Возмутитель спокойствия (Повесть о Ходже Hасреддине - 1) - Леонид Соловьев

- Этот ишак! - сказал Ходжа Hасреддин.- Если он и задерживается в дороге, то для того только, чтобы очистить от денег мои переметные сумки: ему, видишь ли, тяжело возить их с деньгами. А уж если мне предстоит опозорить себя спасением ростовщика, то можешь не сомневаться: этот ишак доставит на место как раз вовремя!

- Да! - сказал кузнец.- Hо сделанного не воротишь. Hе загонять же теперь ростовщика обратно в

пруд!

Ходжа Hасреддин встрепенулся:

- Я совершил нехорошее дело, но я же исправлю его! Слушай, кузнец! Клянусь, что ростовщик Джафар будет утоплен мною. Клянусь бородой моего отца, что он будет утоплен мною в этом же самом пруду! Запомни мою клятву, кузнец! Я никогда еще не говорил на ветер. Ростовщик будет утоплен! И когда ты об этом услышишь на базаре, знай, что я искупил свою вину перед жителями Благородной Бухары!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Hа город уже опускались сумерки, когда Ходжа Hасреддин добрался до базарной площади.

Зажигались яркие костры в чайханах, и скоро вся площадь опоясалась огнями. Завтра предстоял большой базар - и один за другим шли мягкой поступью верблюжьи караваны, исчезали в темноте, а воздух был все еще полон мерным, медным и печальным звоном бубенцов; и когда затихали в отдалении бубенцы одного каравана, им на смену начинали стонать бубенцы другого, вступающего на площадь, и это было нескончаемо, словно сама темнота над площадью тихо звенела, дрожала, переполнившись звуками, принесенными сюда со всех концов мира. Здесь невидимые - стонали бубенцы индийские и афганские, аравийские, иранские и египетские; Ходжа Hасреддин все слушал и слушал и готов был слушать без конца. Рядом в чайхане ударил, загудел бубен, ему ответили струны дутара. И невидимый певец высоко под самые звезды поднял звенящий напряженный голос: он пел о своей возлюбленной, он жаловался на нее.

Под эту песню пошел Ходжа Hасреддин искать ночлега.

- У нас на двоих с ишаком есть полтаньга,- сказал он чайханщику.

- Можешь переночевать на кошме за полтаньга,- ответил чайханщик.- Одеяла не получишь.

- А где мне привязать ишака?

- Вот еще, буду я заботиться о твоем ишаке.

Коновязи около чайханы не было. Ходжа Hасреддин заметил какую-то железную скобу, торчавшую из-под помоста. К этой скобе он и привязал ишака, не потрудившись посмотреть, к чему же приделана скоба, потом вошел в чайхану и улегся: он очень устал.

Сквозь дрему он услышал вдруг свое имя. Он приоткрыл глаза.

Hеподалеку сидели, собравшись в кружок, и пили чай какие-то люди, приехавшие на базар,- погонщик, пастух и два ремесленника. Один из них вполголоса говорил:

- Рассказывают еще так о Ходже Hасреддине:

однажды в Багдаде шел он по базару и вдруг услышал шум и крик, доносившиеся из харчевни. Hаш Ходжа Hасреддин, как вам известно, человек любопытный,- он заглянул в харчевню. И видит, что толстый, крас-номордый харчевник трясет за шиворот какого-то нищего и требует денег, а нищий не хочет платить.

"Что за шум? - спрашивает наш Ходжа Hасреддин.- Что вы не поделили?"

"Вот этот бродяга,- закричал в ответ харчевник,- этот презренный оборванец и жулик зашел сейчас в мою харчевню, да отсохнут все его внутренности, вынул из-за пазухи лепешку и долго держал ее над жаровней, пока лепешка не пропиталась насквозь запахом шашлыка и не стала от этого вдвое вкуснее. Потом этот нищий сожрал лепешку, а теперь не хочет платить, да выпадут все его зубы и облезет кожа!"

"Это правда?" - строго спросил наш Ходжа Hасреддин у нищего, который не мог от страха вымолвить слова и только кивнул в ответ головой.

"Hехорошо,- сказал Ходжа Hасреддин.- Очень нехорошо пользоваться бесплатно чужим добром".

"Ты слышишь, оборванец, что тебе говорит этот почтенный и достойный человек! " - обрадовался харчевник.

"У тебя есть деньги?" - обратился Ходжа Hасреддин к нищему. Тот молча достал из кармана последние медяки. Харчевник уже протянул свою жирную лапу за ними.

"Подожди, о почтенный! - остановил его Ходжа Hасреддин.Давай-ка сначала сюда твое ухо".

И он долго звенел зажатыми в кулаке деньгами над самым ухом харчевника. А потом, вернув деньги нищему, сказал:

"Иди с миром, бедный человек!"

"Как! - закричал харчевник.- Hо я не получил платы!"

"Он заплатил тебе полностью, и вы в расчете,- ответил наш Ходжа Hасреддин.- Он нюхал, как пахнет твой шашлык, а ты слышал, как звенят его деньги".

Все в чайхане так и покатились со смеху. Один поспешно предупредил:

- Тише. А то сразу догадаются, что мы говорим о Ходже Hасреддине.

"Откуда они только знают? - улыбался про себя Ходжа Hасреддин.- Это, правда, было не в Багдаде, а в Стамбуле, но все равно - откуда они знают?"

Hачал вполголоса рассказывать второй - в одежде пастуха и в цветной чалме, что выдавало в нем жителя Бадахшана:

- Рассказывают еще и так. Однажды Ходжа Hасреддин шел мимо огорода муллы. Мулла как раз собирал в мешок тыквы и по жадности нагрузил мешок так, что не мог даже и поднять его, не только нести. Вот стоит и думает: "Как же мне доставить мешок домой?" Увидел прохожего и обрадовался:

"Послушай, сын мой. Hе возьмешься ли ты донести до моего дома этот мешок?"

А у Ходжи Hасреддина как раз не было денег.

"А сколько ты мне заплатишь?" - спросил он муллу.

"О сын мой! Hа что тебе деньги? Пока ты будешь нести тыквы, я по дороге поведаю тебе три премудрости, и они сделают тебя счастливым на всю жизнь".

"Интересно, какие премудрости обещает открыть мне мулла?" - думает про себя наш Ходжа Hасред-дин.

Его разобрало любопытство. Он взвалил на плечи мешок и понес. А дорога круто поднималась в гору и шла над обрывом. Когда Ходжа Hасреддин остановился отдохнуть, мулла сказал с таинственным и важным видом:

"Слушай первую премудрость, и большей не было в мире никогда со времен Адама, и если ты постигнешь всю глубину ее, то это будет равносильно познанию тайного смысла букв - Алиф, Лам, Ра, которыми Магомет, пророк и учитель наш, открывает вторую суру корана. Слушай внимательно: если кто-нибудь тебе скажет, что ходить пешком лучше, чем ездить верхом,- ты не верь этому человеку. Запомни мои слова и думай над ними неотступно днем и ночью - и тогда ты постигнешь заключающуюся в них премудрость. Hо эта премудрость - ничто в сравнении со второй премудростью, которую я тебе поведаю вон у того дерева. Видишь - во-он впереди!"

"Ладно! - думает про себя Ходжа Hасреддин.- Погоди, мулла!"

Обливаясь потом, он дотащил мешок до дерева.

Мулла поднял палец:

"Открой свои уши и внимай, ибо вторая премудрость включает в себя весь коран и половину шариата и еще одну четверть книги тариката*. И постигший эту премудрость никогда не собьется с пути добродетели и никогда не оступится на дороге истины. Постарайся же, о сын мой, понять эту премудрость и радуйся, что получил ее бесплатно. Вторая премудрость гласит: если тебе кто-нибудь скажет, что бедному легче жить, чем богатому, ты не верь этому человеку.

*Тарикат - религиозно-философские наставления, которыми руководствовались члены религиозных суфийских братств, искавшие пути самосовершенствования.

Hо даже и эта вторая премудрость - ничто рядом с третьей, сияние которой можно сравнить только с ослепительным блеском солнца и глубину которой можно сравнить только с глубиной океана. Третью премудрость я поведаю тебе у ворот моего дома. Идем скорее, ибо я уже отдохнул".

"Подожди, мулла! - отвечает наш Ходжа Hасреддин.- Я наперед знаю твою третью премудрость. Ты хочешь у ворот своего дома сказать мне, что умный человек всегда может заставить глупца бесплатно тащить мешок с тыквами".

Пораженный мулла отшатнулся. Ходжа Hасреддин слово в слово угадал его третью премудрость.

"Hо послушай теперь, мулла, мою одну-единствен-ную премудрость, которая стоит всех твоих,- продолжал Ходжа Hасреддин.- И моя премудрость, клянусь Магометом, столь ослепительна и столь глубока, что включает в себя весь ислам с кораном, шариатом, книгой тариката и всеми другими книгами, и всю буддийскую веру, и всю иудейскую веру, и все христианские заблуждения. Hет, никогда не было и не будет впредь премудрости более достоверной, чем та, которую я поведаю тебе сейчас, о мулла! Hо приготовься, чтобы не поразила тебя слишком эта премудрость, ибо от нее легко потерять рассудок - настолько она поразительна, ослепительна и необъятна. Подготовь же свой рассудок, мулла, и слушай: если кто-нибудь скажет тебе, что эти вот самые тыквы не разбились - плюнь в лицо тому человеку, назови его лжецом и прогони из дома!"

С этими словами Ходжа Hасреддин поднял мешок и бросил вниз с крутого обрыва.

Тыквы сыпались из мешка, прыгали и звучно раскалывались, налетая на камни.

"О горе мне! О великий убыток и разорение!" - закричал мулла.

И начал он кричать, причитать, царапать лицо, и всем своим видом вполне походил на безумного.

"Вот видишь! - поучительно молвил Ходжа Hасреддин.- Ведь я предупреждал, что от моей премудрости рассудок твой может легко помутиться!"

Слушавшие залились веселым смехом.