Люди с платформы № 5 - Клэр Пули

При иных обстоятельствах Марта улыбнулась бы столь остроумному ответу, но сейчас ей было не до улыбок.

Пока двое взрослых обменивались оскорблениями, Марте вспомнилась сцена из «Мира юрского периода», где тираннозавр Рекс и Индоминус набросились друг на друга, что позволило беззащитным людям незаметно ускользнуть. На следующей станции, едва открылись двери вагона, Марта выскочила на платформу и побежала.

Она проталкивалась сквозь толпу пассажиров, двигавшихся ей навстречу. Остатки желчи до сих пор жгли горло. Мобильник продолжал разрываться от новых сообщений. Увы, есть ситуации, над которыми мы абсолютно не властны. И Марта сейчас отчетливо это сознавала.

Айона

08:05. Хэмптон-Корт – Ватерлоо

Прежде Айона никогда не страдала от писательского ступора. Совсем даже наоборот. Обычно ей приходилось обуздывать слова, притормаживать их поток. Но после того разговора, произошедшего неделю назад, слова, раньше лившиеся свободно, теперь появлялись с превеликим трудом, маленькими группками, а когда наконец попадали на бумагу, Айона вскоре безжалостно их вычеркивала. Всякий раз, написав абзац, она смотрела на него и думала: «Является ли это БУРЛЯЩИМ? Достаточно ли здесь ДУХА ТРЕТЬЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ?» Сейчас ей, как никогда, требовались писательский талант и уверенность, а они вдруг самым предательским образом сбежали от нее.

Айона подумывала, не попросить ли помощи у кого-нибудь из коллег, родившихся на стыке тысячелетий, но, наверное, и они тоже, подобно Марине, считали ее динозаврихой и втайне надеялись, что она уйдет из журнала и сменит офисную одежду на типичный гардероб престарелых женщин: бежевые слаксы на резинке и туфли без каблуков. Тогда в офисе появится дополнительный «горячий» стол. И потом, просить о помощи в работе означало расписаться в собственной слабости, чего она сейчас никак не могла себе позволить.

Потягивая чай, Айона разглядывала пассажиров, вошедших на станции Нью-Малден. Среди них был и Санджей, героический медбрат, который на прошлой неделе спас жизнь одному неблагодарному придурку-женоненавистнику. Парень сел напротив Айоны. Они кивнули друг другу и смущенно улыбнулись.

Айона ощущала растерянность, не зная, чтó в данном случае является правильным с точки зрения норм этикета. Ее недавний «обмен любезностями» с Пирсом служил впечатляющим примером пагубности каких-либо попыток общения с незнакомыми людьми в поезде. Потому-то и существовали неписаные правила. Но Санджей был не совсем незнакомым. Их объединял трагический момент, когда оба, вопреки желанию, оказались причастными к спасению человеческой жизни. И стоит ли после этого ориентироваться на какие-то там правила хорошего тона? Боже, как трудно порой быть англичанкой.

Айона смотрела в окно на проносящиеся мимо дома с террасами и садиками на заднем дворе. Кое-где вместо садика были детские качели, прудики, натянутые бельевые веревки и теплицы. И все это подсказывало, какая семья живет в том или ином доме. Уж лучше любоваться на сохнущее белье, чем встречаться глазами с тем же Санджеем, что лишь усугубило бы ее дилемму.

Поезд замедлил ход, а затем и вовсе остановился.

Потекли минуты. Состав и не думал трогаться с места. Айона и остальные пассажиры испытывали все большее беспокойство. В тишине вагона слышались вздохи и даже стоны, постукивание пальцев по виртуальным клавиатурам мобильников и шарканье ног. Наконец из динамиков послышался металлический раздражающе бодрый голос:

– Приносим вам свои извинения за вынужденную остановку, вызванную неполадками с сигнализацией в районе Воксхолла. Надеемся, что вскоре их устранят и мы продолжим путь!

– Боже, как железнодорожное начальство беспокоится о нас, сидя в своих кабинетах, – прошептала Айона, обращаясь к Лулу и желая, чтобы так оно и было.

Интересно, а если они проторчат здесь все утро, кто-нибудь это заметит? Лулу круглыми глазами шоколадного цвета посмотрела на хозяйку и лизнула ее в нос.

Айона повернулась к Санджею. Тот барабанил пальцами по столику. Челюсти парня были настолько плотно сжаты, что вблизи уха дергалась жилка. Дышал он часто и неглубоко. Это никуда не годилось. Все-таки надо с ним заговорить.

– Санджей, вы хорошо себя чувствуете? – спросила она тем же тоном, каким обычно успокаивала Лулу, когда в парке ее девочку облаивала какая-нибудь менее вежливая собака.

Молодой человек удивленно вскинул голову, словно забыл, где находится.

– Что?.. Да, спасибо. Просто я опаздываю к началу своей смены, – сказал он.

– Уверена, мы вскоре тронемся с места, – ободрила его Айона. – И едва ли ваше опоздание станет для кого-то вопросом жизни и смерти. – Она тут же прикусила язык, поняв свою ошибку. – Простите, при вашей работе такое как раз таки вполне может быть.

Санджей неловко засмеялся:

– Я вовсе не из числа незаменимых! И я работаю на отделении онкологии. Кое-кто из моих пациентов и впрямь умирает, но не с такой скоростью. А более половины – слава богу! – остаются жить.

– В таком случае у вас нет причин для беспокойства, – подхватила Айона. – Знаете, мне вчера очень пригодились бы ваши профессиональные навыки. Я сидела на том же самом месте, что и сейчас, когда девочке-подростку стало плохо. Бедняжку вытошнило прямо на ноутбук Щеголеватого Сексиста-Сербитонца!

– Кого-кого? – не понял Санджей.

– Да вы его знаете. Это Пожиратель Винограда. Пирс. Тот, чью жизнь вы спасли. Кстати, куда это вы пропали? Я с тех пор вас ни разу не видела. Я уж начала думать, что вы были посланником небес. Хотя, окажись вы и впрямь таковым, сомнительно, что вы сочли бы необходимым вмешаться и спасать этого типа. Бывает, конечно, что людей в поезде тошнит, но в данном случае настигшее его явилось, так сказать, кармой в жидком виде.

– Я ездил в другом конце поезда. И если честно, делал это намеренно, – сказал Санджей.

– Вы меня избегали? – спросила Айона, тут же сообразив, что после недавнего столкновения с Эдом и Брендой внезапно сделалась параноиком и просто-напросто нуждается в чьей-то поддержке.

«Прекрати болтать ерунду, подруга, – мысленно одернула она себя. – Парень может сидеть там, где пожелает. А своими словами ты вообще его отпугнешь».

– Нет-нет, не вас, ни в коем случае не вас, – поспешил возразить Санджей, спотыкаясь о свои многочисленные отрицания. «Слава богу», – подумала Айона. – Я избегаю ее. Девушку-из-Поезда.

– Какую еще девушку из поезда? – уточнила заинтригованная Айона. – Это название фильма? А в чем там дело было? Она, часом, никого не убила? Нет, кажется, не убила. Я уже толком и не помню. Столько похожих фильмов.

– Я говорю про девушку, которая сидела напротив вас в то утро, когда этот человек – Пирс – подавился виноградиной.

Айона нахмурилась, мысленно возвращаясь к событиям недельной давности и прокручивая их в мозгу, сцена за сценой.

– Ага! – торжествующе воскликнула она, найдя нужный фрагмент. – Вы