. Данная планета насекомоподобным не подходит, так в чем суть конфликта? Почему они даже не пытаются предъявить каких-либо претензий, а тупо и нагло лезут в бой, словно поставили перед собой задачу уничтожать все, что относиться к человеческой цивилизации…

Бред какой-то.

Мысли вихрем пронеслись в сознании, пока взгляд жадно вбирал резко изменившуюся обстановку.