Волчья натура - Владимир Васильев

– Прошла-то прошла, – Лутченко наконец изменил напряженную позу, в которой застыл с секунды выпуска шумодава и откинулся на спинку дивана. – Только сейчас мы уловили систему в происходящем.

– Так это не просто эпидемия-рецидив?

– Нет, что ты. Два десятка убийств, и это все еще продолжается. Вот, к примеру, только сегодня днем нашли некоего Хорста Ингвара аб Штилике. А убили его семь суток назад. В собственной квартире, в Берлине. Так что мы еще не обо всем знаем. Тем более, что большинство событий происходит за кордоном.

– Ладно. Давайте картину, только без излишних подробностей, – попросил Арчи.

Излишние подробности на первых порах помогают мало, зато основательно сбивают с толку. Арчи знал это прекрасно.

Овчар мгновенно собрался.

– Без подробностей? Пожалуйста. Восьмого июня из Берлина в командировку в Сибирь выехал сотрудник «ИГ Биохимикшанце» Леонид Дегтярев. До места назначения, города Корсаков на Сахалине, он не добрался. Спустя неделю, пятнадцатого июня, ранним утром по европейскому времени, он, предположительно, осуществил один-единственный звонок по стандартному открытому межгороду. Абонент, которому он звонил, до сих пор достоверно не установлен. Больше никаких сведений о местоположении Леонида Дегтярева не собрано, неизвестно также жив он или нет. Начиная с полудня семнадцатого июня по европейскому времени неустановленными лицами совершаются убийства – в Европе, Балтии, Туране и у нас в России. Практически все жертвы ранее в той или иной мере имели тесные контакты с Леонидом Дегтяревым, за исключением двух случайных свидетелей, которых просто хладнокровно убирали вместе с намеченной жертвой, да плюс еще вышеупомянутого Хорста Штилике, который Леонида Дегтярева вообще не знал, и, по нашим данным, никогда с ним не встречался. Связывает этих людей только то, что они оба берлинцы. Наши бравые аналитики предполагают, что тот самый таинственный ночной звонок Дегтярев совершил именно Хорсту Штилике, причем ошибся при этом номером – дозвониться он намеревался кому-то другому.

Теперь главное. До сих пор ни один убийца не взят живым. Они кончают с собой при малейшей угрозе ареста. И с огромной долей вероятности все эти убийства совершены людьми-хищниками.

Арчи даже при этих словах не утратил полного спокойствия. По крайней мере, внешне. Лутченко держал эффектную паузу.

– Хищниками? – переспросил Арчи совершенно ровным голосом, потому что пауза затягивалась, и от него ждали какой-нибудь реплики.

– Хищниками. Людьми с активным геном волка.

Арчи помолчал. Потом высказался – по возможности коротко:

– В другое время и при других обстоятельствах, я бы сказал, что это невозможно, и что волков на Земле не осталось. Но сейчас я скажу: продолжайте.

– Прекрасно, – Лутченко с воодушевлением потер ладони друг о друга. – Я не разочарован вашей реакцией, господин де Шертарини.

Арчи поморщился от этой официальщины, но, конечно же, смолчал.

– Впрочем, продолжу. Дальше идут только косвенные данные, из сектора «ДС».

Аббревиатура «ДС» расшифровывалась как «Досужий стук». То есть, бессистемные данные, поступившие от информаторов и не нашедшие пока какого-либо даже самого поверхностного объяснения.

– В том, что оживились разведслужбы Турана, Европы, Сибири, Балтии, Сахарского Халифата, Японокитая и Индии ничего удивительного нет. Нет ничего удивительного и в том, что зашевелились службы Америки, Аляски, обеих Канад, Панамского пояса и Латинского блока. А вот что означает, например, почти мгновенное исчезновение с насиженных мест сразу семи частных агентов, чья принадлежность до сих пор не определена? Как по мановению жезла волшебника – фуррхх! И растворились. А?

Арчи безмолвствовал. Вопрос был явно риторический.

– В общем, решено задействовать резервный вариант. Выбор тебе, надеюсь, уже ясен.

С минуту Арчи осторожно, со всех сторон, мысленно обсасывал сказанное. Он обязан был это сделать – в подготовке предусматривался и ложно-провокационный выход на «спящего» агента. Такие случаи в истории разведки случались. Но пока Арчи не видел проколов в легенде, рассказанной ему Виталием Лутченко.

– Почему я? Как все, что вы рассказали связано с моим профилем? – наконец справился Арчи. Подобные вопросы, вообще-то, не поощрялись, но и не пребывали под явным запретом.

– А вот об этом лучше расскажет мой напарник, – совершенно неожиданно ушел от ответа овчар. – Давай, Ваня!

Аморф Ваня встрепенулся, словно разбуженная птица, и доверчиво, совсем по-детски взглянул на Арчи.

– Это выбор компьютера, если говорить начистоту, – пояснил он. – Одна из последних разработок, комплексная эвристическая программа. Мое, можно сказать, детище. Компьютер хранит подробные данные на весь персонал службы. Под каждое конкретное задание происходит многоступенчатый отсев. На эту операцию прошел только один кандидат – де Шертарини. Знаете такого?

Арчи поморщился. Он не очень любил эти новомодные замашки кадрового отдела. Вообще, к механическим изделиям Арчи испытывал подспудное недоверие, хотя с каждым годом их входило в жизнь и быт все больше и больше. И по долгу службы ему часто приходилось пользоваться мертвыми изделиями из металлов, пластика и древесины. Но это вовсе не значило, что сей факт приводил Арчи в восторг.

Тут речь шла о еще более непонятной и непривычной области человеческого знания – об информационной среде. Компьютерные программы вообще не были чем-то материальным; они являли собой всего лишь набор цифр, математический код. И тем не менее, с ними сплошь и рядом приходилось считаться. Мысль, что бестелесная программа, существующая лишь как запись на субстрате, распоряжается людскими судьбами, неприятно холодила кожу. Вот, к примеру, эта чертова эвристическая мозголомка решила послать на задание Арчи, спящего агента, спящего всего два с небольшим года. В прах обращалась метода, отработанная десятилетиями. Агент, отошедший от дел, постепенно выпадает из сферы интересов иностранных коллег. И спустя лет десять-пятнадцать одного из полусотни можно с блеском использовать, практически без риска нарваться на превентивные меры. Потому что невозможно предсказать кто из полусотни будет задействован. Арчи же, скорее всего, до сих пор числился в секретных картотеках иностранных спецслужб как агент вполне действующий и, стало быть, оставался под поверхностным наблюдением.

И тем не менее, выбор пал на него, специалиста по операциям на воде. Интересно, из каких соображений остановилась именно на нем программа, написанная вот этим кудлатым самодовольным аморфом по имени Иван Шабанеев?