Черное озеро - Николай Устинович

Размышлениям Окунева никто не мешал. Дав-«о уже перевалило за полночь, на палубе не- было ни души. Размеренно дышала машина, убаюкивающе шумела у борта вода, мчалась прочь от парохода бесконечная пенная струя…

За спиной у Окунева послышались чьи-то тихие, крадущиеся шаги. Игорь лениво оглянулся и мгновенно вскочил. Втянув голову в плечи, — весь подавшись вперёд, к нему приближался… Журба.

Дальнейшее произошло молниеносно. Журба бросился на противника и взмахнул ножом, но Игорь ударил его кулаком по руке, и нож упал в воду. Почти одновременно диверсант сжал рукой, словно клещами, горло Окунева, и перед глазами у того поплыли разноцветные круги. Потом Игорь почувствовал, как его швырнуло куда-то волной, на какую-то секунду захлебнулся и когда начал соображать, где он и что с ним происходит, пароход был уже далеко. Белый, стройный, он удалялся спокойно и величаво, и на его палубах не было ни души…

— По-мо-ги-те!.. — крикнул, наконец, Окунев, но его слабый голос затерялся в плеске волн…

Намокшая одежда начинала сковывать тело, и Окунев отчаянно заработал руками и ногами. Он плыл к берегу, но берег, казавшийся минуту назад с парохода таким близким, теперь был недосягаем. Игорь перестал бороться с течением. Он понял, что сил у него для этого не хватит и что главное сейчас — удержаться на поверхности, стараясь в то же время подгребать в одну сторону.

Пароход давно скрылся из вида, а Окунев всё барахтался в воде. Временами его охватывало отчаяние и он готов был отказаться от борьбы. Но жажда жизни брала верх, и Окунев, преодолевая смертельную усталость, всё плыл и плыя…

Внезапно в стороне возник, словно вынырнув из воды, катер. Игорь хотел крикнуть и сам не услышал своего голоса. Волна захлестнула его с головой, и когда он снова всплыл на поверхность, катер был совсем близко и шёл прямо на него.

Игорь видел, как упал рядом с ним спасательный круг. Собрав последние силы, Окунев поймал круг и, кажется, на каких-то две-три секунды потерял сознание. Открыв глаза опять, он увидел в нескольких метрах от себя иллюминатор катера. Из-за круглого прозрачного стекла, словно из рамы, на него смотрела Пантера.

Игорь рванулся от катера, но было поздно. Дюжий матрос, повиснув над самой водой, схватил его за воротник.

НЕОЖИДАННАЯ РАЗВЯЗКА

Увидев Пантеру, Окунев ни минуты не сомневался, что попал в лапы диверсантов. Вероятно, у них были сообщники, и теперь все они, завладев чьим-то катером, спасаются бегством…

Когда матрос поймал Игоря за воротник и потащил на палубу, тот сделал было отчаянную попытку освободиться. Но что мог сделать он, окончательно выбившийся из сил, с крепким парнем атлетического сложения! Сильной рукой матрос прижал его к палубе, не дав соскользнуть в воду, и Окунев услышал за своей спиной чьи-то слова:

— Обезумел он, товарищ лейтенант.

Игорь проворно обернулся, отбросил нависшие на глаза мокрые пряди волос. Вокруг него стояли уже знакомые ему милиционеры и среди них — тот самый лейтенант, который арестовал их с Шубиным.

Но тут из-за спин милиционеров протиснулся Пётр Матвеич и, бросившись к Игорю, радостно прокричал:

— Игорёк! А я-то уж думал…

— Поднимите его, — приказал кому-то лейтенант. — Окажите первую помощь.

— Я сам… — проговорил Окунев, поднимаясь на ноги и начиная, наконец, соображать, что произошло. — Я-.- здоров…

— Очень хорошо, — ответил лейтенант. — В таком случае позвольте прежде всего извиниться перед вами за то, что произошло там… в тайге. Пётр Матвеич нас уже, кажется, простил…

Лейтенант улыбнулся и тотчас же снова стал строг и официален.

— Как вы попали в воду?

— Журба… На пароходе- Журба… — начал бессвязно рассказывать. Окунев. — Он на меня напал…

— Уже на пароходе… — задумчиво произнёс лейтенант. — Что же, этого следовало ожидать… Позовите радиста!

— Я здесь! — отозвался юноша в майке.

— Готовьте аппаратуру к переговорам. А вы… — обратился лейтенант к Окуневу, — идите к Петру Матвеичу в кубрик, отдыхайте. О вас там позаботятся…

Матрос, вытащивший Игоря на палубу, принёс в кубрик белье и парусиновый костюм.

— С собственного плеча, — пошутил он. — Будет немножко широковато, но это ничего. Часочка через два повариха Глаша доставит ваш костюм — сухой и выглаженный.

Он исчез куда-то на минуту и вернулся со склянкой спирта, авторитетно заявив:

— Испытанное лекарство. После длительного пребывания в воде рекомендуется доза без ограничения.

Игорь глотнул обжигающей жидкости и вскоре почувствовал себя значительно лучше. Смертельная усталость начала проходить, нервное напряжение исчезло…

Тем временем Пётр Матвеич неторопливо рассказывал о своих приключениях.

Во время лесного пожара из всей партии потерялись только двое: Окунев и Журба. Уведя людей в безопасное от огня место, лейтенант организовал поиски беглецов. Но это ни к чему не привело, кроме потери времени. А пожар между тем перекинулся в район тропы, ведущей к городу. Тогда лейтенант принял решение — выходить напрямик к реке.

Путь до реки проделали без всяких событий. Вышли к большому посёлку лесозаготовителей, расположенному невдалеке от станка Подсопочного. Лейтенант связался по рации с начальством, и только тогда Шубин был, наконец, освобождён из-под ареста. Пётр Матвеич хотел немедленно возвращаться в тайгу на розыски Игоря, но лейтенант отговорил его от этого, пообещав сразу же по возвращении в город организовать хорошо оснащённый отряд опытных людей.

Скоро из города пришёл специальный катер. Диверсантов посадили под надёжной охраной в один из кубриков.

Уже на пути к городу по рации было получено переданное Окуневым сообщение, что Журба бродит в районе Подсопочного. Так Пётр Матвеич узнал, что Игорь жив и невредим.

Лейтенанту был передан приказ как можно быстрее доставить арестованных в город и, приняв, на борт ещё нескольких человек, немедленно возвращаться в Подсопочный.

— Теперь уж возвращаться не придётся, — закончил свой рассказ Пётр Матвеич. — Журба. лезет в сети сам.

И действительно, все пути у диверсанта оказывались отрезанными. Он плыл на пароходе в полной уверенности, что удачно избавился от знавшего тайну человека, не подозревая, что каждая минута приближает его к заслуженному возмездию…

До города было совсем недалеко. Уже отодвинулась от берегов тайга, уступив место лугам и пашням. Всё чаще возникали впереди сёла и деревни. На спокойных волнах тёмными поплавками покачивались рыбацкие лодки.

Чем меньше расстояния оставалось до пристани, тем больше нервничали Окунев и Шубин. Выйдя на палубу, они нетерпеливо топтались на носу, дивясь невозмутимому спокойствию лейтенанта…

Но вот, наконец, прошли последний изгиб, реки и на крутом берегу показались первые городские строения. Через несколько минут открылась и пристань. Пароход ещё стоял у дебаркадера. Шла погрузка рыбы, даже невооружённым глазом можно было различить матросов, катящих по трапам из склада бочки.

Катер приткнулся носом к берегу невдалеке от дебаркадера. Не дожидаясь, пока матросы укрепят чалку, на песок вслед за лейтенантом спрыгнули Окунев и Шубин. И едва они взобрались на обрыв, как к ним подошёл начальник милиции и, улыбаясь одними глазами, сказал:

— Взяли. Пытался оказать сопротивление… Ну, а где остальные?

Из кубрика вывели арестованных. Машкин шёл молча, тяжело сопя и глядя под ноги, Пантера же снова играла уже знакомую роль:

— Товарищ начальник, это что же такое! За кого меня принимают? Схватили ни за что ни про что, водят под конвоем с какими-то бандитами… Я жаловаться буду!..

Но чувствовалось, что она понимает, всё это теперь уже лишнее, игра закончена…

— Спасибо, товарищи, — пожал руки Шубина и Окунева начальник. — И… извините. Сами, наверное, понимаете, что лейтенант не мог иначе поступить. Бывают в нашем деле ошибки. Видите, — кивнул он на Пантеру, — как мастерски роль исполняет. А ведь по наведенным нами справкам, всё, что вы случайно услышали, чистая правда…

Шпионка метнула в сторону своих бывших спутников полный ненависти взгляд и, съежась, прошла к закрытому автомобилю…

— Отдыхайте, — сказал начальник, прощаясь с Игорем и Петром Матвеичем. — Скоро вам придётся повторить ваш путь к Чёрному озеру. На этот раз — со специальной экспедицией.

И он ещё раз пожал руки друзей.