Пять мужчин одной женщины - Ирина Щеглова

Невозмутимый официант принял заказ.

— Текила санрайз, — попросила Рита.

Лена подумала и присоединилась:

— Мне тоже.

Аня, смеясь и напевая, плескалась недалеко от берега. Рита наблюдала за ней, изредка перебрасываясь с Леной короткими фразами.

На поверхности покачивался мелкий мусор и плавала одинокая утка.

— Смотрите, утка! — крикнула Аня. — Здравствуй, утка!

Рите не хотелось думать о том, что вот из той трубы скорее всего в море сбрасывают сточную воду из кухни, а может, и из туалета. Наплевать! Вон их сколько — кафешек, и все на берегу, так что к пляжу не подступишься. И без проверки понятно, что тут плавает, в прибрежной водице.

Принесли коктейли.

Аня вернулась за столик. Рита и Лена мирно беседовали, попивая разноцветные коктейли.

— Как водичка?

— Отличная!

Рита блаженствовала:

— Вот теперь я чувствую себя в отпуске, — сказала она.

— Цены тут, конечно, ломовые, — констатировала Лена, — но коктейль действительно такой, каким и должен быть.

— А что в нем особенного? — спросила Аня, приглядываясь к ярко-оранжевой жидкости в Ленином бокале.

— Текила санрайз, — ответила Рита, — он простенький: гренадин, текила, апельсиновый сок. Но почему-то в других местах туда льют неизвестно что, хотя, казалось бы, испортить трудно, однако умудряются.

Лена с важностью кивнула и протянула Ане бокал:

— Попробуй.

— Я не люблю пить днем, — сказала Аня, но бокал взяла, пригубила немного, — если только так, из любопытства. — Подержала на языке. Подумала. Пожала плечами: — Ничего…

Рита встрепенулась:

— Может, тоже закажешь? Мы не стали, Лена сказала, ты не будешь…

Аня отмахнулась:

— Нет, спасибо, я не особо люблю коктейли. Вечерком, возможно, вина выпью.

И попросила у официанта апельсиновый фреш. Они еще посидели немного под зонтиком, крытым камышом. Лениво перебрасывались словами, смотрели на море.

— Не жалеешь, что приехала? — спросила Лена у Ани.

— Нет, что ты, мне все нравится…

Рита совсем расслабилась, жмурилась на солнце, наблюдала за редкими купальщиками.

— Мне очень нравится, что народа так мало, — призналась Аня.

— Да, — согласилась Рита, — я тоже всегда стараюсь приезжать в начале лета или осенью…

Лена улыбалась:

— Честно говоря, я так рада, — призналась она, — боялась, что тебе не понравится. Ты же на Кипр хотела.

— Да что ты! — Аня рассмеялась. — Такой кайф! Знаете, девчонки, мне сейчас на самом деле все равно, Крым, Кипр… вот сижу, море рядом, солнце, балдею!

Рита откинулась на спинку плетеного кресла, ей действительно было удивительно хорошо и спокойно. Должно быть, ужасно устала от города. Все его проблемы и суета остались далеко позади, даже о доме почти не думала. Как там, что там?

Мысли текли ленивые, спокойные, плавные…

— Надо местную симку купить, — вспомнила Аня, — мои небось уже на стенку лезут.

Лена пододвинула свой телефон:

— Звони.

— Нет, не хочу… Хотя эсэмэску кинуть надо все-таки. А то Серега опять тебе названивать будет.

Она отправила сообщение. Коктейль был выпит. Позвали официанта, расплатились и вышли на набережную.

По обе стороны лотки со всевозможными товарами, между ними узкий проход. Аня крутила головой в поисках знаменитого дома Волошина и не видела его.

— Да мы его уже прошли, — сказала Рита.

— Ужас какой-то! — возмутилась Аня. — Заставили набережную так, что ничего не видно!

Потом Лена сказала, что ей надо отлучиться, поскольку она все-таки работает. Они как раз подошли к пансионату, на территории которого проходил фестиваль «Мама Кабо». Договорились встретиться здесь же, Лена убежала по своим делам, а Рита с Аней отправились на поиски местных симок.

После покупки Рита отвела Аню во двор дома Волошина. Его действительно совсем не было видно из-за многочисленных лотков. Зато когда они вошли во двор, Аня наконец-то смогла рассмотреть белый, похожий на корабль, дом, с высокой башней, смотрящей стрельчатыми окнами в море. В киоске они узнали о том, когда проводятся экскурсии, после чего уселись на скамейку, поменяли симки в телефонах и начали звонить родным.

Глава 5

Отпуск в сентябре

В Коктебель она ездила каждый год. Эти поездки были для нее даже не традицией, а скорее необходимостью. Если бы она не вырывалась ежегодно в этот маленький курортный поселок, то не чувствовала бы себя отдохнувшей. Отчего так вышло? Да она и сама не смогла бы объяснить.

Когда-то в детстве она приехала сюда впервые с родителями, потом еще и еще… Нет, она не имела никакого отношения к богемной писательской тусовке. Вообще литературой и всем, что с ней связано, интересовалась мало, то есть как и большинство людей. Да и когда? Все Ритино время поглощала работа. Если бы у нее спросили, какие книги она читала, Рита просто была бы вынуждена признаться, что не читает вовсе, если не считать глянцевых женских журналов, которые она просматривала время от времени. Иногда она вырывалась в театр, или кто-нибудь из подруг или друзей приглашал на выставку или концерт. Чтобы быть хоть немного в курсе, она краем уха слушала телевизионные новости на кухне, во время утреннего кофе или вечерней готовки ужина. Собственно, ужин она готовила, если дочь ночевала у нее, а не у бабушки. Но чаще Рита возвращалась домой около полуночи и валилась спать. Она засыпала, едва прикоснувшись головой к подушке. И так продолжалось уже много лет. По привычке просыпалась около семи утра, без всякого будильника. Утро принадлежало ей.

Ей не требовалось нестись на работу сломя голову. Поэтому она собиралась не торопясь. Принимала душ, приводила в порядок лицо, варила кофе… Выезжала после одиннадцати, чтоб не стоять в пробках. Иногда кто-то ночевал у нее, или она сама ночевала не дома, что естественно, ведь у нее тоже была личная жизнь, но и тогда ее распорядок мало чем отличался от обычного. Она ценила свои привычки.

Нет, она не отказывалась от нового. Когда появилась возможность, купила машину и довольно быстро освоилась за рулем. С автомобилем она чувствовала себя чуть свободнее или даже независимее. Все-таки какая-никакая защита, собственное пространство, куда не может проникнуть посторонний, где не надо толкаться локтями, вдыхать запах чужих тел. Весьма относительная безопасность, если учесть московские пробки, но как бы то ни было, машина тоже скоро превратилась в привычку, как и посещение спортзала два раза в неделю, обед в «Шоколаднице» — ведь так близко от работы и вполне приличный кофе. Многолетние привычки постепенно превращаются в традиции. А традиции подобны якорям, удерживающим человека среди житейских бурь и треволнений. Традиции примиряют нас с действительностью, можно сказать, удерживают нас в реальности. И чем больше таких якорей, тем более стабилен человек, более приспособлен к социуму, хотя во времена социальных потрясений именно такие люди и страдают больше других, особенно если лишить их возможности следовать своим привычкам.