Пламя обжигает - Максим Субботин

  - Не развалишься! Чтоб я сдох! - глаза Гракха сияли.

  Механизированный бронекостюм вурстов оказался практически полностью исправным. Кое-где заменить силовые кабели, кое-где подрегулировать сервоприводы, проверить смазку и электронику, сменить элементы питания... все это ерунда. При должном умении дел на полдня. Но зарккан заставил себя умерить пыл и тотчас не нестись радовать Рурка. Плевать, что во время переворота вурст получил многочисленные огнестрельные ранения, плевать, что потом перенес несколько серьезных операций. Весть о функционирующем бронекостюме обязана поставить его на ноги. В конце концов, что такое для вурста несколько дырок в теле? Так - смех один.

  Гракх провозился с броней весь оставшийся день и всю ночь. Он напрочь позабыл о еде и довольствовался только чистой водой - напитком, не свойственным представителем его расы. Лучше всего голова у зарккана работает после хорошей выпивки. Но в Фениксе, к сожалению Гракха, царил сухой закон. Раньше, по слухам, работники цеховых и складских боксов гнали что-то дикое, напрочь выжигающее мозги. Но подобную практику быстро прекратили банальным изгнанием двух или трех самогонщиков прочь из убежища.

  - Ну? Мощь единых цехов мне в подмогу! Не молчи! - зарккан буквально дрожал от нетерпения.

  Утром он ринулся в медицинские блок, где битых два часа упрашивал дежурного врача отпустить Рурка с ним. В конце концов, на крики и брань (в основном со стороны зарккана) сбежалась целая толпа зевак. Не только медицинских работников, но и немногих пациентов и даже сторонних зевак, услышавших крики из коридора. Гракх победил после того, как из палаты выполз сам вурст и сказал, что пойдет с лохматым коротышкой. Отчаявшись спорить, дежурный врач махнул рукой, но отправил вместе с пришельцами извне двух медсестер. На всякий случай.

  И вот теперь, когда зарккан изнывал от нетерпения, здоровяк Рурк, обмотанный бинтами точно мумия, молчал. Стоял перед бронекостюмом и молчал.

  - Язык проглотил, или до сих пор контузия не прошла? А? Слышишь меня?

  Вурст опустил взгляд, посмотрел на негодующего Гракха.

  - Работает?

  - Нет! так тебя вытащил! - со злостью выплюнул зарккан. Он уже жалел, что потратил столько времени на то, что никому не нужно.

  Переваливаясь с ноги на ногу, Рурк подошел к висящей в специальных держателях броне. Мощная, оснащенная экзоскелетом и гидроусилителями, она выглядела очень внушительно. Даже вурст, роста в котором было больше двух метров, казался рядом с броней щуплым мальчишкой.

  Облачался он быстро, хотя и не без перерывов на отдых: все же слабость после ранений делала свое дело. Но помощи не принял.

   Когда последний замок защелкнулся и Рурк активизировал компьютерные системы брони, Гракх думать забыл, что всего мгновение назад полыхал раздражением на неторопливого вурста.

  Бронекостюм отозвался напряженным гулом, который через несколько секунд исчез. Рурк сделал первый шаг - настоящий танк на двух ногах.

  - Ну, что я говорил? - сложил на груди руки зарккан. - Это вам не стружку снимать.

  Он ни к кому не обращался, наслаждаясь собственной хорошо проделанной работой.

  Она сидела на стуле. Глаза закрыты, в руке кружка с чистой водой. Сон не шел. Пить не хотелось. Она и сделала всего глоток, смочила губы. Чувство обеспокоенности не проходило. Не проходило уже битый час.

  Кэр мерно посапывал в постели. Хорошо, ему надо отдохнуть, выспаться насколько это возможно. Дезире специально не стала его будить своими глупыми фантазиями, специально покинула кровать. Обнаженная, она с ногами забралась на стул и путалась разобраться в своих ощущениях.

  За день она вымоталась так, что разболелась голова. После обеда успела проверить порядка трех десятков человек из персонала Феникса. Люди с наиболее важных и ключевых постов. Предателей не обнаружила. Лишь пару раз почувствовала неуверенность и сомнения в ответах, но ничего серьезного. Впрочем, неуверенных ожидает дополнительная проверка. Уже без нее. Признаться, она даже опасалась возвращаться к Кэру. Нет, не опасалась. Не была уверена, что новый разговор (а он не мог не произойти) принесет в вопрос о совместной вылазке в столицу Нового Иерусалима какой-то конструктив. Она отлично понимала, что станет обузой, что в одиночку долго не продержится, если вдруг обстоятельства разделят их с Кэром. Но при всем при этом ни на мгновение не сомневалась, что способна оказаться незаменимой в случае контакта с группами инквизиторов. Опасность натолкнуться на еще одного Трэша ЭнЛиама никто не отменял. И все же даже за эти несколько дней, прошедшие со времени переворота в Фениксе, она стала опытнее и сильнее. А значит, сможет почувствовать подвох.

  Вопреки ожиданиям Кэр встретил ее молчанием. Он казался погруженным в глубокие размышления. Но точно не злился. На вопросы 'что случилось?' все больше отмалчивался. И все же они поговорили. Кэр рассказал о дневнике неизвестного человека, погибшего в цехах заркканов. Рассказал о том, что слышал от Гракха и еще раз о том, что видел сам и в цехе, и в Генке. Дезире слушала внимательно, пропуская каждое слово через себя, через свои собственные воспоминания о черной реке.

  - У нее много голосов, - проговорила девушка. - Целый гул. Точно в большой толпе все разом начали говорить. Это пугает. Это зло. Чистое зло. Нечто, далекое от разума что людей, что эрсати, что любого другого разумного существа на планете. Мне так кажется...

  - Новый вид?

  - Да. Но ты же знаешь, я всего лишь горе-химик. Могу и ошибаться.

  - Тогда мы ошибаемся вместе...

  Они обсуждали черную реку и грайверов еще какое-то время, а потом Кэр просто попросил ее остаться в Фениксе и дождаться его. А она отказалась.

  - Я больше не хочу сидеть в неведении, пока ты далеко, - проговорила Дезире.

  - Ты всегда можешь связаться со мной, - говорил он. - По рации или мысленно, как уже делала.

  - А если ты не отзовешься?

  Странный вечер. Странные разговоры - важные и судьбоносные для обоих собеседников, но ведомые в каком-то расслабленном спокойствии. Будто там, за стенами убежища, нет никакой опасности. Ни завтра, ни послезавтра не надо ехать к черту на рога, пытаясь оповестить еще уцелевших людей о неминуемой опасности. Неблагодарное геройство. Глупое, больше похожее на конвульсии умирающего.

  Неспешный разговор сменился неспешными поцелуями и касаниями, плавно перетек в постель. Все важные темы отошли на второй план, исчезли за сгустившимся маревом желания. Они не противились ему. Напротив - отдались со всей страстью и готовностью, будто эта ночь у них последняя. Они любили друг друга долго и неистово, не сдерживаясь и не задумываясь о дне завтрашнем.