Пионер. Назад в СССР - Павел Ларин

штук в три ряда. Мне нужна та, с которой лучше всего обзор. Ненавижу находиться среди людей, а уж тем более спать. Даже если это бестолковые и маленькие люди. От них вообще неизвестно, что можно ожидать.

Прошел в дальний угол и поставил чемодан возле койки, которая была самой крайней. С этой точки хорошо просматривается всё помещение. С двух сторон окна. Если что, можно быстро оказаться на улице. Хотя, окна тут везде, по ним лучше не ориентироваться.

— Вот и хорошо. — Елена Сергеевна улыбнулась ободряюще. Наверное по моему виду было понятно, я совсем не в восторге от увиденного. — Раскладывай пока вещи. Скоро ужин. Сейчас остальные придут. Они пока в кинотеатре. Их там распределяют по отрядам.

— Где? В кинотеатре? — Переспросил я. Медицинский блок меня впечатлил. Корпус тоже. Теперь ещё, оказывается, есть кинотеатр. Вообще все срослось. Книги, старое кино. Повеяло знакомой тюремной атмосферой.

— Да. Это там, где нас из автобусов высадили. Здание с синими буквами. Не заметил? А напротив — столовая.

Елена Сергеевна наверное однозначно пришла к выводу, что Петя — дурачок. Просто раньше, возможно, это не так было заметно. Она говорила со мной спокойным, размеренным голосом, которым обычно охранная система тюрьмы беседовала с особо неадекватными заключенными. Один в один.

Я хотел спросить вожатую, а где, собственно говоря, будет жить она. Помню, в разговоре с медичкой блондинка упоминала второй отряд. Выходит, в одном здании со мной? Потому что на входе именно это и было указано на табличке. Второй отряд.

Но поговорить нам не дали. В этот момент хлопнула дверь и в корпусе настал сущий ад. Толпа оголтелых детей забежала в комнату. Они швыряли вещи, с разбегу прыгали на кровати, орали какую-то несусветную дурь. Я сел на свое место, справедливо опасаясь, что кто-то из них рискнет претендовать на мою кровать. Среди пацанов, а по комнате скакали только парни, к счастью не было Лапина и его дружков. Остальные выглядели приблизительно одинаково по возрасту. Значит, скорее всего, это и есть критерий распределения. Соответственно, я угадал. Спортсмен старше на год. Младше он быть никак не может.

— Здравствуйте…– Рядом с Еленой Сергеевной, которая по-прежнему стояла у входа, нарисовался незнакомый тип. — Ого…У нас в этом году пополнение. Я — Константин.

Он окинул блондинку многозначительным взглядом и протянул руку. Судя по возрасту, тоже пионервожатый. На вид около двадцати лет.

— Ага. — Елена Сергеевна улыбнулась. — Вот, решила провести лето рядом с учениками. Здесь — дети из моей школы.

Она ответила на жест Константина, но когда хотела убрать руку, тот сжал пальцы, не давая блондинке освободить ладонь. При этом улыбка у него стала ещё более приторной. Судя по тем сигналам, которые он демонстрировал, полным ходом шел процесс предварительного соблазнения. Только что не облизывался, сучонок.

— Очень рад. Красивые девушки это всегда радость… Тем более, новые лица. Привлекательные новые лица…

Фу, млять… Какие дебильные у него подкаты. Кто ж так женщин ангажирует, придурок? Но естественно, ничего подобного вслух я сказать не мог. Точно не оценят и не поймут.

— Да прям уж красивые…– Блондинка тянула свою руку к себе же, Константин упорно не отпускал. Со стороны это смотрелось глупо и смешно.

Вообще, если честно, он не понравился мне сразу. И дело не только в МОЕЙ Елене Сергеевне. Почему-то я воспринимал ее именно так. Моя вожатая. Моя Елена Сергеевна. И совершенно непонятно, какого хера этот мудак с тонкими, ублюдскими усиками лапает то, что принадлежит мне.

А усики на самом деле были ублюдские. Реденькие и какие-то неестественные. Неприятные. Сам этот тип, в принципе, был неприятным. Скользкий какой-то. Прилизанный. Зато в наличие — брючки со стрелками, белые носочки в сандалиях и футболочка в обтяжку, чтоб было видно рельеф мышц. Я машинально опустил взгляд на свое рыхлое тело. Ну, ничего… Разберемся…

Елене Сергеевне, видимо, надоело стоять истуканом и тянуть руку из потных ладоней Константина. Мне даже на расстоянии казалось, они у него непременно потные.

Она резко дёрнула родную конечность, которая, наконец, оказалась на свободе. До Константина дошло, что он выглядит полным идиотом, вцепившись в руку блондинки.

— Значит, будем работать вместе. Я тоже вожатый. Второй отряд? — Константин подмигнул.

— Второй. — Обречено согласилась Елена Сергеевна.

Она сильной радости от внимания со стороны этого типа не демонстрировала. Наоборот. Возникало ощущение, что ей не терпится быстрее уйти из комнаты. Моя симпатия к блондинке резко скаканула вверх. Молодец, девочка. Не разменивается на прилизанных уродов.

— Отлично. — Константин закинул голову и громко рассмеялся.

Мне кажется в этот момент можно было рассмотреть все его зубы, даже самые крайние. Так широко он открыт рот, когда гоготал.

— Действительно… Пойду с девочками знакомиться. — Елена Сергеевна натянуто улыбнулась и, бочком протиснувшись мимо Константина, выскочила из спальни.

— Так! В чем дело, я не понял? — Гаркнул он, обратив, наконец, внимание на подростков, которые стояли на головах. Причем, некоторые, в полном смысле этого слова

Наверное, только я один сидел спокойно на кровати, изучая коллектив, с которым придётся жить бок о бок. Очень надеюсь, что недолго жить… Радость с лица Константина как ветром сдуло. Естественно, на нас ведь не надо производить впечатление.

— Константин Викторович, а когда ужин? — Спросил один из подростков. Пацан был очень крупным. Даже, скорее, широким. Как два меня.

— Аааа! Мишин, тебе лишь бы пожрать! — Засмеялся кто-то из подростков. — Аккуратнее, народ. Вдруг он с голодухи нас сожрет. Дежурного будем по ночам оставлять.

Я нашел взглядом шутника. Он сидел на кровати, откинувшись назад. Ноги вытянул на постели прямо в обуви. Пацан был рыжий, словно его голову покрасили специальной краской. Судя по ехидному лицу, этакий хреновый юморист, который постоянно везде сует свой нос.

— Ряскин! Прекрати. Нельзя смеяться над товарищами. Неправильно это. Пионеры, что? Ну-ка! Все вместе! — Константин Викторович вскинул руки, будто дирижёр, который собирается управлять оркестром.

— Пионеры умеют дружить! Пионеры помогают друг другу! Пионеры — всем ребятам пример!

Хором выкрикнули подростки. Все. Кроме меня, естественно. И естественно, это привлекло внимание вожатого. Он тут же уставился в мою сторону суровым взглядом. Наверное, его взгляд должен был произвести какое-то впечатление. Но не произвел. Он ведь не знает, что мне глубоко и искренне класть на такие взгляды вообще и на взгляд Константина Викторовича в частности.

— А ты почему молчишь? — Спросил вожатый. Тон тоже попытался сделать соответствующий. Строгий, осуждающий. Подстать взгляду. — Мы всегда все делаем вместе. Мы — товарищи на всю смену. Одна семья.

Не выделяться… Не выделяться… Я повторил это мысленно несколько раз, а потом ответил.

— Благодарю за столь щедрое предложение, но вынужден отказаться. У меня уже есть семья. Не думал, что будет еще одна. Морально не готов.

Пацаны моментально замолчали и уставились на меня с интересом. Видимо, несмотря на вежливый тон, все прекрасно почувствовали сарказм. Все, кроме Константина Викторовича. То есть он еще и тупой. Удивительное совпадение.

— Как тебя зовут? — Спросил вожатый.

— Петя.

Назвал имя и решил, достаточно. Фамилия дебильная. Она меня нервирует. Обойдёмся без нее. Однако Константин Викторович смотрел с ожиданием. Он смотрел. Я молчал. Минуты три. Тишина в комнате стояла такая, что было слышно, как где-то рядом летает муха.

— А фамилия есть у Пети? — Снова спросил он. Видимо понял, продолжать диалог сам я не собираюсь.

— А фамилия моя слишком известная, чтоб я ее называл.

Интерес в глазах пацанов сменился восторгом. Им по кайфу было все происходящее. Они такого, наверное, ещё не видели. Чтоб человека вежливо, без ругательных слов, послали на хрен.

— Послушай, Петя…

— Послушайте, Константин Викторович. — Я выговорил его имя четко, каждую буковку, — Пионеры — это прекрасно. Вот только не могу понять, как пионеры связаны с Вашим желанием демонстрировать нам превосходство.

— Какое превосходство? О чем ты? — Вожатый немного занервничал. Думаю, его напрягала моя манера говорить. Не детская она, наверное.

— Ваше. Вернее предполагаемое Ваше превосходство. Вы считаете себя лучше остальных? Считаете, что мы должны Вам подчиняться? Так вроде господа закончились очень давно.

Выудил эту информацию из сведений, полученных от Ванечкина. Мне