Варела - Игорь Валентинович Денисенко

сошли с ума. Двое пропали бесследно и не вернулись. А последний согласно донесения Вольфраму Зиверсу от Фридриха Хильшера, был растерзан появившимися из ниоткуда двумя драконо-подобными существами. Их не смогли уничтожить, не брали их пули. И пещеру, где проводился ритуал, пришлось взорвать.

Да, немцы продвинулись в этом направлении, но они не знали тогда, что пространства, миры во вселенной, словно пузыри в мыльной пене. Но каждый мир не торопится лопнуть как пузырь. Он защищается от вторжения извне. И создает некие механизмы защиты, облекая их в определенные формы.

Как этот механизм обойти, у него были свои соображения. Но это было главным. Главным было то, что согласно легенде, человек обретший возможность путешествовать между мирами, получает множество талантов. И один из этих талантов был очень необходим для него.

* * *

Стоять на краю пропасти, грустно, скучно и некому в морду дать, — доложу я вам. Стоял я на внешней поверхности шланга от гигантского пылесоса, частично погруженного в землю, и одним боком подпирающим отвесную скалу узкого каньона, и смотрел в аккуратную оплавленную дыру в нем и веревочную лестницу, ведущую вниз, и не испытывал никакого желания спускаться назад в метро. Хотя, там давно уже все прошуршало, и было тихо. Любопытство победило, я все-таки посмотрел на то, что там шумело. Самое интересное, но в этих страшных, искореженных сущностях, все ещё можно было опознать то, что было когда-то людьми…. Смотря на них, испытал не только страх, но брезгливость и отвращение.

Что мне теперь делать? Искать дверь для перехода здесь? Подняться наверх по отвесной каменной скале было нереально. До верха метров сто, скалолаз из меня так себе. А скользнуть с покатой поверхности вниз, метров пятнадцать-двадцать до дна каньона — боязно.

Только вот, что там делать? На дне? И каньон ли это? Или просто глубокая трещина в поверхности планеты, обнаружившая туннель метро неимоверной протяженности?

Что в одну, что в другую сторону конца туннелю не было видно. Так же как выходу из трещины. И стена с противоположной стороны такая же отвесная, что подниматься скучно. И самое главное не факт, что я найду двери, чтобы выйти с этой планеты, с этой реальности. Нет, звезды мне не было видно. Зато очень четко видны всё те же безжизненные серые камни вокруг…

Собравшись с духом, я спустился по веревочной лестнице назад, до станции метро. Получилось, это легко, без усилий. Тяготение тут значительно меньше земного, и буквально через пару минут я был на месте. И тут же столкнулся с отрядом людей в скафандрах и с автоматами в руках. Моему появлению в ветровке и джинсах, они почему-то не удивились. А я их появление совсем не ожидал.

— Привет, — раздался шипящий но громкий звук из внешнего динамика скафандра. Первый подошедший, поднял левую руку вверх, то ли приветствуя меня, то ли подавая знак, остальным, идущим позади, — повезло тебе, что на лестнице отсиделся, не сожрали.

— Привет, — отозвался я, — Кто вы?

— Группа зачистки, — ответил он, а потом заговорил видимо по рации — Беркут! Беркут! Я петля! …. На 156 километре чисто. Гоним тварей дальше…

— А что это за твари? — спросил я.

— Мутанты. Беркут, это я не с тобой говорю, тут варела нарисовался. Да, он видимо первоходка, ничего не понимает.

— Что за мутанты?

— Первые поселенцы, — отозвался один из подошедших бойцов, — Марс их так искорежил.

— Так это Марс?

— А ты, не знал? — усмехнулись в ответ.

— А какой сейчас год? И когда здесь появились первые поселенцы? — сглотнул я, неведомо откуда взявшийся комок в горле.

— Сейчас 2350 год, а первые поселенцы прибыли сюда в 1973-ем… Операция «Красное солнце» Не слыхал?

— Нет, — отрицательно затряс я головой.

— Ты с какого года сюда зашел?

— 2022-ого…

— Понятно, значит, третья мировая война уже началась…

* * *

Близился третий час ночи. Лейтенант Краевский уже бросал искоса взгляд на офисные стулья, и подумывал использовать ветровку в качестве подушки. Правда, потом она будет выглядеть, как в жопе побывала, но ничего другого положить под голову не было. Ничего интересного он дальше в деле не прочитал. Да, вели наблюдение. Да, пытались привлечь в качестве осведомителя, но Колдун на контакт не шел. Замкнутый оказался тип. Ничего компрометирующего на него не было. И более никаких чудес на тот период он не проявлял. Был, правда, инцидент на работе, но никак с Колдуном напрямую не связанный. Бригада, которая у него на участке работала, попала в аварию. Погибли в полном составе. Пили. Как всегда не хватило водки. Поехали ночью в соседнюю деревню, набившись в трактор ДТ-75, как селедки в бочку. Впятером залезли. Не справились с управлением, трактор перевернулся у оврага и кабина всмятку. Колдун в это время был дома, в ста километрах от бригады.

Хватит на сегодня, решил Краевский, работу то никто не отменит. Нужно поспать.

И он улегся на стулья, заранее выставленные в ряд у стены.

* * *

После слов бойца, меня как холодной водой окатили. Там, значит, третья мировая идет, а я тут прохлаждаюсь. Первые же мысли о судьбе близких. Нужно срочно возвращаться и спасти их. Жена понятно. Дети в ближнем зарубежье, условно так сказать, которые до развала Союза зарубежьем не были. Связаться с ними. Предупредить, если получится вытащить и спасти. А куда? Куда податься? Где будет безопасно? Может туда, где я был по молодости?

По окончанию института отправился на Алтай. Не по следам Рериха и не в поисках «пропавшей экспедиции», а по более прозаичной причине, как отец семейства я поехал туда из-за предоставляемой жилплощади. И первые впечатления:

— Во! Бля! Студент, бля! Проставляйся, бля! Вливайся бля, в коллектив!

Студентом я был только первые три месяца. Затем мастером и почти сразу прорабом, начальником участка. Шутка тех времён: «Кто такая блядь? — женщина лёгкого поведения. А кто такая проблядь? — женщина сверхлёгкого поведения. Кто такой раб? — бесправный человек. А кто такой прораб? — догадайтесь сами!» И эта непередаваемая зековская интонация:

— На-ча-ль-ник, дай кимарнуть часок…. Чифирбах пока организуй….

— Ага, может тебе ещё бабу с большими сиськами, и косяк забить? Вставай, бля!

Вчерашнему студенту жизнь показалась совсем с другой стороны. Мягко говоря, непривычной. И как альтернативу этой жизни я стал писать фантастический роман.

В доме на холме, продуваемом всеми ветрами. С видом на железную дорогу, как не вспомнить незабвенное Айтматовское «поезда шли с юга на север, и с севера на юг». Поезда шли из Барнаула в Бийск, и из Бийска в Барнаул.

Дом был на двух хозяев. С одной стороны