Позолоченная лилия. Лили Сафра. Становление одной из самых богатых вдов мира - Isabel Vincent

По выходным богатые семьи собирались в отеле Copacabana Palace, чтобы поужинать в Bife de Ouro, или "Золотой говядине", - самом фешенебельном ресторане города.

Когда в апреле 1946 года правительство закрыло казино в Рио-де-Жанейро, в "Золотой комнате" отеля собрались крупнейшие артисты мира. Отель стал важным местом отдыха для модного общества, хотя самым популярным его развлечением было ночное напольное шоу с участием молодых женщин, известных как "эмансипады", или "эмансипированные", поскольку большинству девушек было меньше восемнадцати, а значит, администрации отеля приходилось обращаться за специальным разрешением к местным властям, чтобы разрешить им выступать на публике. Полученные разрешения позволяли "эмансипировать" девушек от строгих законов, запрещающих несовершеннолетним выступать в баре. "В то время в Рио было очень мало мест, где можно было собраться, чтобы посмотреть шоу", - вспоминает Хелио Фернандеш, бывший владелец Tribuna de Imprensa, одной из ведущих городских газет того времени. Красота танцовщиц в "Золотой комнате" стала предметом местных легенд, и все, у кого были хоть какие-то средства, стекались на вечерние представления".

Как и многие другие евреи, живущие в Рио, семья Лили часто посещала "Золотую комнату" в Copacabana Palace, хотя, скорее всего, они никогда не ходили на довольно рискованные напольные шоу. Центром их социальной жизни был клуб CIB на улице Рауля Помпеи. Клуб организовывал балы и другие культурные мероприятия, которые посещало большинство еврейских семей с достатком в Рио-де-Жанейро. Нередко молодые еврейские женщины знакомились со своими будущими мужьями на светских раутах CIB.

В конце 1940-х годов сотрудники CIB начали традицию проведения балов дебютанток для дочерей своих членов. Организацией балов занималась Лигия Хазан Гомлевски, элегантная жена тогдашнего президента клуба Хосе Гомлевски. С каштановыми волосами длиной до плеч, фарфоровой кожей и дымчатыми глазами Лигия выглядела как гламурная голливудская кинозвезда. И она была полна решимости привнести немного этого гламура в балы дебютанток, которые проводились по образцу роскошных выходов в свет для девушек из высшего общества в отеле Copacabana Palace. Ежегодные балы дебютанток в Золотом зале Copacabana Palace, которые стали проводиться вскоре после завершения строительства отеля в середине 1920-х годов, считались главным событием светского сезона в Рио.

Лигия, которая сама была местной светской львицей и посещала все лучшие вечеринки в городе, часто появлялась в светских колонках как имя, выделенное жирным шрифтом, вместе со своими друзьями Клабинами, одной из самых богатых еврейских семей Рио-де-Жанейро. На черно-белых фотографиях с балов Лигия запечатлена ведущей группы молодых девушек в бальный зал CIB. Все девушки красиво одеты в пышные платья из белой тафты или органзы. Каждый год Лигия нанимала оркестр для ежегодного дебюта и лично выбирала двадцать самых красивых девушек из числа членов семей. Одной из таких девушек была прекрасно одетая и элегантная девушка-подросток по имени Лили Уоткинс.

"Я могу с уверенностью сказать, что Лили была самой красивой и самой элегантной дебютанткой, которая когда-либо была у нас в клубе", - вспоминал Гомлевский. "На ней было великолепное белое платье из органди, расшитое крошечными белыми цветочками на рукавах. Она была самой шикарной девушкой на дебюте".

Хотя косметическая хирургия не была так распространена в Бразилии, как сегодня, возможно, Лили все же удалось немного "помочь", когда дело касалось ее черт лица. Гомлевский, например, не помнит, чтобы у Лили был выдающийся нос к тому времени, когда она была готова к дебюту.

Несмотря на то, что ее семья держалась в тени на клубных мероприятиях, где они сидели вместе за ужином, девушка Уоткинс привлекала внимание, куда бы она ни пошла.

"Лили надевала самые изысканные платья на танцы CIB", - говорит Бентес Блох. "У нее было совершенно замечательное сиреневое платье из органзы, которому завидовали все девушки. Оно было совершенно потрясающим".

Жозе Бехар, похоже, был с ней согласен. Лили познакомилась с Хосе, или Зекой, как его называли друзья и семья, на танцах в CIB. Зека, симпатичный сефардский еврей, был чуть старше подростка Лили и уже закончил школу, работая в валютном бизнесе своего дяди на проспекте Рио-Бранко в центре города.

Но любой союз с Зекой вызывал резкое неприятие со стороны родителей Лили. Зека мог быть приятным молодым человеком с хорошей работой, но он никогда не достиг бы того сказочного богатства, о котором мечтали Уоткинсы для своей дочери.

"У Лили и Зека был настоящий роман", - говорит друг семьи, часто посещавший мероприятия CIB в 1940-х и 1950-х годах. "Он любил ее, но это было безнадежно. Лили учили выходить замуж за деньги. Она получила образование, чтобы выйти замуж за богатого человека".

Когда Лили обнаружила, что отчаянно влюбилась в другого мальчика из среднего класса, ее родители поспешили пресечь начинающиеся отношения.

Ее новой навязчивой идеей стал Изидор, одноклассник по Англо-американскому колледжу. Изидор был высоким, стройным и зеленоглазым. А еще он умел общаться с девушками.

"Он без устали дразнил их", - говорит Бентес Блох. "Он знал, что популярен, и поэтому навязывал им всех этих девушек, которые были безумно влюблены в него. А потом он их бросал".

Лили оказалась одной из его многочисленных жертв, но она по-прежнему мечтала о том, чтобы Изидор стал ее собственным прекрасным принцем, и неустанно преследовала его, вспоминает Бентес Блох.

Гастао Вейга, в свою очередь, вспоминал, что всякий раз, когда Лили хотела увидеть Изидора, она говорила родителям, что идет к Вейге в дом, расположенный за углом от дома семьи Уоткинс в Копакабане. Во время этих мимолетных встреч, скрытых от посторонних глаз во дворе Вейга, Изидор мог взять Лили за руку или коснуться ее плеча. Если они чувствовали себя особенно смелыми, она позволяла ему поцеловать ее в щеку. В еврейском обществе Рио-де-Жанейро, принадлежавшем к среднему классу, самые пикантные события для подростков заключались в том, что мальчики из низших слоев общества вторгались на один из упорядоченных школьных танцев или танцев CIB и пили пиво.

"В те времена мы все были довольно целомудренными", - говорит Бентес Блох, чей отец, один из первых еврейских генералов страны, прибыл в Амазонию тринадцатилетним иммигрантом из Северной Африки на рубеже прошлого века. "Свидания не имели такого подтекста, как сейчас".

Лили была так сильно влюблена в Изидора, что заболела. Она отчаянно хотела выйти за него замуж, но родители, похоже, имели на нее другие планы. Как и Зека, Изидор происходил из небогатой семьи - не из тех, что подходили для